В поисках спокойствия. Женщины, которые слишком много беспокоятся. Успокойте свой встревоженный ум: Как осознанность и сострадание могут избавить вас от тревоги, страха и паники
Шрифт:
Но в тот день я впервые осознал, что есть темнота, от которой нельзя избавиться при помощи лампы. Это темнота, против которой бессильна любая лампа. Я впервые понял природу темноты, о которой говорилось в молитве. Прежде такой темноты я не знал. Чтобы ее передать, у художников не найдется достаточно темной краски. Было трудно даже представить себе, что бывает такая абсолютная тьма.
Снаружи всегда есть какой-то свет. Если нет луны – светят звезды. Если солнце заходит и всё небо заволакивает тучами, даже тогда сквозь тучи пробивается хоть несколько солнечных лучей. Дело в том, что внешняя темнота может быть лишь относительной, частичной;
она никогда не бывает полной, абсолютной. Впервые в жизни ко мне пришло осознание
Внешняя темнота не таит никакой опасности, так почему же темная ночь вызывает такой страх? И почему человек тысячелетиями поклонялся огню?
Я почувствовал, что, возможно, темнота снаружи рождает какие-то смутные воспоминания о темноте внутри. Иначе бы не было причин бояться внешней темноты. Возможно, зажигание лампы, разведение костра или поклонение огню на самом деле являются попыткой избавиться от темноты внутри себя.
Я впервые увидел тьму. Я несся в нее на полной скорости – становилось всё темнее и темнее, – и всё мое существо испытывало тревогу. Должно быть, всё произошло в одно мгновение. Вряд ли это длилось дольше, хотя время можно ощущать и измерять по-разному.
В состоянии бодрствования вы измеряете время по движению стрелок на часах. Но это не точное измерение. Когда вы счастливы, кажется, что стрелки бегут очень быстро, а когда испытываете боль, кажется, что они еле ползут. Когда у вас в доме кто-то при смерти и вы сидите у его кровати, обратите внимание, как медленно тянется время. Кажется, будто часы остановились, будто стрелки замерли на месте. Кажется, будто ночь становится всё длиннее и вообще никогда не кончится. Но часы идут с положенной им скоростью. Им нет дела до того, что у вас в доме кто-то умирает, – хоть и кажется, что они идут еле-еле.
Когда вы встречаете любимого человека, которого давно не видели, время ускоряет ход. Оно не идет секунда за секундой, а словно прыгает, пропуская часы. Ночь пролетает незаметно. Только что был вечер – и вот уже утро. Так быстро? Как это возможно? Кажется, будто часы препятствуют вашей любви. Весь мир ставит на ее пути преграды, и вот теперь такой преградой стали и часы. Ночь пролетела как одно мгновение.
Снаружи ход времени меняется в зависимости от того, насколько вам хорошо или плохо. Чем сильнее ваша боль, тем медленнее движутся стрелки часов. Чем сильнее счастье, тем они движутся быстрее. При абсолютной печали стрелки часов замирают, время останавливается. При полном счастье стрелки часов движутся так быстро, что вы даже не замечаете их хода. Они опять-таки словно замирают.
Время снаружи отличается от времени внутри. Вы можете днем на минутку задремать, и вам приснится, что вы женились, завели детей, что ваша дочь выросла и вы подыскиваете ей жениха. Вот жених нашелся, ваша дочь выходит замуж… Затем вы вдруг просыпаетесь, смотрите на часы и видите, что прошла едва ли минута. Вы проспали минуту, не больше. Как же за это время могло столько всего случиться? Вы женились, завели детей, ваша дочь выросла, вы нашли ей жениха и выдавали ее замуж с песнями и танцами. И вдруг вы проснулись. Снаружи прошла всего минута – как же внутри успело произойти столь долгое, насыщенное событиями приключение?
Во сне время измеряется по-другому, оно идет с другой скоростью. А когда вы просыпаетесь, всё опять меняется. В тот день я это осознал. Внутри всё происходило так быстро, слово это было вне времени. Всё мое существо в ужасе пыталось избежать тьмы. Как мне избежать этой тьмы, как выбраться из нее? И в тот день мой ум впервые наполнился желанием, молитвой: «О, Господь, уведи меня от тьмы к свету».
Не ощутив этой темноты, вы не узнаете этого желания. В течение следующих дней мы постараемся
…Не знаю, как долго я оставался в этой темноте. Затем я в отчаянии стал биться головой о стену. Сейчас, когда я об этом рассказываю, мне кажется, что времени прошло очень много. Я бился головой изо всех сил, крича: «Откройте дверь! Откройте дверь!» Никто этого не произносил, таких слов внутри не было, но кричало всё мое существо.
Конечно, внутри нет никого, кто мог бы кричать: «Откройте дверь!» – внутри нет таких слов. Но всё существо, каждая клетка тела кричит: «Выпустите меня! Откройте дверь!» Иисус сказал: «Постучите, и дверь отворится». «Неужели всё так просто? – думал я. – Просто постучать, и двери откроются?» Ведь речь идет о дверях в высшую реальность. Неужели они откроются, стоит только постучать? Если бы всё было так просто, это мог бы сделать любой. Но в тот день я понял, какой стук имеется в виду.
Я кричал изо всех сил, каждой клеткой своего тела, всем своим существом – выражая это не словами, а эмоциями. Если в дверь стучится сама душа, дверь непременно откроется.
Затем двери отворились, и я увидел чуть большее пространство. До этого я был словно в тоннеле, в пещере – это была очень тесная пещера, из которой мне безумно хотелось выбраться. Но теперь пещера стала чуть просторнее, в ней появился слабый свет. Ум немного расслабился.
Однако когда я открыл глаза и стал пристально вглядываться в этот слабый свет, то увидел какую-то бурную деятельность, какое-то неистовое движение. Передо мной мелькало множество силуэтов разных цветов. Продвинувшись вперед, я увидел большой оживленный рынок. Там были самые разные люди и предметы, при этом каждый предмет был уникален. Ничего подобного я прежде не видел…
Я слышал, что древнегреческий философ Платон говорил следующее: сами объекты – снаружи, но их красота и форма – внутри. Я слышал, что ментальный мир хранит в себе формы всех существующих объектов. Снаружи я вижу вас. Если я закрою глаза, то всё равно смогу вас видеть. Но при закрытых глазах внешний мир блокируется. Тогда кого же я вижу внутри? Вероятно, внутри осталась какая-то ваша форма – мыслеформа [6] или иной образ, запечатленный в уме.
В уме запечатлевается множество мыслей, они несутся туда-сюда со всех сторон. Это как карнавал, как большая вечеринка. На первом этапе – кромешная тьма и никакой суматохи, а на втором появляется слабый свет, возникают дикая суета и шум. Голоса звучат так громко, что от них могут лопнуть барабанные перепонки. Необходимо скрыться от этих резких звуков, иначе можно сойти с ума. Позднее пришла мысль, что, возможно, первый этап тьмы существует на телесном уровне, а второй – на ментальном.
6
Мыслеформа – в эзотерике: конструкция, которая существует в мышлении человека, но еще не воплотилась в материальном мире.
На телесном уровне существует кромешная тьма, а на ментальном – дикая суматоха. Тело – это тоннель, крохотная пещера; ум – это огромное пространство. Но в этом пространстве слишком много всего: цвета, звуки, запахи. Всё, что вы когда-либо знали или испытывали, не умирает, а остается там. Всё, что вы пережили или испытали, – даже за бесчисленное множество жизней, – всё там.
Ум – удивительный музей всех ваших жизней. В нем хранится всё, что с вами когда-либо происходило: все ваши друзья, все ваши враги, всё вами услышанное, сказанное и пережитое.