В постели с банкиром

Уильямс Кэтти

— Что будет? — протянул Эллиот. — Да ничего не будет, можете оставить свои туфли. Они у вас хорошие — на низком каблуке. Очень даже подходящие для ходьбы по паркету.

— Ну да, просто как-то неудобно носить туфли на высоком каблуке, когда ездишь в метро. А что там дальше по коридору?

Эллиот первый направился в сторону кухни.

— Там спальни и ванные комнаты. Шесть первых и три последних. Хотите что-нибудь выпить, пока мы с вами ждем Люси? Чай? Кофе?

— Спасибо, если можно, я буду кофе.

Эллиот возился с какой-то хитрой машиной,

которая вполне органично вписалась бы в интерьер какого-нибудь космического корабля. Мелисса сидела молча на барном табурете, уткнув подбородок в ладони, и заворожено следила за движениями рук Эллиота.

Как обычно, Мелисса завела дурацкий разговор, на сей раз на тему этой злосчастной кофе-машины. Она спросила Эллиота, как это он умудряется разбираться в такой технике. Спохватившись, что несет какую-то чушь, Мелисса торопливо перебила сама себя:

— Просто я совершенно не понимаю, что заставляет людей возиться с устройствами, отнимающими столько времени, ради получения такого скромного результата.

— Вообще-то это довольно дорогой аппарат. — Эллиот вручил, девушке ярко-синюю чашку с горячим пенистым кофе и наклонился, опершись локтями о столешницу. — Мужчины любят всякие полезные штучки, а богатые мужчины любят дорогие полезные штучки.

Тут Мелисса вспомнила, что находится в этом доме по работе, а не просто зашла поболтать. Она сконфуженно улыбнулась и сменила тему:

— А во сколько обычно Люси приходит домой?

Эллиот взглянул на часы и нахмурился.

— Полагаю, где-то к четырем.

— Полагаете?

— Я не могу сказать наверняка, так как редко бываю дома в то время, когда она возвращается из школы, — ответил он раздраженно. — Как правило, дома ее всегда встречает Ленка. Хотя вообще-то девочке уже четырнадцать лет. Обычно все подростки спокойно остаются дома одни до прихода взрослых.

— Мне в ее возрасте не приходилось самой заботиться о себе, — сказала Мелисса. — Моя мама старалась поддерживать теплую атмосферу в семье, и, когда я возвращалась из школы, она всегда ждала меня на пороге нашего дома. Может, теперь уже и не те времена, но я все равно не могу себе представить, каково это — прийти из школы в пустой дом…

— Не можете себе представить? — Эллиот подошел к двухкамерному холодильнику, отыскал там пакет с соком и отлил из него себе в стакан. — В четырнадцать лет уже можно брать на себя некоторую ответственность. Вот, к примеру, я, — заявил он с нажимом, — привык в ее возрасте делать все сам. Мои родители в то время жили в Восточной Азии, и я почти всегда проводил школьные каникулы в нашей лондонской квартире, причем довольно-таки часто в совершенном одиночестве. И не испытывал при этом никаких проблем! — Он допил сок одним большим глотком и поставил опустевший стакан прямо в раковину.

— И вам не было… одиноко? — спросила Мелисса.

— Разумеется, нет! — пренебрежительно ответил Эллиот. Этот разговор начинал действовать ему на нервы. — Я только приобрел уверенность в себе.

Мелисса укоризненно смотрела на него огромными

синими глазами. Ее светлые волосы выбились из прически и ниспадали на лицо непослушными завитками. Эллиоту стоило огромных усилий не развивать дискуссию. Он напомнил себе, что ему совершенно безразлично ее мнение по вопросам, не имеющим прямого отношения к тому, за что он ей платит.

— Да, конечно, — наконец произнесла Мелисса.

Какая банальность, подумал Эллиот, неожиданно ощутив еще больший прилив раздражения. Она говорит то, что он, по ее мнению, хочет от нее услышать.

— Таким образом, мы снова возвращаемся к разговору о Люси, — буркнул он. — Где, черт возьми, ее носит?!

— Иногда после школы бывают всякие мероприятия.

— Только не сегодня. Я ясно довел до ее сведения, что она должна быть дома к четырем, дабы познакомиться с вами.

Он выхватил свой мобильный телефон, быстро пролистал справочник и выбрал нужного абонента. Мелисса почти ничего не поняла из последовавшего разговора. Эллиот задал несколько вопросов, молча выслушал ответы и отключился, после чего сделал еще пару звонков. На этот раз Мелисса уже все поняла: второй звонок был в школу, а третий — на частный номер. Оба собеседника подтвердили, что Люси ушла из школы сразу после окончания занятий.

— Где же она? — взволнованно спросила Мелисса.

— Где она должна быть, — ответил Эллиот, — так это здесь. — Он нахмурился и мрачно двинулся в зону гостиной, где стояли низкие диваны. — А вот где она есть… похоже, не знает никто…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Прошло примерно сорок минут, и на пороге квартиры появилась Ленка, встревоженная и озабоченная. Мелисса сидела на диване, и в течение нескольких минут вошедшая девушка не подозревала, что Эллиот был не один.

Ленка выглядела лет на восемнадцать-девятнадцать. Это была худенькая девушка с каштановыми волосами. Говорила она на ломаном английском.

По мере объяснения с Эллиотом на лице Ленки отражалось все большее волнение. Судя по всему, ее работодатель наводил на нее неимоверный ужас — как, вероятно, на любого, кто от него зависел. Эллиот навис над девушкой, словно обвинитель и судья в одном лице. Ленка вся съёжилась под градом его вопросов.

Так прошло минут пять. Мелисса все более неуютно ощущала себя в роли зрителя. Она многозначительно прокашлялась, и юная домработница мгновенно обернулась в ее сторону.

Увидев еще одну особу женского пола, Ленка испытала явное облегчение и в точности повторила все то, что уже говорила Эллиоту раньше. При этом она заламывала руки в таком неподдельном отчаянии, что Мелисса встала с дивана, подошла к ней и обняла несчастную девушку.

— Ну, ну, будет, успокойся, — проговорила она и усадила Ленку на диван, — ты же ни в чем не виновата. — Мелисса посмотрела через плечо на Эллиота: — Ленка очень расстроена. Думаю, чашка крепкого чая с сахаром поможет ей успокоиться. Вы не будете возражать?..