В шаге от респауна
Шрифт:
Пришлось снова намекнуть охотнице, что лучше бы она такими трюками не занималась.
— Ты бы лучше вместе с нами думала, — проворчал я, обращаясь к связанной сюнке, — Нам и тебя спускать, между прочим.
— Я не иметь вам помощи!
— Ну ладно, — буркнул я, — Кстати, ниже я видел место, куда упал крейсер исхюров. Может, там глайдер найдётся? — и тут же добавил, — Хотя там пауков кишмя кишело…
Хойро покачал головой.
— Жёлудь, тут есть слишком большая высота. На глайдере мы просто делать падение и иметь
Я кивнул. Навык «управления механизмами эйкинов» подсказывал мне то же самое, едва я представлял, что сажусь на планирующий мотоцикл и слетаю в обрыв.
Мы тогда-то чуть не разбились, когда после выезда с базы Хойро летали над лесом. Здесь же мы будем падать так быстро, что никакие антигравы не спасут.
— Может, там парашюты у них, а? — спросил Груздь.
— До паутины и спустишься…
— А может, движок оторвало целёхонький, и мы его вместо глайдера?
Пятайя закатила глаза, слушая мозговой штурм Груздя. Пришлось успокоить лазутчика, потому что вариант с местом крушения крейсера исхюров отпадал.
— Там пауки.
— Ну так я ж невидимый, — невозмутимо глянул на меня Понт.
— Движок притащишь?
— И притащу! По деталям, хоть крейсер соберу, — проворчал Груздь, — Кстати, а может реально крейсер соберём? Как это там называется-то, крафт, вроде… Деталей вокруг полно, и строитель у нас есть! Вот наш Хойро, он же строитель.
— Я есть другой строитель, подмышка ты желудёвая!
— Что за игра такая, — буркнул Груздь.
— И не говори, — махнул я.
— Архарчик, ты не прикалывайся, а тоже давай думай, не только ж мне идеи накидывать. Кто у нас игруля тут весь такой невхерственный?
Я усмехнулся, слушая претензии лазутчика. Да, все на нервах, всем тяжело…
Груздь не сдавался:
— Давайте пауков оседлаем? Ты вон котопаука заимел, значит, можешь и других пауков приструнить?
— Это так не работает.
— А может, тут другие животные есть? Летающие должны быть…
— Они тут есть, — кивнул свин, — Но мы для них есть еда.
— Кстати, а где это «тут»? Где мы вообще? — вдруг спросила Сова.
— Ты о чём? — усмехнулся Груздь, — В горах, ясное дело.
— Да, мы иметь нахождение в Часовых Горах, — сказал Хойро.
— Часовые?
Как поведал Хойро, мои подозрения подтвердились, и это были те самые горы-гантели, которые я видел всё время на горизонте с базы Сюнэ.
Свин предположил, что назывались они так, потому что напоминали песочные часы. Гора внизу соединена тонкой перемычкой с такой же огромной горой вверху… А мы как раз, насколько я понял, и находились в одной из таких перемычек, состоящей из копны тонких и вытянутых, словно нити, скал.
— А почему они не падают? — Груздь поднял голову, — Ну, те горы, которые сверху?
— Может, потому что это игра? — Сова тоже посмотрела вверх.
Хойро на полном серьёзе ответил:
— Они иметь состав из антигравитационной
— То есть, там камни, которые летают? — переспросил я, тоже задрав голову.
Над нами был просто густой туман, немного зловещий, но внушающий надежду.
Я был прав. Хойро подтвердил, что те самые глыбы, которые время от времени носились над Марсовой Россыпью и вносили хаос своей гравитацией, отрывались именно в Часовых Горах. Потом эти же глыбы возвращались сюда, снова врезаясь в горы и откалывая новые куски.
— Летают? — вырвалось у Груздя, и мы с ним переглянулись.
Хойро понял, к чему мы клоним, и задумчиво почесал пятачок. Потом глянул на связанную сюнку, которая тут же обиженно отвернулась.
— Раз спуститься мы не можем… — предположил я, — То попробуем подняться?
Впервые свин уверенно согласился:
— Эта идея иметь хороший шанс.
Подъём оказался не особо тяжёлым, но очень долгим.
Мой Бинтуронг без проблем преодолевал отвесные скалы, перетаскивая нас по одному от карниза к карнизу. Даже ворчащую Пятайю мы умудрились крепко привязать к нему…
Правда, с ней мне пришлось поразмыслить, как крестьянину в задачке с волком, козой и капустой. Нельзя было оставлять Пятайю одну, и нельзя было оставлять их вдвоём с Хойро — я опасался, что охотница сможет сломать нашего сердцееда за то время, пока Бинтуронг побежит за следующим.
К счастью, народу у нас хватало, поэтому мы чередовались, охраняя влюблённых сюнэ. Пауков сверху и вправду не водилось, поэтому никаких сложностей не возникло, и довольно скоро мы стали ощущать, что наши тела вдруг приобрели необычную лёгкость.
Груздь, щурясь от удовольствия, прыгал на широком карнизе сразу метров на пять-шесть вверх, будто на Луне, и медленно приземлялся. Вот только это была не настоящая невесомость — стоило снова спуститься чуть ниже, как падение ускорялось.
Вскоре мы внезапно достигли точки, где могли просто стоять на отвесной скале, будто на полу, не падая ни в какую сторону. И, если оттолкнуться от нашей скалы, наверняка можно было долететь до другой…
Но никто не рискнул, потому что других скал в тумане не наблюдалось. Да и вообще, оно как-то надёжнее, когда рядом есть твёрдая поверхность.
Через несколько метров, осторожно шагая вверх, мы ощутили, что мир будто переворачивается, и, прижавшись к скале, мы теперь стали спускаться. Верх стал низом, и снова стал появляться вес у тел, правда, не слишком быстро.
Достигнув ближайшего выступа, мы уселись на нём, и снова стали использовать Бинтуронга для перетаскивания нас, любимых.
— Слушай, — спросил Груздь на очередном привале, — А вдруг мы сейчас не поднимаемся, а спускаемся? Мы ж не знаем, как на крейсере приземлились? Сверху или снизу?