В сетях любви
Шрифт:
Морган уже был готов прочитать пространную пуританскую нотацию о пристойности, но спохватился. «Какое у меня право отчитывать Тристана, – подумал он, – после того, что произошло ночью у меня с Алисой в этой самой комнате?»
Тристан поднял руку и прервал словоизлияния старшего брата:
– Довольно, Морган. Ради Бога, поверь, до свадьбы я не стану подвергать опасности репутацию Каролины. Я слишком уважаю и люблю ее.
Искренние слова Тристана затронули больную струнку в душе герцога, но он быстро справился с чувством собственной вины. Оторвавшись от зеркала, он стер с лица остатки мыла и сделал большой
– Чем же еще ты занимался сегодня утром помимо того, что ухлестывал за Каролиной?
– Ты имеешь в виду – днем, пока ты отсыпался? – язвительно сказал Тристан, не в силах противиться желанию кольнуть Моргана. – Мы получили большое удовольствие, осмотрев угодья. Леди Алис, как всегда, давала весьма ценные пояснения.
При упоминании об Алисе Морган прекратил одеваться, перед его внутренним взором понеслись эротические сцены. Алиса, голая, в его объятиях, дышит прерывисто, учащенно, плотно охватив своим телом его тело; с силой прижимается к нему, когда он проникает глубоко в ее мягкое лоно.
– Уникальная женщина. – Замечание Тристана прервало чувственные воспоминания Моргана. – Но я не понимаю, почему она живет здесь. – И он вопросительно взглянул на Моргана.
– Все очень просто, – ответил Морган и присел на край кровати, чтобы натянуть свои высокие сапоги. – Алисе некуда податься. Недавно я узнал, что отец оставил ее без гроша, а единственная родня ее живет в Америке.
Тристан, пораженный, присвистнул. Наклонившись, чтобы помочь брату натянуть сапоги, спросил:
– И что же ей теперь делать?
Вопрос Тристана предоставил великолепную возможность, и Морган ухватился за нее.
– Я-то надеялся, что ты на какое-то время оставишь ее здесь.
– Здесь? Что делать?
– То да сё, – уклончиво ответил Морган. – Ведь ясно, что дом этот необходимо основательно отремонтировать, прежде чем переезжать сюда жить. Мисс Каррингтон может оказать неоценимую помощь в подборе рабочих и в руководстве ими. Она знакома со всеми местными жителями да и сама – весьма умелая женщина. Судя по тому, что я видел в поместье, она замечательно справлялась со всем хозяйством, не имея никакой профессиональной подготовки.
Тристан задумался, потирая подбородок.
– Было бы полезно, если бы кто-то, хорошо знающий округу, поработал на нас. – Улыбнувшись, Тристан добавил: – И если мне повезет, Присцилла не всегда сможет сопровождать Каролину при поездках в это имение. Мисс Каррингтон послужит и дуэньей.
– Послужит, – поддакнул Морган, но усомнился в способностях Алисы в роли дуэньи.
– Думаешь, она заинтересуется всем этим? – спросил Тристан.
– Уверен, заинтересуется. Рад буду переговорить с нею за тебя.
– Отлично.
Согласие Тристана вызвало у Моргана светлую улыбку. Все оказалось гораздо проще, чем он ожидал. Алиса, надежно устроенная в Вестгейт-Мэноре, будет всегда доступна ему, пока он не поселит ее в постоянном месте. Он готов был проявить к ней щедрость, подарить дорогие наряды и драгоценности, новый экипаж, скромный домик. Он понимал, что она своей длительной героической борьбой с материальными невзгодами заслужила жизнь спокойную и удобную. Он собирался порадовать ее, подарив богатство.
Поправив напоследок галстук, Морган обратился к брату:
– Пойдем к дамам?
Дамы пребывали в малой
Пролежав без сна ранние предутренние часы, Алиса заново пережила каждое мгновение ночи, проведенной в постели Моргана. Безмерно усталая, но все еще перевозбужденная, она не смогла уснуть, и в ее памяти с потрясающей ясностью возникали его ласковые руки, теплые поцелуи, сильные объятия. Все произошло у них очень быстро, но Алиса инстинктивно чувствовала, что это правильно. Сама судьба вмешалась, чтобы навсегда сплести воедино их жизни. Наверное, навечно.
Утром Алиса оделась быстро, но тщательно, волнуясь перед новой встречей с Морганом и пока еще не очень доверяя тем невероятным изменениям, что произошли в их отношениях. Когда он не явился к завтраку, она незаметно улыбнулась, а остальные терялись в догадках – с чего он разоспался. Но утро тянулось, а его все не было, и она начала нервничать.
«Избегает меня? Так сожалеет о происшедшем, что даже видеть меня не может?» Подобные вопросы метались у нее в мозгу, постепенно сбивая с толку, и на исходе утра, когда Морган так и не появился, привели к полной подавленности. В конце концов Тристан объявил, что идет будить герцога, и Алиса вздохнула с облегчением.
– Представить себе не могу, что так долго держит там Тристана, – раздраженно проговорила Каролина. – Быть может, мне подняться наверх и выяснить, не нужна ли ему моя помощь?
– Не мели чепухи, Каролина! – укорила ее леди Огден недовольным тоном. – Ведешь себя так, будто Тристан ушел не час, а год назад. По-моему, если бы он нуждался в твоей помощи, то позвал бы тебя.
По тому, как презрительно вскинула голову Каролина, Алиса определила, что ей не понравились высказывания сестры. Прекратив вышагивать, Каролина принялась барабанить пальцами по подоконнику. И Алиса смогла полюбоваться ею. В белом муслиновом платье она была очень хороша. Завышенная талия выгодно подчеркивала небольшой бюст Каролины, а удлиненная юбка с розовыми кружевными воланами по подолу создавала иллюзию высокого роста девушки, хотя на самом деле он не превышал и пяти футов. Вырез лифа, сильно открытый, но благопристойно заполненный розовым, в тон воланам, муслином, с невысоким стоячим воротничком из гофрированных кружев выявлял изящество шеи Каролины. Даже туфельки на ней были розовые, с белыми атласными бантиками.
Алиса восхищалась грациозностью и женственностью Каролины. Не удивительно, что Тристан любит ее. Подытожив достоинства Каролины, Алиса ощутила себя неповоротливой и неуклюжей и заволновалась – покажется ли она Моргану привлекательной и при свете дня. Впервые в жизни ей захотелось быть маленькой и изящной, а не высокой и длинноногой. Страстно пожелала иметь хоть одно платье, пошитое специально для нее, вместо всех подогнанных по себе одеяний из материнского приданого. Отсутствие хороших нарядов никогда прежде не удручало Алису, но теперь, вопреки отчетливой неустойчивости положения, ей вдруг страстно захотелось быть красивой и иметь пристойный внешний вид, дабы поразить Моргана.