В руках насильников. Попробуй выжить!
Шрифт:
Оставив на обеих ляжках следы своей страсти, он снова переключается на промежность! В глазах темнеет от боли, я медленно отключаюсь, но тут же получаю от него пощечину, которая быстро приводит в чувство.
Снова взмах и снова удар по правой ноге, затем по левой, затем по промежности. Он чередует удары по моему телу, словно запрограммированный психопат. И снова удар по ляжке справа, затем – слева, потом по промежности, и так по кругу, не переставая…
Я кручусь и извиваюсь от боли, мне страшно представить, что этот морской дьявол сделает со мной еще! Ему мало моего унижения, он хочет причинить мне боль
В общей сложности, он нанес мне, наверное, почти полсотни ударов по одной только промежности, превратив мои половые органы в разбухший комок раздувшегося и пульсирующего мяса.
Когда он, все-таки, прекращает порку, его руки начинают жадно ощупывать мои гениталии. Его шершавые руки причиняют мне неудобства, но это лучше, чем прикосновения ремня. Пусть старый козел трогает, сколько влезет, лишь бы не бил больше!
Он на несколько секунд отходит и я вижу, что он включает электрочайник. Странно, такой старый корабль, а блага цивилизации не обошли его стороной. Наверное, на этом корыте есть генератор.
– Тебе все еще холодно, моя юная принцесса? – хитро спрашивает он, и я понимаю, что он сейчас будет делать что-то такое, что мне не понравится.
– Нет! Нет! – почти кричу я охрипшим от слез и криков голосом, – Мне уже жарко! Отпустите меня, прошу вас!
– Ну, раз я обещал тебя согреть, так почему бы не сдержать свое слово? Тем более, что я уже все подготовил!
С этими словами он освобождает от плена мои ноги и, не отвязывая рук, просто переворачивает меня на живот. Ноги он быстро снова связывает к ножкам кровати. Я лежу со скрещенными над головой руками в жутко неудобной позе, а старик активно щупает своими вонючими пальцами мой анус.
– Тебя сюда уже кто-нибудь трахал? – спрашивает он с интересном.
– Нет! Нет! – снова кричу я, понимая, что если признаюсь, что меня туда имели в подвале, то этот козел захочет, не дай бог, очищать меня и там.
– Врешь! – злобно цедит он сквозь зубы. – Вижу, что тебя трахали в твою дырочку и не один раз. Надрывы еще не прошли… Зачем ты меня обманываешь?
Он несколько раз шлепает меня по ягодицам и отходит, я поворачиваю голову, чтобы проследить, что он будет делать дальше.
Он долго копается в ящиках, затем что-то находит и с довольным лицом идет к кровати. В его руках я вижу кружку Эсмарха, с помощью похожей на такую же, мне когда-то в больнице делали клизму, но это было очень давно… Неужели, он хочет…
Черт, так и есть! Этот идиот хочет делать мне клизму! Он грубо проталкивает наконечник прямо в мою прямую кишку, задевая там внутри что-то и заставляя меня снова сжиматься от боли.
Затем он отходит от меня и берет недавно вскипевший чайник… С ужасом наблюдаю за его действиями и искренне надеюсь, что он просто решил выпить чаю перед экзекуцией. Но проклятый старик и не думает пить чай! Он льет кипяток в клизму, наполняя ее горячей водой, а затем…
Трудно описать, что происходит со мной. Когда старик открывает краник, перекрывающий саму кружку и струя горячей воды начинает наполнять мой анальный проход и обжигая мои внутренности, я словно попадаю в преисподнюю. Ощущения такие, словно мне вставляют раскаленный нож прямо между ягодиц и он пронзает меня, доходя одновременно, до всех органов.
От
И вот, я лежу на холодном полу, голая, руки связаны за спиной. В животе адские боли, настолько жуткие, что я вообще ничего кроме них не чувствую! Пытаюсь сосредоточиться на чем-либо, но никак не получается. От диких спазмов, сковывающих мои кишки, в глазах то и дело темнеет.
Лишь спустя несколько минут ко мне возвращается способность более четко видеть. Слегка пошевелившись, я ощущаю, что на моих половых губах висят какие-то предметы.
С горем пополам, я пытаюсь заглянув к себе между ног, присматриваюсь, пока моё зрение полностью не сфокусируется на нужном мне предмете. Яркие пятна постепенно приобретают очертания и я с ужасом обнаруживаю, что на моих гениталиях “сидят” огромные бельевые прищепки! Их так много, что я не в состоянии их сосчитать! Моя промежность, словно новогодняя елка, украшенная разноцветными гирляндами, только вместо праздничных красивых предметов, на мне обычные зажимы для белья.
– А-а-а-а, проснулась, спящая красавица? Как тебе мой экспромт? Нравится? Хочешь, каждый день буду украшать твоё тело? – слышу веселый голос старика и его приближающиеся шаги.
Я ничего не отвечаю, только глупо смотрю на него, пытаясь справиться с кишечной болью. Только протяжный стон то и дело доносится из моей груди. Я его словно не контролирую… Что у меня там внутри происходит? А что, если он мне повредил что-то? Снова злюсь на себя, что плохо учила анатомию… Что у меня болит конкретно? И этот ужасный запах… Он от меня!
Старик вальяжно подходит ко мне и обходит моё тело. Затем грубо хватает за руки и приподнимает меня, перетаскивая на кровать. Не понимаю, зачем он меня относил в угол, что я вообще делала на полу? Жидкость, судя по всему, из меня вытекла, по-крайней мере, позывов к опорожнению, я не ощущаю. Но чертова боль просто сводит с ума, заставляя периодически вылетать из этого мира в небытие.
Мой мучитель кладет меня на кровать и снова разглядывает. При моей транспортировке, почти половина прищепок слетают. Он снова старательно их закрепляет на моих половых губах. Одна из них зажимает клитор и я вскрикиваю от пронзившей меня боли, словно от удара током. Боль проходит также быстро, как и возникла. То, что происходит сейчас внутри меня, гораздо страшнее. Все тело горит в агонии, не передать словами, насколько это сжигает изнутри.
Старик снова отходит и внимательно смотрит на моё тело. Что он хочет от меня на этот раз?
Перетягивание груди
Он берет веревки и начинает тянуть меня за правую грудь.
– Черт, какая маленькая! Тут же даже первого размера не будет?! Как ты с такой грудью вообще живешь? – сокрушается мучитель, но всё-равно, с силой оттягивает грудь за сосок и быстро наматывает веревку на кожу.
Веревка соскальзывает и время от времени, просто слетает, старик психует и ругается, но снова делает попытки замотать мои груди. Какое-то жалкое подобие вытянутых сосисочных огрызков с сосками на концах, ему удается слепить.