В прятки с реальностью

AnnysJuly

Каждый день к нам поступают бойцы из многих мест, с периметра тоже бывает привозят раненых. От них я узнаю, где вы и как вы. Война идет, нам медикам это очевидно, даже если большинство людей думают еще, что живут в мире. В Отречении опять взорвали магазин, три ребенка погибло. Я не устаю себя спрашивать, ну их то за что? Они никому ничего плохого не сделали!!! Сердце каждый раз разрывается, когда привозят их в мешках, каждый раз сначала замирает, а потом колотится так, будто хочет из горла выпрыгнуть! Такие маленькие, такие беззащитные, кто их еще защитит, если не взрослые? Они же отдают нам свои будущие жизни, в наши руки, кем надо быть,

чтобы такое делать?

Прости, если сделала тебе больно, ты с этим всем чаще меня сталкиваешься, но у меня просто наболело. С медсестрами не поговоришь особо, все переживают, и растравливать себя они не дают, а ты, как никто поймешь меня, я знаю. Ты меня всегда понимаешь. Прости за мрачное содержание, может не надо мне писать тебе после смены, но я просто ничего не могу с собой поделать, слезы сами текут и на душе погано.

Иногда хочется самой взять автомат и идти на них, на этих недовольных, чтобы уничтожить, наконец, всех этих сук, что убивают наших детей… А потом я вспоминаю, что у них тоже есть дети. И женщины, которые лечат их раненых и я… у меня просто руки опускаются. Мы все люди, все совершенно одинаковые, но мы почему-то делаем все это… Я не понимаю! Не могу понять!

Диего, прошу, пожалуйста, береги себя! Вернись домой живым, знаешь почему? Потому что ты нужен тут. Мне. Я жду тебя. И молюсь за тебя. Твоя Ирэн.

…… …… …… …

Письмо 244. Ирэн.

Привет, Диего, у нас тут Алекс, раненный, но ты это знаешь. Я похолодела, когда увидела Алекса с пробитым плечом, что же у вас произошло. Он ничего не говорит, только хмуро смотрит в стену. Так все плохо было, да? Опять заложники? Дети, да? Но больше всего, я боялась узнать, что… среди вас есть погибшие. Диего, это самое ужасное, что есть в нашей жизни, понимать, что в любой момент ты можешь вместо письма получить… похоронку. Я очень прошу, вернись. Пусть даже ничего у нас не будет, но только чтобы живой, пожалуйста.

Я понимаю, что ты вряд ли ответишь мне, но я хочу, чтобы ты знал, я все получила, все те листочки, исписанные мелким почерком, адресованные мне. Когда ты только успел… Диего, я даже не знала, что… так бывает. Я все понимаю, но как ты смог написать на папиросной бумаге, это просто… Ты заставил меня улыбнуться, опять. Ты говоришь такие слова, от которых я таю, плавлюсь и перестаю соображать. Только бы потом не оказалось, что все это просто игра и мы с тобой на самом деле чужие друг другу.

Я прошу тебя, мой храбрый бесстрашный, береги себя. Я большие ни о чем другом не могу думать. Я знаю, что происходит на периметре, Зои и Кристина держат меня в курсе. Какие задания у вас бывают, знаю, что произошло в Бернеме… Мне так жаль, что вам приходится это все видеть… и мы потом… кремировали этих детишек. Диего, это так ужасно. Вот она война, она тут, рядом с нами, от нее никуда не деться. И если лидер все-таки решится и объявит военное положение, я думаю нам всем станет легче, может быть уже наступит конец этой войне!

Появляется много новинок, в том числе усиленная регенерация, я тут, будучи постоянно в штаб-квартире Эрудиции, слышу кое-что. Еще говорят, что появились какие-то «тени», темные личности, возникающие из ниоткуда. Которых невозможно поймать, они появляются и исчезают… Это правда? На таких вы наткнулись, когда тебя ранило?

Кристина сошлась с Виком, они теперь как два неразлучных голубка… А я скучаю по тебе. Очень. И очень-очень жду. Твоя грустная, тоскующая по тебе Банни.

Письмо 245. Диего.

Все

обошлось, моя девочка. Алекс… мы все там, в той деревне оставили часть своей души, а вот Алекс еще и подставился под автомат. Говорили ему, сиди смирно! Хотя… тут не угадаешь, только интуиция нашего командира и дисциплина спасла остальных. Жалко, что Матиаса вызвали в Яму, Мата Алекс послушал бы, а так… Он хотел детей спасти, а вышло… то что вышло. Мальки погибли, а Алекс ранен. Всю дорогу до госпиталя, блажил, что лучше бы он умер там, вместе с ними, и я его понимаю. Это на всю жизнь ему урок, хоть мы и поддерживаем его как можем. Он сам себя наказал, хоть и действовал как бесстрашный.

Я чувствую твою поддержку, Банни, я ощущаю тебя рядом, вот только жалею, что не могу дотронуться до тебя. Дело к инициации, мы по-любому скоро возвращаемся, лидеру все молодые нужны, в этом году мы будем курировать неофитов. Во всяком случае ходят такие слухи. И да, ты неплохо осведомлена, моя хитрюга, свела знакомство с девицами… В первый день инициации будет объявлено военное положение, и от этого нам всем будет несладко. Хорошо одно, мы возвращаемся, и теперь это уже точно. А даже если что-то нас будет задерживать, я вполне заработал себе отпуск, и мы все-таки встретимся с тобой, моя маленькая глупышка Банни.

Ты все это время была со мной, я ощущал тебя рядом. Как это оказалось неоценимо, когда ты знаешь, что кому-то нужен. Я не смог пережить бы все это кошмарное время, если бы не думал о тебе, Ирэн. Еще тогда, когда ты стояла рядом с моей сестрой, уже тогда я почувствовал в тебе какую-то особую веру, и она берегла меня все это время. И я думаю, что будет беречь и впредь. Я много думал на периметре, среди грязи, палаток, комаров и ужасов наших вылазок, только твой образ и твоя фотография были моей путеводной звездой. Ты только дождись меня. Все можно пережить, если ты веришь, и нет никаких ужасов, если ты знаешь, куда возвращаться.

Да, у нас впереди война. И… всякое на ней может случиться. Но я точно знаю, со мной все будет хорошо, потому что у меня есть ты. Мне никогда не передать словами, как это важно для меня. Ни одна другая девушка не стала бы писать мне письма в течение года только лишь после одного поцелуя. Ты буквально спасла меня, и что бы там ты ни говорила, ты замечательная, Банни. Скоро. Скоро я буду рядом, Ирэн. Твой Диего.

_____ Глава 6 _____

— Ирэн, я очень обижусь если ты не пойдешь! Это все-таки мой день рождения, и ты меня даже не поздравишь? — надувая губы, выговаривала ей Зои, а Ирэн понятия не имела, что ей делать. Зои поздравить надо, конечно, но вот эти все вечеринки бесстрашных... На них слишком шумно, суетно хоть и весело. — Да брось, это будет в Эрудиции, никто не потащит тебя в Яму. Да и сейчас не разрешат в Яме день рождения справлять, ведь инициация скоро. А лидер обещал объявить военное положение в первый день инициации, так что...

— Ну что ты, Зои, я, конечно, приду, это я так... Можно вывести девушку из отречения, но нельзя вывести отречение из девушки ©... Ты же знаешь!

— Ну и чего ты выдумываешь все! — возмутилась бесстрашная. — Ты в Отречении жила всего двенадцать лет, а первые шесть лет жизни, пока Отречение не было восстановлено, прожила в Искренности, так что не надо про свой врожденный альтруизм тут бубнить. Все это только отговорки. Вот ты что наденешь на мой праздник?

— Ну, конечно, что-то такое, чтобы тебя затмить, ведь только так и надо поступать с подругами!