В поисках сокровищ Бонапарта. Русские клады французского императора

Косарев Александр Григорьевич

Монастырская ризница, к счастью, уцелела, поскольку была вывезена. Но иконы и те предметы, которые не успели спрятать, сильно пострадали от европейских варваров. Сколько было снято со стен монастыря серебра и золота, сведений не сохранилось, но, судя по тому, что все имущество было старинное и массивное, набралось его немало. Поскольку в Богоявленском монастыре помещался на постое маршал Ней, то, скорее всего, именно в его обоз все серебро и попало.

Даниловский монастырь был выбран для размещения в нем артиллерийского парка. По некоторым оценкам монастырь потерял имущества на 10 000 рублей. Одного серебра было взято от 5 до 10 пудов.

Изрядно пострадал от нашествия

Заиконоспасский монастырь, стоявший на Никольской улице. Монастырь этот был основан в 1619 году. Имел Соборную 2-этажную церковь. Кроме этого, имелась и Владимирская церковь с богатым иконостасом и с главной иконой Владимирской Божьей Матери, украшенной богатой золотой ризой. Верхний Соборный храм имел иконостас, созданный в 1742 году. Все иконы в нем были украшены массивными серебряными ризами. Из алтаря двери вели в монастырскую ризницу, в которой хранились церковные сосуды и дорогое облачение. Нижний соборный храм также имел богатый иконостас. Большие иконы алтарного иконостаса были обложены чеканным серебром.

В описной книге монастыря за 1780 год после сверки с наличностью в 1813 году архимандритом Симеоном о большинстве икон замечено: «похищены французами» или «оклад похищен неприятелем». Исчезли кресты, служебные сосуды, кадила, лампады, подсвечники, престольные одежды, кроме весьма немногих, отправленных в Вологду.

Заиконоспасский монастырь стоял недалеко от Кремля, и, вероятно, все его богатство попало в императорский обоз.

Недалеко от Кремля, между Покровской и Мясницкой улицей находился и другой древний монастырь — Златоустовский. Монастырь был основан в 1412 году. На территории его стояли следующие церкви: Благовещенская, Златоустовская, Троицкая, Захарьинская и Спасская. При приближении французов к Москве Златоустовский архимандрит Лаврентий принял некоторые меры к сохранению монастырских сокровищ. Многие вещи, как то: евангелия, кресты золотые и серебряные, драгоценные сосуды, одежды и прочее, он «тайным образом» перенес в настоятельские покои монастыря.

23 августа, в день, когда Наполеон выступил из Гжатска, Лаврентий получил словесный приказ от Московского викария быть готовым к отъезду и перевозу имущества сразу двух монастырей, Златоустовского и Перервенского. 31 августа, уложив на 10 подвод имущество обоих монастырей, Лаврентий препроводил обоз в Кремль, где собирались эвакуационные колонны от других обителей. Только 1 сентября сводная колонна выехала из Москвы.

2 сентября в монастыре уже хозяйничали захватчики. Поскольку иконостасы оставались на месте, то они, разумеется, были разломаны и ограблены в первую очередь. Французы находились в Златоустовском монастыре до 23 октября и за это время очень тщательно обыскали и ободрали все его помещения. Все, за исключением монастырского архива, медных светильников и оловянной посуды, было вывезено.

Симонов мужской монастырь находился к востоку от Кремля, в 6 верстах на левом берегу Москвы-реки. Основан в 1370 году в дни великого князя Дмитрия Донского. Из Симонова монастыря были похищены даже «Царские врата» высотой более 3,5 метров, обложенные позолоченным серебром и крупными разноцветными камнями: яхонтами, изумрудами, бирюзой и др. Чтобы дать представление о величине ущерба, приведу только стоимость всего двух икон.

1. Икона Вседержителя, сидящего на престоле, украшена серебряной чеканной вызолоченной ризой весом 1 пуд 23 фунта 20 золотников, стоимостью, по оценке 1812 года, — 1517 рублей (сейчас она бы оценивалась не менее чем в миллион долларов).

2. Икона преподобного Кирилла Белозерского 1774 г., украшена золотым окладом и 10-ю золотыми изображениями святых по полям ее, общий вес золота 2

фунта 17 золотников. Стоимость, по оценке 1812 года, — 627 рублей (сейчас около полмиллиона долларов).

Кроме того, из монастыря были похищены богослужебные сосуды. Золотой потир весом в 3 фунта 68 золотников, серебряная лампада весом в 4 фунта 38 золотников, серебряный подсвечник весом 5 фунтов 83 золотника, серебряная чаша для освящения воды весом 16 фунтов 50 золотников, кресты, панагии, митры, саккосы, клубоки, покровы, кубки, стопы, кружки, четвертины, лампады, кадила, подсвечники, паникадила и прочее, и прочее, и прочее, не менее чем на 100 000 рублей.

Все похищенное укладывалось на все виды транспорта тех времен и называлось «Московскими трофеями». Зачастую в своих мемуарах французы называли процесс перевозки своей добычи «перевозкой тяжестей». Согласитесь, что легкие и малочисленные вещи «тяжестями» не назовут. Ведь даже неподъемные 24-фунтовые гвардейские пушки и боеприпасы так не называли.

Фезанзак, командир 4-го линейного полка 3-го корпуса, пишет в своих мемуарах следующее:

«Ночью 18 октября экипажи 3-го корпуса двинулись к сборному пункту, в Симонов монастырь. Никогда за нами не тянулось столько экипажей. Ночи едва хватило, чтобы нагрузить провиант и привести упряжки в порядок. За час перед восходом солнца тронулись в путь. Симонов монастырь был весь объят пламенем — жгли провиант, который не могли взять с собой. Во многих фургонах было свободное место, а перед нами горел провиант, который может быть, спас бы нам жизнь. Мы тащили за собой все, что избегло пожара. Самые элегантные и роскошные кареты ехали вперемешку с фургонами, дрожками и телегами с провиантом. Эти экипажи, шедшие в несколько рядов, по широким русским дорогам, имели вид громадного каравана.

1 ноября мы дошли до Вязьмы. Не раз упрекали Наполеона в том, что при таком опасном положении французская армия шла слишком медленно, нельзя забывать, что и люди и лошади были истощены донельзя. Чтобы ускорить наше движение, необходимо было принести в жертву весь обоз. Неоспоримо, что подобное решение спасло бы нас от многих бед, но еще никто не считал необходимым принимать такие крайние меры».

Интересно, такие умные мысли пришли в голову Фезанзаку прямо при выезде из Москвы, или он только в Париже сообразил, что жизнь все же дороже кошелька? Наверное, все же после, уже в Париже, будучи на пенсии. А в Москве все поголовно были объяты лишь одной страстью — набить потуже «закрома». Так что продолжим описывать неисчислимые потери русского народа.

Покровский собор, или церковь Василия Блаженного, пострадал от грабежей наряду со всеми. Было даже предание о том, что Наполеон хотел взорвать уникальный по архитектуре собор, построенный в XVI веке. Нижний собор его использовался как конюшня, все остальные же храмы попросту ограбили. В частности, забрали вызолоченную серебряную раку, устроенную в 1558 году царем Федором Иоанновичем.

Спасо-Андроников мужской монастырь был выстроен в 4 верстах от Кремля на берегу реки Яузы, на месте высоком и красивом. Его грабили поляки из корпуса Юзефа Понятовского.

До взятия Москвы солдатами «Великой армии» Наполеона из громадного Андроникова монастыря было вывезено всего ничего: всего три подводы с церковной утварью. Поэтому польским солдатам достались богатейшие украшения, находившиеся в храме и церквях монастыря. В Соборной церкви, сооруженной около 1360 года, стоял древний иконостас с богато украшенными и дорогими ризами. Стены были расписаны Андреем Рублевым и Даниилом Черным. В церкви находилась серебряная рака с мощами преподобных Андроника и Саввы. После ухода поляков церковь сгорела.