В ритме страха

Кретова Варвара

Тень упала на кровать, скользнула по покрывалу, очевидно, двигаясь к ванной.

Страшная догадка полоснула по венам и отключила все мысли, кроме одной – бежать. Толкнув дверь, Гаврилова выскользнула из своего укрытия и бросилась в коридор. На одно мгновение посмотрев на тень того, кто пришел в этот дом, чтобы убивать – темное трико, безликие и почти бесцветные глаза в узких прорезях балаклавы, острие кухонного ножа в руке.

Женщина взвизгнула и бросила в коридор, с силой хлопнув за собой дверью.

Скатываясь по ступеням, она молила только об одном – успеть

выскочить из дома и броситься к машине, там по рации вызвать охрану. И пусть они там сами разбираются, как убийца мог пробраться на территорию поселка, как оказался незамеченным. Жаль, придется рассказать о Маришке, но тут уж ничего не попишешь.

Гаврилова кубарем скатилась вниз, уже не заботясь о том, чтобы остаться незамеченной, рванула к коридорчику кухни. Она была уже совсем рядом, когда почувствовала, что тело перестало слушаться и дернулось в сторону подобно тряпичной кукле. Бесцветные глаза оказались прямо перед ней, в лицо пахнуло мятной жвачкой и лимоном, а грудь сдавило от удушья. Жесткие, будто каменные пальцы вцепились в материю форменного платья, вжали в стену. В холодном взгляде – усмешка и удивление.

Гаврилова, собравшись, ударила по запястьям нападавшего, вырвалась. Но только лишь на мгновение – в следующее она неосторожно повернулась спиной к нападавшему, а ее горло оказалось перехвачено его локтем.

Перед глазами поплыло, в ушах отчаянно пульсировали страх и жажда жизни. Руки цеплялись за одежду неизвестного, скользили по ней, царапали. Но воздуха в легких оказывалось все меньше для борьбы, боль в горле – все нестерпимее, надежды выжить – все меньше.

«Неужели все вот так закончится?» – мелькнуло в мозгу.

Нелепо, случайно оказаться не в том месте, не в то время. Этот человек ведь пришел не за ней…

Рука провалилась в пустоту, перед глазами мутным пятном расцвело уныло-голубое. «Бассейн!» – догадалась она.

Темная дурманящая влажность легла на лицо, застелила глаза.

Воздуха все меньше. Она начала хрипеть. Боль полностью завладела ее телом, парализовала его, вытеснив все, кроме единственной мысли: «Скорее бы все это закончилось».

Уныло-голубое пятно стало ближе, окружив ее со всех сторон. Хруст позвонков, резкая боль в шее, и спасительная темнота, слившаяся с теплым шлепком о воду. Руки, раскинувшись подобно крыльям птицы, безвольно повисли.

«Вот и все», – равнодушно растеклось и застыло.

Глава 2. Труп под лестницей

Пустой дом навевал уныние. Его усугубляли пыль, затхлый запах, который царил здесь теперь, после трехнедельного отсутствия хозяина. Но хуже всего оказался пустой холодильник. Алексей набрал номер клининговой службы – попросил срочно пригласить уборщицу и сделать доставку продуктов.

«Надо было все-таки дать согласие на уборку дома в период моего длительного отсутствия», – подумал, но тут же отмахнулся от этой затеи – еще не хватало, чтобы кто-то чужой лазил по его личным вещам в его отсутствие.

Службе доставки сбросил список продуктов, не забыв в него включить пельмени, чтобы сварить прямо сейчас.

А сам отправился в ванную, включив по дороге музыкальный центр – в том заиграла любимая ария в современной обработке. Алексей любил такое – классика совмещенная с современностью. В конце концов именно это стало его «фишкой» в бизнесе: академическая научная база и смелый маркетинг. То, что обычно становится минусом в карьере, стало его сильной стороной.

Он был маркетологом и пиарщиком, а не фармацевтом, управленцем, а не ученым. Поэтому когда увидел на торгах лот со зданием НИИ микробиологии, у него в голове даже мысли не возникло сохранять практически обанкротившееся предприятие. Выкупить по бросовой цене и перепродать – вот была его изначальная цель. И он ее успешно реализовал.

А наутро после сделки приехал в НИИ.

Территория с убогими скамейками и не выкошенным газоном, старые, выцветшие указатели и таблички на корпусах. Его встретила директор НИИ, Раиса Викторовна Мезенцева, доктор наук, ведущий микробиолог распавшегося Союза. Она поправила очки, небрежно кивнула, пригласила в кабинет.

– А что, остались сотрудники? – он удивился, услышав голоса в пустынном холле.

Раиса Викторовна снисходительно хмыкнула:

– Это работающий научно-исследовательский центр… Я вынуждена выставить на торги одно из зданий, чтобы погасить задолженность по заработной плате, – она чуть определила его, вошла в кабинет и села за стол. Посмотрела с интересом. – А вы, значит, новый хозяин третьего корпуса.

– Там лаборатории, как я понимаю. Они вам не нужны?

– Нужны. Но мы вынуждены уплотниться…

Он скользил взглядом по светлому кабинету. Старенькая, не модная, но добротная мебель с лакировкой, на стене – от потолка и до уровня подоконников – грамоты и патенты, правообладателем которых значился НИИ. Благодарственные письма. Он обратил внимание на серию фотографий детей – бледные, худенькие, с совершенно лишенными волос головами, они обнимали Раису Викторовну, облепив буквально как игрушки новогоднюю елку.

– Кто это? – Алексей указал на детей на фотографиях.

– Дети, – директор улыбнулась. Алексей не понимал, почему Раиса Викторовна улыбается, но не мог отвести взгляд от этих светлых лиц. Директор пояснила после паузы: – Это группа ребят из Воронежского онкоцентра. Тестовая группа нашего препарата от лейкоза.

– Вы занимаетесь онкологическими заболеваниями? – Алексей понимал, что он очень далек от медицины и всего, что с ней связано, боялся выглядеть смешным и наивным.

Раиса Викторовна снова улыбнулась:

– Пытаемся по мере сил.

Алексей почувствовал, что краснеет:

– Простите, нет, я не об этом. Я о том, что вы, ваш институт занимается разработкой препаратов против рака?

– Занимаемся. И даже имеем некоторый успех в борьбе с ним.

– Но простите, как… Почему вы оказались на грани банкротства, почему распродаете активы? – Алексей был шокирован. В его понимании такие разработки не могли оставаться незамеченными, они должны приносить доход и не маленький.

Раиса Викторовна отвела взгляд.