В стране легенд
Шрифт:
Спасся Тристан. И первая мысль его о королеве. Быстрее в лес за оружием!
А королеву уже повели на костёр. Сорвана с её головы золотая диадема, волосы рассыпались по плечам.
Кругом кричат и рыдают женщины. Бренгена ногтями разрывает себе лицо.
Но вдруг затрещали трещотки прокажённых.
— Дорогу, дайте дорогу!
Раздвинулась перед ними толпа. Каждый боится прикоснуться к прокажённому.
Во главе прокажённых идёт их предводитель Ивен. Лицо его изуродовано болезнью. Ненавидит всех людей Ивен за то, что
— Король Марк, — заговорил Ивен, — не сжигай королеву на костре. В дыму быстро умрёт королева, лучше обреки её на долгую смерть. Нам отдай! Пострашнее костра это наказание.
На пеньковом поводу, как добычу, повели прокажённые королеву Изольду. Но недолго тащили они её по дороге. На свободе Тристан. Без труда отбил он королеву у прокажённых.
В обход замка, вдоль реки, сквозь густой прибрежный кустарник бегут Тристан и Изольда. Спешат скрыться в лесу Моруа.
Здесь нашли они приют, в непроходимой чаще, где привычно жить только дикому зверю.
Лесная дичь, дикие плоды и коренья служили им пищей. Родник поил их водой. Пришлось беглецам позабыть вкус хлеба и вкус соли. Позабыть о тёплом домашнем очаге. Шалаш, сплетённый из веток, спасал их от непогоды. Шкуры зверей защищали от ночного холода.
Как часто, заслышав охотничий рог, лай собак и топот копыт, поспешно рушили Тристан с Изольдой свой шалаш и убегали в глубь леса.
Сами как затравленные звери, они обречены жить среди диких зверей, всегда в тревоге. Изношено, изорвано платье Изольды. Такими тонкими стали её пальцы, что травинками перевивает она перстни, чтобы не соскользнули.
Но счастливы Тристан и Изольда. Никогда не были они так счастливы в королевском дворце. Вечно хотели бы любящие жить в лесу Моруа. Только недолго длилось их счастье.
Однажды король Марк выехал на охоту в лес Моруа. Попалась ему быстроногая лань, и, преследуя её, углубился он в дремучую чащу. Уже не слышит он ни звука рогов, ни лая собак, ни крика егерей.
Вдруг увидел король Марк убогий шалаш, прижавшийся к стволу старого дуба. А в шалаше на подстилке из сухих листьев спят Тристан и Изольда. Сейчас они во власти короля Марка. Он волен убить их.
Но, разделяя Тристана и Изольду, лежит между ними меч. Ясны и спокойны лица спящих. Скользит солнечный луч по лицу Изольды. Вздохнула во сне королева и прикрыла глаза рукой.
Как она бледна, как измождён Тристан!
И почувствовал король Марк: нет гнева в его сердце.
«Не напрасно меч разделяет их, — подумал он. — Не могу я убить их и не хочу».
Своей перчаткой заткнул король просвет между ветками шалаша, чтобы не тревожило солнце королеву. Снял с руки кольцо, надел его на палец Изольде. Заменил меч Тристана своим — взял меч с зазубриной, оставил с изумрудом на рукояти — и тихо ушёл, ведя за узду своего коня.
Проснулась Изольда и вскрикнула:
— Кольцо! Кольцо короля Марка у меня на пальце. Он был здесь.
— Здесь — и не убил нас! О благородный, добрый король Марк! Он пожалел нас и простил.
И поняли Тристан и
Ночью привёл Тристан королеву Изольду к стенам замка.
— Прощай, Изольда, любовь моя! Знай: если понадобится тебе моя помощь или просто захочешь ты меня увидеть — разумно ли, безумно ли будет твоё желание, — но по первому зову моей королевы прибуду я в Корнуолл.
— Прощай, Тристан, любовь моя! Знай и ты: если позовёшь меня, ни стены замка, ни запрет короля не удержат меня в Корнуолле.
Последним взглядом проводил он Изольду. Золотую нить, переплетавшую волосы, отдала она Тристану на память о счастливых днях в лесу Моруа.
Снова пустился Тристан в скитания. Но время не лечит его тоску. Смотрит Тристан на море, на звёздное небо, а видит только Изольду. Не выдержал рассудок Тристана — стал безумным Тристан.
Сам он спрашивает себя, сам громким голосом себе отвечает:
— Не любит меня Изольда. Если б любила, то пришла бы мне на помощь… А ради чего?.. Ради моей муки? Но где ей найти меня?.. Здесь, в этом краю… Но знает ли Изольда, куда бежал я?.. Что ж, пусть велит меня разыскать… Нет, нет, она не посмеет, она покорна королю, она забыла меня…
Убежал Тристан от верного Горвенала; босым по снегу, в отрепьях бродит по зимним лесам и зовёт: «Изольда! Изольда!» Покормят его пастухи, отогреют, и снова бежит он в лес.
Иногда надоедало пастухам слушать его бессвязные речи, и они гнали прочь Тристана, смеялись над ним и бросали в него камни.
Безумие привело Тристана к голубым стенам замка Тинтагель. Но лишь увидел он башню, где жила Изольда, как прояснился разум Тристана. И захотелось ему ещё хоть раз взглянуть на Изольду.
Для этого надо неузнанным проникнуть в замок Тинтагель. Тристан перерядился бродячим шутом и так изменил свою внешность, что и не узнать. Теперь он — горбатый урод, косматый, краснолицый.
Стража охотно пропустила шута в замок — пусть потешит господ.
В зале, украшенном ткаными коврами, сидят король Марк и королева Изольда. По обе стороны короля и королевы — рыцари и прекрасные дамы.
Вошёл бродячий шут, перебирает струны лютни.
— Король Марк, сеньоры бароны, прекрасная королева, прекрасные дамы! Не хотите ли послушать скорбную и жалобную повесть о моей злосчастной любви? Я расскажу её для тех из вас, которые любят, и ни для кого иного. Слушайте, и каждый увидит, есть ли боль сильнее моей боли. Смерть держит меня в своей пасти. Не глотает, но и жить не даёт.
— Кто же, дружок, твоя возлюбленная? — с улыбкой спросил король Марк.
— Разве ты не знаешь, король? Я люблю королеву Изольду и пришёл, чтобы увести её с собой. Ты давно уже её любишь, король, она наскучила тебе. Давай устроим мену. Я дам тебе мою сестру, черноволосую красавицу. Её родила в море кит-рыба, вскормила тигрица своим молоком. А ты отдашь Изольду Золотоволосую.