В страну волхвов
Шрифт:
— А мы собираемся здесь гулять? — переспросил Милан. — Я думал, что ты хочешь навестить пункт приема беженцев, и спокойно ехать в Великое княжество Московское.
— В общем, так.
— А что не так?
Вацлав пожал плечами и сказал несколько менее легкомысленным тоном.
— Знаешь, я не знаю, что ждет нас в этой иммиграционной службе.
— Знаю. И я не знаю.
Вацлав вздохнул и все-таки рассмеялся.
— Нет, серьезно. Какого черта предыдущие экспедиции забыли в Арчидинских Степях?
— Ты боишься, что здесь ловят всех случайно забредших путников?
—
— Может и вправду пороху не хватает.
— На что? Видишь ли, в Верхней Волыни не принято подвергать дисциплинарным взысканиям за то, что экспедиция принесла отрицательный ответ. Отрицательный результат, Милан, это тоже результат, и на его получение нужно затратить не меньше сил и времени, чем на положительный. А все эти сказки о Трехречье и ни одной результативной экспедиции за все эти годы. Нет, я понимаю, что Димочка не исповедуется перед каждым встречным. В его интересах сохранять ореол таинственности вокруг себя и вокруг своей страны. Это помогает ему удовлетворять любопытство и делать деньги.
— Деньги? — переспросил Милан.
— Ну, хотя бы на обмене. Обратил внимание на маржу?
— Еще бы.
— К тому же, здесь не дают кредита. Меняют десять тысяч и все. Кстати, с учетом местного уровня цен, это неплохие деньги. Трехреченская река приблизительно равна по покупательной способности нашей короне. А десять тысяч корон...
— Да, это немало, — согласился молодой человек.
— Честно говоря, я бы не стал менять такие деньги, если бы сразу был в курсе местных цен.
Милан кивнул. Он уже думал об этом.
— За последние двадцать лет, Милан, вернулись считанные единицы. И то, что они рассказывают, буквально не лезет ни в какие ворота. Можно подумать, что все, чего они добиваются, это создать вокруг Трехречья максимально возможный ажиотаж и привлечь сюда больше туристов.
— Думаешь, они получают процент от доходов у Володимира?
— Мог бы подумать и это, если бы экспедиции не оседали где-то на стороне. Знаешь, мне думается, что здесь замешан еще какой-то третий интерес. А здесь выбор не так уж и велик. С теми дорожными документами, которые оформляет моя канцелярия в Медвенке, а все научные экспедиции идут исключительно через меня, они не могут уехать дальше Арчидинских Степей. Значит здесь выбор — Степи, Светлогория, Угория, Гуцулия, Поморье, Полесье, и, пожалуй, все. Трехречье можно сразу отмести, учитывая опыт наш и Стаса.
— Светлогорию, Угорию и Гуцулию я бы тоже отмел, — проговорил Милан.
— Согласен. Насчет Полесья и Поморья у меня лично наличествует твердая уверенность, что они тут не при чем.
— Почему?
— Мы поддерживаем с ними кое-какие контакты. А информация имеет свойство просачиваться. Я бы даже сказал, неотъемлемое свойство.
— Значит Степи?
— Значит Степи. В принципе, судя по отзывам Димочки, на эту
— Везет же людям, — автоматически поддакнул Милан и засмеялся. — Вацлав, надеюсь, ты не сердишься? Ведь я старательно говорю тебе ты...
Вацлав засмеялся и покачал головой.
— С тобой все ясно. Ладно, зови ребят, а я закажу завтрак. Поговорим за едой.
Милан отправился в номера Яноша и Стаса. Сначала он заглянул к Яношу, зная, что он любит поспать и ему нужно время, чтобы собраться. Но молодой человек уже был одет и ждал его.
— Привет, Милан.
— Ты встал? — удивился тот.
— Давно. Просто не хотел будить тебя и Вацлава. Вы же совсем замаялись, развлекая трехреченского воспреемника.
— А Стас?
— Я не заходил к нему. Знаешь, мы и так с ним проводим вдвоем много времени. Поверь, ни он, ни я не стремимся продлевать это удовольствие без особой к тому необходимости.
— Вы не ладите? — озаботился Милан. Он вполне мог это понять. Милан и сам считал Стаса не в меру замкнутым человеком. А Янош, в сущности, еще совсем ребенок...
Янош пожал плечами.
— Не то, что не ладим, нет. Просто, всякий раз, когда он разговаривает со мной, у меня складывается впечатление, что он снисходит ко мне. То ли к моему уровню развития, как он его себе представляет, то ли к моему более чем скромному положению. Я бы не удивился, если бы дело было в Угории. Там это бы выглядело снисходительностью по отношению к несчастному рабу. А здесь... Ты же говорил, что у вас в Верхней Волыни нет рабства?
— Не беспокойся, нет. Да он и не знает этот факт твоей бурной биографии. Он считает тебя офицером службы безопасности князя Венцеслава. Так что у тебя не такое уж низкое положение. Скорее наоборот.
— Ну, значит, он считает меня шишкой на ровном месте. Как говорится, из молодых, да ранних.
— Я бы сказал, сила есть — ума не надо. Офицерам безопасности совершенно не обязательно иметь академические знания. Зато нужно владеть всеми приемами рукопашного боя и всеми известными видами оружия. Желательно также владеть и теми видами боя и оружия, которые в настоящее время находятся в разработке или давно забыты.
— А это как? — не понял молодой человек.
— Будем в Верхней Волыни, познакомлю тебя с моим знакомым офицером службы королевской безопасности. Его зовут Всеволод. Расспросишь его, он тебе все объяснит.
— Ох, Милан, лучше не надо. А то, боюсь, что основную часть объяснения мне придется выслушать в тюрьме.
— За что? — не понял Милан.
— За подделку документов.
— Не волнуйся о ерунде. Вацлав все уладит. Кстати о Вацлаве. Он ждет нас к завтраку. Ты иди, а я зайду за Стасом.
На этот раз на столе не было ни икры, ни дорогой рыбы, ни нескольких сортов мяса. Когда Милан привел Стаса в номер Вацлава, он увидел на столе только пышные булочки, сыр, масло и чай. Как только Янош увидел вошедших, он немедленно встал и нажал на кнопку у двери. Милан вопросительно посмотрел на него, но Янош только улыбнулся: