В стране наших внуков (сборник рассказов)
Шрифт:
На самое дно морское.
Я увижу подводные сады,
Где цветут чудесные живые цветы,
Рыбы плавают с фонариками на носу
И сами светят себе в глубину...
– У тебя хороший голос, - одобрительно заметил Ян.
Обрадованная его похвалой, Аня запела "Колыбельную":
Прежде чем ты закроешь, мой сынок,
Розовые лепестки своих век,
Взгляни последний разок
Из окошечка на луну!
Наш папа там ходит
По морям из песка и лавы,
В кратере Криштофа Бернарда
Для воздушного корабля
– Ну, а дальше?
– спросил Ян, когда Аня умолкла.
– Дальше я не знаю, - заявила певица.
– Тогда слушай!
– сказал он.
– Я спою конец.
Ян сел к роялю, положил руки на клавиатуру и стал сам себе аккомпанировать. Его голос звучал, совсем как у взрослого, словно он уже выходил из детского возраста:
Серп луны, ты растешь потихоньку,
Все кругом так ясно и просто,
Ты увеличиваешься на небе,
А у нас растет любовь к папе.
И, прежде чем луна снова начнет убывать,
Прежде чем она совсем исчезнет,
Пусть наш папа с Луны поскорее
Живой и здоровый вернется к маме.
Три сестрицы в одинаковых фартучках сидели на диване рядком и, затаив дыхание, с умилением слушали.
– Ну что?
– обратился к ним Ян, кончив играть и петь.
– Ведь так?
И, не дождавшись ответа, он снова повернулся к роялю и заиграл легкий менуэт Моцарта.
Сестер удивляло, что, играя, он не смотрит ни вниз, ни перед собой, а глядит вверх, на потолок. Словно он играл кому-то, кто находился над ним, словно слушатели парили над его головой. Лицо его выражало при этом блаженство и какую-то отрешенность. Только изредка, не прерывая игры, он обращался к девочкам и говорил:
– Моцарт. Вы видите его? Как будто все освещается вокруг. Я мог бы не есть и не спать. Видите, видите, как загораются огоньки...
Однако музыка без слов продолжалась слишком долго. Яна уже не могла дольше усидеть на одном месте. Она потихоньку слезла с дивана и сделала несколько шажков в сторону. На полках, вделанных в стены шкафов, стояло множество интересных вещиц, которых Яна еще никогда в жизни не видела и не знала, для чего они служат. Ян продолжал играть, а она тем временем незаметно, шаг за шагом отходила все дальше от рояля и все ближе подбиралась к этим вещичкам. Если Анины глаза всегда выражали удивление, то на носике Яны было написано любопытство. Аня только с изумлением глядела на мир и на самое себя, а Яна сгорала от любопытства, чем заполнен этот мир; ей страшно хотелось брать в свои руки частички этого мира и расспрашивать, что это и для чего оно служит.
На стене довольно низко, но все же выше ее роста висела гитара - вот провести бы по ее струнам всеми пальцами! А что лежит в этих угловатых коробках и пузатых футлярах, куклы там или игрушки, а может быть, музыкальные инструменты?
Чего только она не отдала бы за то, чтобы заглянуть в них! На одной из полок были расставлены модели геометрических фигур - куба и шара, пирамиды, конуса и других, - модели, сделанные из блестящего материала и;
Что с ними делать? Как с ними играть?
Гана с беспокойством следила за любопытной сестренкой и издали делала ей знаки руками, чтобы она не совала всюду своего носа, а села и слушала музыку. Яна остановилась теперь перед глобусом и не могла удержаться, чтобы не дотронуться пальчиком до белого пика Гималаев, и в тот же момент глобус начал поворачиваться. Достаточно было легкого прикосновения, и земной шар стал вращаться, но в это время к Яне подскочила Гана, схватила ее за руку и потащила обратно.
– Сейчас же иди и сядь на место! Еще разобьешь что-нибудь!
– Садись сама!-огрызнулась Яна.
– Тише, тише...
Гана попыталась закрыть ей ладонью рот, но Яна не давалась. Девочки начали драться; Ян продолжал играть, а Аня, изумленная, стояла за ним у рояля. Ее, казалось, удивляла не столько музыка, сколько клавиатура, пальцы Яна, выражение его лица и все остальное, связанное с этим. Внезапно Ян кончил играть. Обернувшись назад, он виновато улыбнулся, как бы извиняясь, как бы говоря своей улыбкой, что он играл не для того, чтобы похвастаться. А может быть, он почувствовал смущение, что выдал себя, что дал им возможность так глубоко заглянуть ему в душу? Аня за его спиной вздохнула.
– Это ты, Аничка?
– Он узнал ее по вздоху.
– Как это было прекрасно!
– А где твои сестрицы?
– Здесь, - подбегая, ответила Ганичка.
Яничка в это время стояла на ступеньке в какой-то нише возле двери и смотрела через застекленное окошечко в шкафчик, вделанный в стену.
В нем находилась аппаратура из блестящего белого металла - рычаг и катушка. Из угла шкафчика полукругом расходились лучи, все это немного напоминало солнечные часы.
– Для чего это?
– спросила Яна, поднимаясь на цыпочки.
– Что с этим делают?
По звуку голоса Ян сразу определил, где находится девочка. Он направился к нише и уверенным шагом дошел до нее.
Открыв стеклянное окошечко, он сказал:
– Там находится солнечный регулятор. Мы все время вращаемся вместе с солнцем. Оно светит в нашу комнату с утра до вечера, пока не сядет. Посмотри в окно!
Девочки повернулись к стеклянной стене. В нее светило огромное солнце, его лучи рассыпались на занавесках на миллионы жемчужин.
– Сколько таких домов "на курьих ножках" уже построил мой папа! похвастался Ян.
– А где же эти курьи ножки?
– спросила Яна.
– Это только так говорится! Механизм находится под нами. Туда можно пройти через вот эту дверцу, - Ян показал на небольшую, едва заметную дверь, окрашенную в тот же цвет, что и стена,, и поэтому совершенно сливающуюся с ней.
– Пойдем туда, посмотрим!
– предложила Яна.
– Дверь заперта!
– сказал Ян.
– Я и сам никогда там не был. Но главное - вот этот регулятор: он приказывает, а механизм слушается...
– А что будет, если я надавлю вон ту кнопку?