В поле зрения
Шрифт:
— Какая-то наркоманка, — повторил я. — А ты — не наркоманка?
— Да ты что! — вспыхнула она. — Я не наркоманка!
— Тогда что здесь делаешь?
— А сам? Ни за что не поверю, что ты здесь не из-за RD!
Если честно, то она поставила меня в тупик, намекнув, что я сам могу оказаться одним из наркоманов.
— Я — следователь.
— Одно другому не мешает.
Она окинула взглядом помещение склада, на долю секунды задержав его на обгорелом трупе.
— Надо сжечь тут всё, — сказала она.
Сжечь? Вещьдоки? Да она сдурела!
— Не надо! — запротестовал я. — Сейчас здесь будет полиция, они все конфискуют.
— И
— А ты думаешь, что это всё вернётся на улицы?
— Конечно! Или ты доверяешь полиции?
— Ну да, — сказал я неуверенно.
Она какое-то время смотрела на меня, я же стоял в растерянности.
— Странно, — сказала она. — Вроде на идиота не похож…
— Что не так с полицией? — спросил я.
— А откуда они, по-твоему, узнали, что сюда едет полиция? Собираться они начали ещё до сирен!
Блин, она знает, куда бить. Кто-то действительно предупредил этих фармацевтов, стоило мне только вызвать полицию. И собираться они начали примерно тогда же, когда я сделал два звонка. Рома, конечно, тот ещё тип, но я его знаю достаточно хорошо, чтобы быть уверенным — это не он. Звонил я в местную полицию, и, скорее всего, предупредил кто-то из них.
— Будем считать, что ты «за», — видя моё замешательство, сказала девушка.
Она снова вытащила коробок спичек, взяла сразу три штуки и одновременно подожгла их.
— Иди к выходу, если не хочешь сгореть, — посоветовала она. — Только по пути захвати один из целых ящиков.
— Зачем тебе… — начал было я.
— Делай! — приказала она и повернулась ко мне спиной.
Увидев, как за ней появился широкий поток пламени, я торопливо попятился назад, туда, где совсем недавно стоял грузовик. Нашёл неподалёку ящик поцелее, быстро распаковал его, всё-таки убрал пистолет за пазуху и взял два кейса в руки, затем направился к широко распахнутым воротам. За моей спиной на ящиках уже начал весело плясать огонь, быстро увеличиваясь в размерах благодаря усилиям со стороны девушки, щедро поливавшей пламенем всё впереди себя. Когда пламя уже начало само распространяться, она бросила на пол почти сгоревшие спички и, увидев, что я вышел на улицу и отошёл на безопасное расстояние, к забору, театрально взмахнула руками. Огонь повторил её движения, превратившись в две огромные огненные плети, и начал хлестать вокруг неё — девушка двигала руками то влево, то вправо, то в разные стороны, иногда вверх, а затем резко вниз. Это выглядело очень красиво — танцующая среди огня девушка, которую постепенно окружало всё больше и больше светящихся пламенных колец. Я никогда не ходил ни на балет, ни на другие танцы, но сейчас я видел целый ворох эмоций, передававшихся через её движения, и понимал, что имеют в виду поклонники танцев, восторгаясь своими кумирами. Но больше всего здесь было страсти. Взрывной и смертельной как нитроглицерин. Огонь был повсюду, уже горело всё здание, ярко освещая своё окружение, пустую стоянку, улицу за забором, соседний лес. Стало светло как днём.
Если честно, я испугался за неё, когда она скрылась в этом бушующем аду, зажжённом ею самой, ведь если она и может управлять пламенем, то это ещё не означает неуязвимость к нему или к жару от него. А жар я чувствовал даже стоя на расстоянии от пылающего здания. Но спустя примерно минуту она вышла из огня
— Стой! — крикнул я вслед.
— А?
Она обернулась.
Вопрос вертелся у меня на языке, и я просто обязан был его задать.
— Кто ты?
Она рассмеялась, искренне, заливисто. И на секунду наши взгляды встретились.
— Анна.
То, что я назвал её имя, её нисколько не удивило. Что ещё больше удивило меня.
— А зачем тогда спрашиваешь? — весело спросила она.
— Зачем тебе это? — я указал на ампулы в её карманах. — Если ты не наркоманка?
— А ты сам попробуй, — ответила она и, ещё раз подмигнув, пошла дальше.
Самому попробовать? Эту дрянь? Да за кого она меня держит?
— Зачем? — спросил я ещё раз.
— Ты ведь как я, — подойдя к зарослям орешника, она ещё раз посмотрела на меня. — Попробуй, станет легче.
И скрылась за кустами.
— Как я? — не понял я. — Что это значит?
Я захотел догнать её, узнать больше, чем просто её имя. Получить что-то ещё, кроме «попробуй». Но стоило мне добежать до тех кустов и заглянуть за них на хорошо освещённый уличными фонарями проезд, как я понял, что сегодня мне этого не удастся. Её там не было. Она исчезла, скрылась в холодной ноябрьской ночи, оставив после себя только пепелище.
Попробуй.
Да не буду я ничего пробовать! Не буду! Ни за что! Я не хочу быть как они, эти наркоманы, готовые ради дозы продать последние трусы. Даже подумать страшно, что из-за своей болезни некоторые даже собственными органами торгуют… Нет. Я слишком отчётливо помню лицо бедного Димы Наумова, ставшего часто навещать меня в моих ночных кошмарах. Нет.
Я вернулся к почти до основания сгоревшему складу и встал неподалёку от огня, согреваясь о его ослабевающий жар. Одежда была мокрой от моего пота, дул слабый ветер со стороны залива, и я начал было подмерзать, но благодаря пожару я мог забыть на время об этом. Успокоиться и расслабиться. И дождаться уж, наконец, полиции.
Глава 6
— Славный ты шашлык решил пожарить, — Рома присвистнул, оглядывая то, что ещё полчаса назад было складом.
Сгорело практически всё, что могло гореть. Стены стали чёрными, сплошь покрытыми копотью, на полу была большая куча дымящихся обломков, окна все оплавились от страшного жара. Чёрт, даже крыша не выдержала и обвалилась вместе с солидным куском стены.
— Где-то я это уже видел, — мой приятель из наркоотдела задумчиво поглаживал гладко выбритый квадратный подбородок.
— Я не виноват, — ответил я. — Должно быть, эта штука горит лучше дизеля.
— Точно! — Рома потряс пальцем в воздухе. — Вспомнил! Так выглядела Германия после наших бомбёжек в Великой Отечественной! Клянусь, прямо как на фотографиях у деда!
Он прав — склад действительно выглядел так, будто на него сбросили бомбу. И если бы я не был свидетелем произошедшему, то я бы подумал именно так.
Меня осмотрели медики, прибывшие вместе с бригадой спецназа и несколькими патрульными машинами. Грузовик, равно как и Анна с наркоманами, пропал, словно его и не было здесь никогда. Этот район ночью пуст, свидетелей не найти, камер на улицах тоже нет. Как всегда.