В Синг-Синге все спокойно
Шрифт:
– Завтра вечером Джон, его новая подружка Полли Гамильтон и я собираемся пойти в кино - или в "Марбро", или в "Биограф". Об этом я Вам ещё сообщу. Там вы и сможете его сцапать. Я надену красное платье, потому что без меня вам его не узнать. Теперь у Джона лицо совсем другое.
Пурвис пообещал вступиться за желания своей посетительницы, затем немедленно проинформировал Коули и Гувера. Была срочно сформирована оперативная группа, получившая последнюю инструкцию лично от самого шефа ФБР.
– Джентльмены, все вы знаете привычки Джона Диллинджера. Теперь мы заплатим ему той же монетой. Если мы его
Итак, инструкции получены: прикончить гангстера при первой же возможности. Хотя, конечно, имелись шансы получить от живого Диллинджера разъяснения о некоторых несогласованностях. Например, о его побеге из тюрьмы Краун - Пойнт и о пособниках, находящихся по всей вероятности в этом заведении.
Оба кинотеатра находились в районах, которые можно было "герметически закрыть". Но Гувер не хотел рисковать, чтобы избежать возможного позора для ФБР, а тем самым и для себя самого. При этом сознательно упускался шанс получить от взятого живым Диллннджера сведения об остальных гангстерах из его банды и о других преступлениях.
22 июля Мелвин Пурвис с напряжением ожидал, даст ли о себе знать, как было условленно, Анна Кумпанс. Около 18 часов зазвонил телефон: "Мы идем в "Биограф", на первый вечерний сеанс".
Агенты ФБР устроили совещание, обсуждая вопрос, не застрелить ли им Диллинджера прямо в переполненном публикой кинотеатре. Но потом все же решили дождаться конца сеанса.
В "Биографии" шел фильм о гангстерах "Манхеттенская мелодрама", в котором главную роль играл Кларк Гейбл, так что приток публики был большой.
Около двадцати одного часа прозвучали последние выстрелы на экране, представление окончилось, и сотни людей устремились к выходу.
Сидевшие в публике джи-мены незаметно подобрались к выходившей тройке. Как и было заранее договорено, "дама в красном" уронила носовой платок, отстав на несколько шагов. Диллинджер явно почувствовал неладное. Он вдруг оттолкнул свою спутницу Полли и бросился бежать, но угодил как раз под очередь автомата Коули. Агенты со всех сторон начали стрелять в Диллннджера, и только чудом остальные посетители не были ранены или убиты.
Гангстер попытался вытащить свой револьвер, но рухнул на пол. Позже в его теле насчитали 28 пуль. "Государственный враг № 1" был мертв.
Следствия смерти Диллинджера были разного рода. Сэм Коули получил повышение - стал инспектором и закончил вылавливание остальных членов банды. Через четыре месяца он вместе с джи-меном Холлисом предстал пред новым главарем банды. Им стал Нельсон - "Детское личико". А несколько позже, в дикой перестрелке были убиты два человека из ФБР и "Детское личико".
Никто из оставшейся банды не обладал качествами своего шефа, и все оказались под обстрелом джи-менов и "копов". Одни были арестованы, другие застрелены. Гомера ван Метера сразил град пуль из оружия полицейских Сан Луиса.
Из обещанного вознаграждения пять тысяч долларов досталось Ане Кумпанс, другая половина была разделена между снайперами. Дело
Полное извращение понятий морали в американском обществе привело к тому, что в США возникла легенда о Диллинджере. Его преступления прославлялись миллионными тиражами. Диллинджер и "Детское личико" стали настоящими кумирами молодежи. "Преступление стоит того, чтобы его совершать!" - таков был девиз бульварной литературы. Для многих юношей эти дешевые брошюрки стали руководством к действию. Они хотели быть такими же отчаянными смельчаками, как киллеры, и вступили на преступный путь.
Однако и те сочинения, в которых побеждали несгибаемые, как сталь джи-мены и в которых точно описывалось, как легко убивать людей, взрастили такие же ростки насилия. Все это внесло свой вклад в рост преступности, террора и насилия, буквально захлестнувших Соединенные Штаты Америки.
11. Вторая мировая. "Джи-мены объявляют войну"
Десант в ночном тумане
...14 июня 1942 года, ровно час ночи. Пять матросов на караульном посту на побережье Эменгенсетт клюют носом. Они почти не замечают привычный монотонный шум волн, накатывающихся на берег со стороны Лонг Айленда. Такой шум успокаивает, усыпляет, особенно когда сидишь в теплой и сухой комнате. Но на другие звуки, отличные от этой монотонности, обостренный слух реагирует чутко. Час назад их насторожил шум моторов, который спустя некоторое время послышался снова. Несколько минут назад им почудились странные звуки, похожие на то, будто кто-то копал в дюнах и даже, будто кто-то, стараясь действовать осторожно, сколачивал доски.
Жаль, что поисковый прожектор не освещал побережья этой ночью из-за густого тумана, скрывшего узкую полосу побережья. Мощный световой конус не мог прорвать плотной молочно-белой стены даже на несколько метров.
– Пойдем, посмотрим, - предложил Джон Каллен своему товарищу.
Матрос, крепкий парень лет двадцати четырех, взял карманный фонарик и покинул помещение.
Не прошел он и ста метров, как услышал звуки человеческих голосов.
Каллен пошел навстречу этим звукам. Свет его фонарика блуждал в тумане. Неожиданно он осветил человека, который шел прямо на него.
– Кто вы?
– спросил матрос, - И что вы здесь делаете в такой час?
– Что я могу здесь делать? Я - рыбак. Мы со своим ботом сели на мель у побережья, - ответил незнакомец на типичном нью-йоркском сленге и пояснил далее:
– Будем ждать, пока не рассветет и не рассеется проклятый туман. Тогда и поплывем в Шайнкок. Мы из Восточного Хемптона.
– Из Восточного Хемптона в Шайнкок? Да вы здорово заблудились. Разве вы не знаете, где вы теперь находитесь?
– Думаю, что на полпути. Где же мы?
– Черт побери, да ведь вы плыли в другом направлении!
В этот момент разговор прервался. Из-за туманной завесы возникла вторая фигура.
– Что случилось, Георг?
– услышал Каллен.
Вопрос прозвучал на немецком языке.
– Заткнись!
– прорычал "Георг", также по-немецки.
Каллен прореагировал молниеносно. Он погасил фонарь и нырнул в туман, но через несколько секунд остановился и замер, чтобы не выдать подозрительным типам, несомненно, немцам, свое местонахождение. Затем стал осторожно красться к посту.