В стране цветущего граната
Шрифт:
— Постоянно носишь очки?
— Периодически, когда устают глаза или предстоит трудный день.
— Мне нравится, такая неприступная, строгая, — на миг взгляд сбегал на грудь и обратно. — Хм, сексуальная.
Люция заерзала под его жарким натиском.
— Ты о моем имидже хотел поговорить?
— Ты все еще нервная, может бокал вина?
— Не хочу я вина, говори уже.
Он похлопал по месту рядом с собою, приглашая,
— Иди ко мне.
“ Ага, щаз, бегу и спотыкаясь, падаю”! — пронесся в голове протест, покачала
— Ты всегда решаешь, что командовать парадом твоя привилегия? — саркастично прозвучало.
И он тихо рассмеялся. Понял, что не пробиться к ней легко и быстро, сменил позу, поставил локти на стол, стараясь быть ближе.
— Хорошо, расскажу. Я планировал другую сферу бизнеса, торговлю. Для налаживания уехал в Тебриз [15] , там дядька по отцу живет. Опущу подробности, но возникли обстоятельства и я завис там почти на год. Мы как раз с тобою были в размолвке. Я занят был и зол на тебя. Решил, что надо дать остыть тебе тоже. Ты не сильно-то и скучала, смс не наблюдал, — и повел плечами, изображая, что его не так уж волновало.
15
Тебриз — город в Иране.
— Я писала тебе, узнавала у Сулеймана.
— Я знаю, но потом не мог тебе ответить. Я был несколько месяцев под следствием при подозрении в краже. Это другое государство, хоть там у меня не слабая протекция родственников.
— Ох, ничего себе, Селим! Но как? Из-за чего? — она выдавала целую очередь вопросов.
Он махнул рукой, прекращая поток эмоций.
— Пока вернулся домой, время ушло.
Она молчала, переваривая услышанное. Шок и недоверие. Всматривалась в его мимику, пытаясь прочесть недосказанное.
— А потом?
— А потом случился мундиале. Я приехал сюда, — указал ладонью в пространство. — В твой город, болел за японцев и попутно искал тебя. А когда увидел тебя с мужиком, понял, что сильно опоздал, — в его глазах промелькнуло столько боли и потерянности.
— Люц, я не виню тебя, ты имела право, но, — тут он хлопнул по краю стола, — Мне было пи*..ц как больно. Я метался по стадиону после чемпионата, еле сдерживая в себе зверя-собственника. Спасибо моему другу Ринату, он вразумил меня. Я был так близко к тебе и так далеко. Я не имел права тебе мешать. С чемпионата я уехал без своего кубка.
Люция слушала его, замерев, не проронив ни слова. Лишь дрожание рук выдавали волнение и переживание за него в тот момент и за себя эти годы.
— И все же ты мог мне позвонить и встретиться.
— Я боялся. Себя, тебя. Ты же знаешь, как много я могу носить в себе молча.
— Знаю.
— Был непростой год. Я ушел в работу. Усиленно молился и просил прощения у тебя, что оставил на столько лет в неизвестности.
— Селим, — девушка потянулась к нему через стол телом, — что сейчас привело, почему ты здесь?
— Я изменился. Я принял себя и тебя такую, какая ты есть.
— Ха! — усмехнулась, не веря. — А если я
— Да? — поднял брови аналогично. — У меня другая информация, — самодовольно снова откинулся на спинку.
— Откуда? Ты что следил за мной?
— Скажем так: меня иногда информировали, — ответил с видом "сметанного" кота.
— Нет слов, — ее так шокировало признание о слежке, что не могла разом принять это.
— Да, а потом ты осталась снова одна и у меня появился шанс. Скажи, — Селим потянул ее ладонь на себя, захватив пальчики, не сильно, но ощутимо сдавив. — У меня есть шанс? У тебя остались ко мне чувства?
Она попыталась высвободить ладонь, но он лишь сильнее сжал, не позволяя выбраться, ища подтверждение в ее глазах за стеклами оправы.
— Кстати, тебе привет от “Магрибского колдуна”.
Люция не сразу сообразила о ком он говорит.
— Джафара?! Он меня помнит еще?
— Помнит, помнит ушлый аспирант, — хохотнул. — Как-то встретились с ним у общих знакомых. Он спросил о тебе. А мне и сказать нечего. Ну, он красноречиво выразился, что думает обо мне, и огорошил тем, что если бы знал, что мы не вместе, сам бы стал ухаживать и попробовал отбить у такого дурака. Его слова меня подтолкнули к действиям. Так что я ему еще и спасибо сказать должен, — и поднял свой молящий ласкающий взгляд.
Люцию колотило под его мощной энергетикой. Признания, приезд на чемпионат по футболу и его непосредственное присутствие.
— Селим, — хрипло прошептала. — Мне нужно время переварить твои слова, твое присутствие в городе. Скажи, где ты остановился и на сколько приехал?
— Хм, гадаешь не попрошусь ли я к тебе на ночлег?
— А можешь?
— А ты хочешь? — играли они фразами и глазами, скрещивая небесные молнии ее глаз и горящий коньяк его.
— Люц, я же не питекантроп, я уважаю твои чувства и право выбора, — и протянул руку, коснувшись прядки ее волос, налаживая телесную связь.
— Как-то удивительно слышать, — не веря, она подняла взгляд, но ладонь не отнимала.
Он лишь пожал плечами, мол хочешь верь, хочешь нет. Подозвал официанта, попросил счет. Люция дернулась к сумочке в попытке оплатить за себя обед, но Селим одним строгим взглядом пресек попытки к независимости.
“ Подумаешь, ухажер, ну и пусть платит, раз так хочет, сам меня сюда притащил”.
“ Ничего другого не ожидал, упирается и корчит из себя феминистку”.
— Пойдем, отвезу тебя домой, — протянул ладонь.
Она не сопротивлялась, молча приняла помощь.
Автомобиль, выехав со стоянки, тихо покатил по магистрали, набирая скорость.
— Не против если покатаемся, время есть?
— Я сказала, что не вернусь в редакцию.
— Предусмотрительно.
Волга, неси меня мёртвого по городам,
Может, где-то
Там, где закончатся все километры-года,