В раю не плачут [СИ]
Шрифт:
9
Я вздохнула с облегчением, когда мы оказались в аэропорту. Множество людей. И пустота на душе и в сердце. Хорошо знала это чувство.
Мы. Десять дней назад — радостные и полные энергии и планов. Сейчас — испуганные, усталые, грустные. Это должен был быть чудесный отдых в раю.
Но нам еще повезло. И семье Вилли. Он с Амальхен тоже улетают сегодня. Отец их остается, потому что мама в больнице. Отравление продуктами горения. Но она вылечится, конечно же, вылечится! Мы обменялись с ними адресами и номерами телефонов, они не
Ой! Я чуть было не вскочила с кресла. По залу своей летящей походкой шла _она_, а за ней Артур. На лбу и щеке пластыри, левая рука на перевязи. После ужасных взрывов и пожаров — это ерунда. Даже лицо у него самое обыкновенное, ничего трагического.
Не заметили меня. Сели в стороне. Минутная радость, которая охватила меня, превратилась в страх. Они на тот же рейс. Увидят меня. Что он скажет? Что я ему скажу?
Поразительно, но не заметили меня и в самолете. Возможно, он еще не совсем пришел в себя, а она не видела меня и родителей. Или видела? Он мог незаметно показать нас ей. Хотя ни он, ни она не похожи на людей, которые что-то делают украдкой.
Это я почти что кралась в туалет. Могла не переживать: глаза Артура были закрыты, а его невеста читала журнал. Ну, а если бы даже мы встретились глазами? Ну и что? Это у меня вместо великолепного отдыха — каждодневные страдания и переживания, вместо летнего флирта — разбитое сердце. А он может рассказывать о том, как чуть не погиб во время теракта, как проявил выдержку, мужество и все что угодно.
Скоро мы приземлимся, и ничего нас больше не будет связывать. Разъедемся в разные концы страны.
Пройдет совсем немного времени, и я даже не обернусь, услышав его голос. А он пройдет мимо в толпе, и лицо мое покажется ему незнакомым.
Посадка. И конец приключений. Отдых в раю закончен.
Ожидание багажа. _Не_ ожидание такси, потому что папа заранее попросил заказать его. Моросит унылый дождик, небо серое, как мое настроение.
Наш район. Наша улица. Наши дом и квартира.
Вот и все, вот и все, вот и все.
Я сидела в своей комнате, тупо глядя на нераспакованный чемодан. Успеется. Теперь спешить некуда. Целое лето впереди: хочешь на огуречно-смородинной даче с бабушкой, хочешь — в пыльном городе. Да, не забыть рассказать все Лильке. Не о моем жалком романе, а о теракте. Она будет ахать и смотреть на меня с ужасом и восхищением. Можно даже сказать, что я действительно спасла Амальхен. Оля, конечно, будет умирать от любопытства: чем же закончились наши с Артуром отношения? Но она тактично помолчит. Что ж, через полгода, когда все переболит, а я стану совсем взрослой, можно и рассказать, даже с юмором и смешками.
— Мусенька, можно?
— Что, папа?
— Я совсем забыл. В аэропорту одна девушка просила передать тебе записку. Я ее не знаю, впопыхах не спросил имени, но ты, я думаю, разберешься.
— Да, конечно.
Значит, еще и это… Неужели эта интересная и уверенная в себе красавица не удержалась, и я сейчас прочту ироническую проповедь или
"Муся,
Я сознательно не хотел говорить с тобой. Пришлось бы объяснять все, а я мог сделать это только по прилете. А какой разговор на бегу в аэропорту?
Помнишь, как ты спросила, с кем я приехал. Я ответил: "Один". И потом, когда я сказал, что моя девушка осталась дома. Я солгал. Нет у меня никакой девушки. Как-то так получилось, что мне двадцать четыре года, неплохая работа и жизнь вроде удалась, а девушки приходят и уходят.
А ты мне понравилась. Такая веселая, энергичная и, как оказалось во время взрывов, смелая. Поверь, я бы с удовольствием водил тебя на прогулки каждый вечер, купался с тобой в этом чудесном море, натирал кремом и учил нырять с аквалангом. Но…
Вот мы и подошли к этому проклятому "но"
Я журналист, и этот "отдых" на самом деле мое редакционное задание. Я и моя коллега должны были написать цикл статей об этой стране, условиях жизни в ней, ее современной культуре и здешней индустрии туризма. Мы не взяли с собой свои удостоверения, а разыграли обычных иностранцев, приехавших на отдых. На всякий случай договорились, что хотя и остановимся в разных гостиницах, но называть друг друга будем женихом и невестой. Мы часто выезжали вместе в разные концы, и здесь это выглядит солиднее, чем просто молодая пара.
Но вдруг появилась ты, а я не мог раскрыть тебе свой секрет и объяснить, почему не могу проводить с тобой все время отдыха. Я рад, что Вилли развлекал тебя, и ты могла забыть о странном и скучном Артуре.
Очень жаль, Муся, очень жаль, что я не был свободен. Но я не хочу морочить тебе голову, у тебя впереди целое лето и множество новых друзей.
Спасибо тебе за два чудесных вечера и за то, что ты заставила спасателей прежде всего разрабатывать холл, где были я, мама Вилли и еще несколько человек.
Ты замечательная и красивая девушка, Муся, спасибо тебе за все.
Артур".
Земля подо мной начала проваливаться.
Столько надежд, столько переживаний, столько подозрений и ожиданий.
Слезы, обвинения, обиды.
Взлеты к звездам и погружения в бездну. "Малолетка, капризная соплячка".
А встречи со мной всего лишь мешали его работе — я по папе знаю, что для мужчины это очень важно. А он страдал от невозможности сказать мне о своих искренних чувствах, чтобы удержать меня в рамках.
Но капризная соплячка — да-да, Мусенька, признайся, ты такая и есть! — думала все время только о себе, о своих "красивых чувствах", о своей "великой любви".
Я играла "великой любовью" и Артуром, словно игрушками.
Но после взрыва даже не смогла по-человечески выяснить, что с ним произошло. Переложила все на плечи других.
Самая настоящая соплячка, недотепа, малолетка.
Так я повторяла, рассказывая Лиле о взрывах в гостинице. И гуляя с Ольгой по вечернему городу. И отвечая на письмо Амальхен.