В рамках дозволенного
Шрифт:
Как? Как так? Когда он мог вызвать машину? С полчаса ведь ждать, пока она сюда доедет, а Тим от книги не отрывался ни на секунду. Личному водителю их семьи строго приказано не отзываться на просьбы парня в вечернее время, к тому же он тоже катит с другого конца города… и явно без знака такси. Чё-ёрт!
Догонять машину, конечно же, не вариант. Но что тогда делать?
И я приняла самое идиотское решение на свете. Я опять решила просто ждать, когда малолетний пьяница сам явится домой. Но нет, стоило бросаться следом — или даже под колёса, — можно было как-то… остановить? Не знаю даже. В самом крайнем
Не зря он успешный бизнесмен, он может спокойно прочитать твои сокровенные мысли. Во взгляде ли, в жестах или напряжённой спине? Не знаю. Мужчина просто понял, что что-то не так, и потому перехватил меня на лестнице, пока его жена ласкалась с кошками.
— Лада, вы что-то недоговариваете. — У него были такие же серые глаза, пронзающие насквозь, как и у сына. Вернее, у сына, как у него. На секунду даже померещилось, что напротив стоит Тим, собираясь вновь меня отчитать.
— Я…
— Он ведь сбежал, так?
И устремился вверх, на второй этаж, к комнате сына, пустующей в данный момент. Я бросилась следом, не имея ни малейшего понятия, что можно сказать в своё оправдание. Признаться, что я дура, которая не хотела начинать отношения с их сыночком, закладывая его родителям?
— Сбежал, — коротко, словно приговор. — Лада, вы понимаете, что должны следить за ним, а не заниматься своими делами? Вы вообще знали, что Тима нет дома? — Слова вырывались сквозь зубы, мужчина сцеживал их с языка, сурово и деловито, показывая, что главный здесь именно он. — Или, может, наплевали на нашего сына?
— Я… я знала… — ответила подавленно.
— Правда? — наглая усмешка, как у сынка. Боже, как же сильно они похожи! — И сколько же его уже «нет»?
— С одиннадцати… — пролепетала я. — Я отвлеклась всего на секунду и…
— Дорогая моя, не хочу показаться грубым, но, кажется, я предупреждал, что Тимофея нельзя отпускать из дома после десяти вечера. Пьяные фото с кучей девочек не принесут ему популярности как будущему преемнику серьёзной фирмы. А что вы? Спокойно отпустили. В крайнем случае, нужно было сразу позвонить мне. Вам знакомо значение слова «сразу»?
Слова резали не только воздух, но и мою плоть, словно нож. Я понимала, что поступила неправильно, что, пожалуй, действительно должна была сразу сообщить всё родителям, но… я слишком мягкотелая? Как можно было сразу кинуться жаловаться? Ведь я тоже была подростком, и брат был. Есть. Тим только начнёт сильней ненавидеть очередного надзирателя и вынудит меня сбежать, выплатив огромные отступные. Честно, когда я лежала в бреду на кровати, умирая от грохочущей по внутренностям музыки, была уже почти готова, понимала, что ещё немного и мне придётся лучше залезть в кредиты, но не оставаться здесь дольше. Однако как-то получилось выдержать.
Не буду спорить, я понимала отношение отца Тима к случившемуся. Во-первых, работник ослушался, не предупредил сразу, хотя ему приказывали. Во-вторых, вдруг няня совершенно не выполняет свои обязанности, позволяя пацану делать, что вздумается? И всё же предательские, обидные слёзы собирались в уголках
Ты слабачка, Лада. Мерзкая плакса, какой всегда и была. В школе, в институте. Сейчас.
— Знакомо, — почти прошептала, низко опуская голову.
— Так значит, выудите его из памяти, — жестоко, без капли жалости. — Если желаете справляться своими силами, пожалуйста, дерзайте. Вставайте живой стеной, падайте ему в ноги… делайте всё, что сможете, но останавливайте моего сына. Чтобы обходилось без пьянок, без девушек и без необдуманных поступков. Надеюсь, вы меня поняли.
— Да, хорошо. — Теперь слова давались ещё сложней, а слёзы совершенно застелили глаза.
— Если с Тимом что-либо случится сегодня или фото с ним в не самом презентабельном виде попадёт в прессу, оштрафую вас на сумму трёхдневного заработка, — добавил мужчина. — Если он ещё раз сбежит, штраф — заработок за эти сутки. Надеюсь, Лада, всё понятно?
— Да, всё понятно, Алексей Андреевич.
— Хорошо, можете быть свободны. — И прожигающий взгляд наконец-то был отведён в сторону.
А я быстрым шагом направилась вниз, дав волю эмоциям, только оказавшись в пустой кухне. Закрыв лицо ладонями, я всё-таки разревелась, коря себя за глупость, а Тима — за несносный характер.
Но как? Как я могла предать мальчишку, с которым ещё даже общего языка не нашла? Иногда, чтобы добиться понимания, стоит закрывать глаза на шалости, даже если они не такие уж и маленькие. Надеюсь, с ним ничего не случится, а то Алексей Андреевич точно убьёт нерадивую «няньку-педобраза». Да, почти как ругательство.
И что делать, если Тим опять смоется от меня? Его отец твёрдо дал понять, что доложу или нет, штраф будет. Чёртова работа! Какая же я дура, что не обсудила всех деталей, прежде чем за неё взялась. Опыт на всю оставшуюся жизнь.
— 12-
— Да-а… — прохрипел в трубку Тим. Изначально, конечно, он пытался просто отключить противно пищащий телефон, но раз на пятый сдался.
— Русский турист приветствует раннюю пташку, — послышался в ответ бодрый голос. — Приём!
Тим поморщился, пытаясь отодвинуть руку с мобильником от уха. До жути радостный Дима в данный момент казался чем-то отрицательным и противным. Ранняя пташка… увы, не сегодня.
— Приём, — выдавил парень, кое-как садясь на кровати.
— Семь часов, полёт нормальный? — фыркнул Дмитрий, всё ещё не отходя от темы птичек.
— Ми-ить…
— Окей, окей, перестал! Как прошли вечеринки? На сегодняшнюю остались ещё силы?
— Вроде бы нормально, я не помню окончания, — флегматично отозвался парень, — ни одной ночи. На-бу-хал-ся.
Собеседник аж закашлялся от такого заявления и долго не мог восстановить дыхание. Тим терпеливо ждал, пока друг сможет-таки дать членораздельный ответ, сам в то же время пытался хоть чуточку оклематься.