В прицеле черного корабля
Шрифт:
– А, ну да, ну да. Значит, тут такое обстоятельство. Указанные изделия проявили себя весьма похвально. Так похвально, что три, особо поврежденных из них, мы решили… Точнее, хотели нижайше испросить вашего разрешения, вообще не снимать с острова Треуголки, потому как…
– Не понял, адмирал? Как это? И для чего?
– Это, будет памятником. Как бы напоминаниям всем, включая бедное местное население, испытавшее по случаю вторжения брашей страшнейшие несчастья…
– Адмирал Падун, не в вашей компетенции волноваться об аборигенах – есть специально
– Ну, наверное, Ваша Солнцеизбранность.
– И кстати, а почему в нашем столичном зоопарке… да и в дворцовом, кажется, тоже… до сей поря нет такого слона? Или уже есть?
– Это тоже, наверное, не по моей части, Ваше Верховенство, но кажется, нет. Правда, интересно, чем его тут будут кормить?
– Нашли проблему, Одто! Ладно, это точно не по вашему адмиралтейству. Короче, вы хотите увековечить «ползуны», как памятники этой небольшой победоносной войны?
– Да, вот именно, император.
– А что? Неплохая идея. Странно, я сам не додумался. То будет как бы памятник нашему могуществу, как бы граница нашей сегодняшней территории, да?
– Точно так, Верховный Главнокомандующий.
– Но они, эти подводные лодки, должны быть развернуты в сторону экватора. Так сказать, обозначать направление нашего будущего броска. Правильно, адмирал океана?
– Конечно, Ваше Трехсолнечное Величие.
– В принципе, теперь после войны, когда эти изобретения наблюдали даже браши, в них не осталось ничего секретного кроме детализации. Может, пусть и действительно, встанут на памятник? Да, адмирал, а как они себя проявили? В плане тактики? Стратегии? Согласитесь, наверное, для брашей это было как гром среди двойного зенита, разве нет?
– О, тут долго рассказывать, Ваша Великолепие. Если Вы говорите, что материалы можно рассекретить, то вполне можно поручить нашему Министерству Художеств и Прочих Искусств сделать что-нибудь монументальное. Памятник-то там, а вот какую-нибудь картинную галерею или художественный…
– Адмирал Одто Падун, что вас всегда тянет совсем не в ваши сферы влияния? Это кажется подозрительным.
– Да, нет, то я просто увлекся. Можно сказать, от переживаний, от потрясений…
– А вы что, Падун, были на островах Слонов Людоедов?
– Я? Нет, что вы, я ведь так загружен…
– А чего тогда испереживались, а? Уймите свою душу! И кстати, вот если бы у меня была возможность высовываться куда либо из вот этой пирамиды, я бы с радостью съездил на эти острова. Посмотрел бы наш памятник, оглядел бы ядерные воронки. Я бы… – самый главный человек Эйрарбии тяжело и натурально вздохнул.
– Ну что вы, император, ни я, ни кто либо, ни тем более Ваши обязанности никак не позволят Вам отлучиться. Народ Империи не может рисковать столь…
– Да знаю, знаю я! – Грапуприс вскочил с кресла и забегал по
– Весь внимание, мой Главнокомандующий.
– Так вот, ты, Одто, не помнишь, для чего мы вторглись на архипелаг?
– На архипелаг? Так ведь браши…
– Какие браши, адмирал Падун? Какие браши? Мы когда туда двинулись, вообще-то, только лишь предполагали их наличие. Только предполагали! Вспомни!
– Да, да, разумеется, импе…
– Так, значит, вторглись мы вовсе не для того чтобы воевать с брашами, правильно?
– Ну, тут только в какой-то мере. Ведь мы потому и решили использовать вашу славную новинку, что собирались застукать южан тепленькими и на горячем…
– Вот, вот, это правильно. А из-за чего?
– Но так ведь они… Что-то там они взорвали, кажется. Еще этот… как его?… из Министерства Науки… докладывал, что…
– Точно, не совсем еще флот отупел. Так вот, оказывается, ничего-то браши и не взрывали, Падун?
– Как же…
– Я имею в виду, до их нынешнего ядерного ответа по этой самой… как ее бишь?
– Треуголке!
– Вот-вот, Треуголке. И следовательно получается, по крайней мере в сём убеждает министр науки, что на глубине пятьдесят, или сколько-то там км, республиканцы ничего не взрывали. Добраться до таких глубин, видите ли, покуда не во власти человека, а уж тем более, псевдо-людей. Вот так-то, адмирал Одто.
– Постойте, император! Ну, не взрывали, и чего? Они ведь, все едино, вторглись и…
– В общем, вы желаете их добивать, да, наш доблестный моряк?
– Конечно, они ведь уже в «мешке». Смотрите…
– Карту я уже видел, адмирал. Но это слишком мелкий участок. Может, откроем покрупнее?
– В смысле? Извините за военно-морское тугодумие, но я не успеваю за Вашей Странницей несущейся мыслью.
– Я подразумеваю общую карту – разворот всего экватора.
– А, да конечно! Что ж, давайте рассмотрим. Я…
– Меньше якайте, адмирал Падун. Вот я лично, сегодня долго ее рассматривал. У меня тут был начальник оперативной и технической разведки. Посему смотреть снова уже не хочу – насмотрелся. В общем, из-за наших кренделей на островах этих самых людоедских слонов, у нас напряжение по всему фронту… В смысле, по всей акватории. Браши конденсируют армады. Стягивают ударные и прочие «пятерни». Кое-где уже замечены вторжения лодок. Вы понимаете?
– Да, я в курсе, Солнцеизбранный, я…
– И что, что вы в курсе? Вы увлеклись отдельным удачно разложенным сражением, так? Это допустимо для какого-нибудь начальника флота. В данном случае, Синего. Кстати, этого… Как его бишь?
– Крек Чето – адмирал Синего ФЗМ…
– Вот! Сего Крека следует поощрить. Он мне как-то поначалу не очень приглянулся, а теперь вижу, проявил себя. Надо бы даже наградить чем-нибудьь посолиднее, даже сам, вот тут, в смысле во дворце наверху, навешу ему «Грапуприса» или чего другое. И еще этого… Ну, второго… Да, кто командует десантом, свались Мятая?