В стране слепых
Шрифт:
– Нет, – ответила она, лихорадочно изобретая какое-нибудь короткое, правдоподобное объяснение. – Разведка.
Ждать здесь было нельзя: вот-вот появится Селкирк.
– Я с тобой, – заявил парень. Это прозвучало так искренне и в то же время так явно нелепо, почти самоубийственно, что она на секунду задержалась и дотронулась до его руки.
– Нет, спасибо. Мне… Мне не впервой. («Господи, а ведь верно – не впервой!») Оставайся здесь. Спрячься. Сейчас сюда кое-кто приедет.
С этими словами она кинулась бежать сломя голову по улице, не оглядываясь. «Наверное, он уже убил Кеннисона», – подумала она, и ей стало его
– шепнул его призрак. Легче устоять перед искушением. Одно дело – защищаться, другое – исполнить приговор. Она не хотела ничьей смерти.
Особенно своей собственной.
Небо впереди слабо светилось, но это был не рассвет, а всего лишь отблеск городских огней. Туман, наползавший от Золотых Ворот, ласково обволакивал город, словно призрачный любовник. Сирена на маяке в проливе выла, как загубленная душа.
Слава богу, что она сохранила форму. Все эти выходные в горах и тренировки на выживание. Кто бы мог подумать? Она начала задыхаться, но не замедлила бега.
В ушах у нее что-то непрерывно щелкало. Что это? Она остановилась, звуки прекратились. Тяжело дыша, она прислушалась, потом побежала дальше. Щелчки возобновились. Она сообразила, что это ее собственные каблучки стучат по асфальту. Их стук звонко разносился по пустынной улице в туманном ночном воздухе.
Не останавливаясь, она сбросила сначала одну туфлю, потом другую и осталась босиком. Ей показалось, что теперь она бежит быстрее – так бегали по затянутым жарким туманом африканским джунглям ее крепконогие и выносливые предки-воины. Сейчас они, невидимые, бежали рядом, ободряя и поддерживая ее. Только здесь туман тянулся с Тихого океана, джунгли были бетонные, а под ногами лежал сырой, холодный асфальт.
Она услышала сзади бегущие шаги. Кожаные подметки шлепали по тротуару. Шаги удалялись. Она с облегчением закрыла на мгновение глаза и остановилась передохнуть, согнувшись, упираясь руками в колени и ловя ртом воздух.
Но тут она услышала, что шаги изменили направление и стали приближаться. Она побежала дальше, стараясь не думать о том, что уже выбилась из сил.
Ей пришло в голову – не стоит ли крикнуть, разбудить кого-нибудь в этих спящих домах, позвать на помощь. Но кричать было нельзя. Селкирк сразу поймет, где она, и догонит ее раньше, чем кто-нибудь успеет проснуться. К тому же скорее всего никто не отзовется. А если и отзовется, то спросонья, не понимая, что происходит, вряд ли будет в состоянии помочь ей справиться с Селкирком.
Она увидела справа открытое место. Парк. Она пересекла улицу и побежала по газону. Трава, обильно покрытая росой, хлестала ее по щиколоткам, ноги сразу вымокли и онемели от холода. Она наступила на камень, громко вскрикнула от внезапной боли, но тут же подавила крик. Однако в ночной тишине он прозвучал отчетливо, и преследователь свернул за ней. Она выругалась про себя и из последних сил побежала дальше, слегка прихрамывая на ушибленную ногу.
Неожиданно она выбежала на автостоянку у памятника Христофору Колумбу. Четырехметровая бронзовая фигура стояла неподвижно, вперив орлиный взор куда-то вдаль. За ней
Ред остановился у двери квартиры Кеннисона и приложил к ней ухо. Ничего не было слышно. Никаких звуков борьбы. Значит, все кончилось. Но чем?
Кто-то покинул здание, убегая от погони. Об этом свидетельствовал отключенный лифт на первом этаже. «Хоть бы это была Сара, – подумал он. – Хоть бы это Сара успела убежать».
Он сунул руку под пиджак и ничего там не нащупал. «До чего же я устал,
– подумал он. – Пойти на дело без оружия!» Он точно вспомнил, где остался его пистолет, – в запертом и перевязанном веревкой чемодане, который посыльный отнес к нему в номер.
Замок в дверях квартиры Кеннисона был с секретом, но Реду понадобилось всего несколько секунд, чтобы его отпереть. Будь у него ключ, на это ушло бы не меньше времени.
Из-за двери торчали чьи-то ноги. Реда шатнуло, он схватился за дверную ручку, перевел дух и шагнул в комнату, закрыв за собой дверь.
В два прыжка он оказался около тела, опустился на одно колено и вгляделся в лицо лежавшего человека. Это был Кеннисон. Глаза его были устремлены в потолок, весь перед рубашки залит кровью, на ковре под ним растеклась липкая лужа. Как ни странно, Ред не почувствовал никакого облегчения. По дороге сюда он только и думал о том, как отколотит Кеннисона до полусмерти, но увидев это… «Не Сара ли его застрелила? – подумал он. – Она прекрасно обходится без меня».
Он встал с колена, отряхнул брюки и включил динамик подслушивающего устройства.
– Босуорт, что случилось?
– Мы сейчас прокручиваем пленку обратно…
Его перебил Половски.
– Эй, Джимми! Прости, что так получилось. Это я во всем виноват. Я тут был старший и должен был присмотреть, но…
– Ладно, перестань. Скажи мне только, что произошло.
Ред быстро осмотрел комнату. Добравшись до душевой кабинки, он несколько секунд колебался, прежде чем отдернуть занавеску. Ему стало страшно – что он увидит за ней? Но там было пусто. Сары нигде не было. Он на мгновение прикрыл глаза. Слава богу!
– Мы прослушали пленку, – сказал Половски, когда Ред вернулся в гостиную. – Насколько можно понять, в тот момент, когда Сара отбивалась от Кеннисона, явился Селкирк. – Уолт понизил голос. – Боже мой, Джимми, послушал бы ты, что там нес ей Кеннисон! Вот это фрукт! Но у этого Селкирка на Кеннисона какой-то зуб, и пока он расправлялся с нашим приятелем, Сара удрала. Он побежал за ней. Один раз выстрелил – видимо, в коридоре. Звук был какой-то другой.
– В кабине лифта дырка от пули. Крови нет. Наверное, промазал. Она, должно быть, побежала на восток, по Ломбард-стрит. Если бы она бежала в другую сторону, я бы ее видел. Где Чу?
– Он уже ехал домой, но мы связались с ним в машине, сейчас он едет обратно. Будет примерно через полчаса.
– Черт! Я не могу ждать.
– Пусть малец дежурит тут, Джимми. Я сейчас поймаю машину и приеду.
– Хорошо. Но я ждать не буду. Очень может быть, что счет идет на секунды.
Ред кинулся к двери, но протянутая рука Кеннисона схватила его за штанину. Ред вскрикнул от испуга и неожиданности и попробовал вырвать ногу. Потом он наклонился над Кеннисоном и поглядел ему в глаза.