В скорбные дни. Кишинёвский погром 1903 года

Слуцкий Моисей

Глава 11

Начало моей практики. Нравы кишинёвских врачей. Моя служба в Бендерском земстве

Приехал я в Кишинёв. Ныне приезд нового врача в Кишинёв проходит совершенно незаметно и, во всяком случае, не производит никакого впечатления ни на публику, ни на

врачей. Совсем иначе было более пятидесяти лет тому назад. Приезд нового врача был целым событием. Я вспоминаю, что, будучи гимназистом, я играл с товарищами в мяч, но вдруг кто-то крикнул, что едет петербургский доктор (покойный Леви), и мы бросили игру и выбежали на улицу, чтобы посмотреть на петербургского доктора. Новоприбывший врач должен был проделать целый церемониал. Прежде всего, он должен был представиться врачебному инспектору и предъявить ему свой диплом. Инспектор оповещал всех аптекарей о приезде нового врача, без чего они не имели права отпускать по его рецептам лекарства. Затем новоприбывший делал визиты всем врачам и аптекарям, хотя бы был с ними давно и близко знаком, и вскоре следовали контр-визиты. Объявление в газетах не помещали по той простой причине, что своей газеты в Кишинёве не было, а иногородние выписывались в ничтожном количестве; по всему городу расклеивались печатные объявления с указанием адреса новоприбывшего врача и часов приёма. Некоторые для пущей важности указывали в объявлениях, какой императорский университет они окончили, зная отлично, что все без исключения российские университеты именовались императорскими.

Должен констатировать, что отношение ко мне моих новых коллег было довольно доброжелательным, по крайней мере, внешне; но, за исключением небольшой группы врачей, составивших как бы союз для взаимного поддержания друг друга,

отношения между врачами вообще были большей частью враждебные. Недоразумение между двумя старыми врачами Л. и Гр. закончилось даже дракой. Когда я приехал в Кишинёв, по городу ходили рассказы о пикантных конфликтах, бывших незадолго до того между врачами, героем которых был некий Кан., знающий врач, но зловредный товарищ. Этого Кан. пригласили к ребёнку, страдавшему летним детским поносом. Он осмотрел ребёнка, посмотрел на рецепт, прописанный до него д-ром Б., и, ничего не говоря, попросил мать ребёнка, чтобы ему дали бумагу и перо. «Дай доктору бумагу, перо и чернила», – крикнула мать больного. «Чернил не надо», – заметил Кан. Все переглянулись, и всё же были поданы все принадлежности для писания. Но доктор взял кусок бумаги и, обмакнув перо в бутылочку с лекарством, написал рецепт. Дело в том, что Б. прописал ребенку лекарство, куда входило полуторахлористое железо и танин. Оба эти средства отдельно рекомендуются при поносе, но при смешении их получаются чернила. Можно себе представить, какой эффект произвело в публике известие, что д-р Б. вместо лекарства прописал бутылочку чернил. Тот же Кан. сыграл с другим врачом В. ещё более коварную шутку. На Старом базаре, который тогда именовался Майдан 55

55

Майдан – буквально «площадь»: персидское слово, перешедшее в турецкий язык, а из него – и в языки соседних с Османской империей народов.

Конец ознакомительного фрагмента.