В тайном государстве

Маккрам Роберт

— Теперь… его нет в живых…

Стрейндж не мешал ей плакать. Трагедия вытеснила растерянность, вызванную слезами, капавшими в чай. Выждав некоторое время, он произнес:

— Все еще обойдется.

Шурша нейлоновой формой, девушка повернулась к нему.

— Нет, сэр, нет. Только не в этой стране. — Горький смех вызвал новый поток слез. — Лучше бы мне умереть.

— Ну, не так уж все плохо. Горе вы переживете, раны заживут, — повторил Стрейндж привычное утешение.

— Извините, сэр. Вы очень добры, но вам не понять. Раз ты черная, то ты — никто. Лучше умереть. — Девушка встала. — Спасибо

за чай, сэр. Завтракайте на здоровье. — И она вышла, не оглянувшись. Стрейндж не шевельнулся. Потом запер дверь и стал ждать.

В полночь из соседней комнаты донесся чей-то смех, но к часу дом затих. В два часа ночи в комнату проникал только белесый лунный свет да случайный шум мотора уносящейся в ночь машины. В три он задремал. В четыре раздавались лишь ночные шорохи. В пять свет автомобильных фар ярким полукругом полоснул окно. Перед входом остановилась чья-то машина. Стрейнджу не терпелось встать и посмотреть, кто приехал, но он остался на месте, уставившись в редеющую темноту и внимательно вслушиваясь. Затем машина тронулась, шум мотора затих вдалеке. Щелкнул замок в двери соседней комнаты. Негромкие голоса, шаги, топающие по коридору. В шесть начали просыпаться коммивояжеры. До него доносились телефонные звонки, новости, передаваемые по радио. Стрейндж снова задремал и, проснувшись, увидел, что уже восемь часов. Он позавтракал и вышел в вестибюль.

— Вам, письмо, сэр.

Смеркалось, когда Стрейндж поставил взятую напрокат у «Эйвиса» машину в гараж. Дежурный, парнишка в замасленной белой куртке, недавно бросивший школу, вышел из будки. Стрейндж опустил стекло.

— Я поставлю машину там, у туалета.

Парень пожал плечами и выдал ему талон. Стрейндж запер машину и направился в мужскую уборную. Выйдя оттуда, он пошел медленно, внимательно разглядывая другие машины. Белый «роувер» стоял на углу. Куперу явно нравилось парковаться по углам. Волоча ногу, Стрейндж дошел до машины и открыл заднюю дверцу. Его ждал Купер.

— Не знаю, намять вам бока или пожать руку, — приветствовал он Стрейнджа, — но в любом случае, здравствуйте. — У него была безапелляционная манера говорить, но искорки в глазах свидетельствовали о присущем ему чувстве юмора. Стрейндж заметил — при каждом слове усы у Купера нервно подрагивают.

— Вы испуганы? Напрасно, — постарался успокоить собеседника Стрейндж со своей привычной тактичностью. — Я один. Меня никто не видел.

— Вы уверены? Вам не понять, чем я рискую.

— Ну что вы! Какой тут риск. — Смятение Купера казалось непонятным. Ему бы радоваться, что представилась возможность выговориться про Листера.

— Об этом потом. Сначала мне надо выяснить, чего вы добиваетесь.

В глазах у Купера появился блеск. Стрейндж подумал: «Этому человеку, пожалуй, есть что терять, отсюда, возможно, его беспокойство». Он решил зайти с другой стороны.

— Что вы знаете обо мне?

— Вы — Фрэнк Стрейндж. Я сразу вспомнил ваше имя. Из Управления Си. Вас хорошо знают в Челтнеме.

— С чего бы?

— Ну, мистер Стрейндж, я здесь не для того, чтобы распространяться о вашей персоне. Мы вас боялись. Вы были молотом управления. Усовершенствовали работу, каждого заставляли как следует вкалывать. Все знали — доберись вы до нас, нам долго

не протянуть. Я рад, что вышел из игры до сведения счетов.

— Верней, вас уволили за утайку темных делишек.

— Утайку чего? — Купер разволновался. — В чем вы меня обвиняете? Я явился сюда не ради ваших обвинений. Я — частное лицо и пришел только поговорить.

— Интересно, удивитесь ли вы, если я скажу, что из Челтнема до меня ничего не дошло о расследовании обвинений, выдвинутых Диком Листером против вас и Тони Эллисона.

Странно, но Купер, казалось, принял эти слова близко к сердцу.

— Нужно ли говорить вам, Стрейндж, что в управлении есть операторы, работающие с информацией высшей степени секретности? Кроме того, в Челтнеме явно не хотели давать вам предлог для чистки аппарата, не так ли?

Стрейндж согласился.

— Удивительно, — продолжал Купер доверительным тоном, — что по этому поводу вы стремитесь сейчас со мной побеседовать.

— По какому поводу?

— По поводу Листера и его дел.

— Почему удивительно?

— Я слышал — вы в отставке. Какое вам до всего этого дело?

Стрейндж резко повернулся. Купер оказался лучше информирован, чем он думал. Он в упор посмотрел на собеседника.

— Листер испортил мне жизнь в управлении, — ответил он просто. — Я вышел в отставку, потому что был сыт по горло. Собирался отдохнуть на пенсии.

— Оно и видно, как вы отдыхаете.

Купер, видно, не без юмора. Стрейндж угрюмо улыбнулся.

— А вы как бы поступили, если бы человека, превратившего вашу жизнь в кошмар, нашли мертвым в последний день пребывания на службе? — Ответа он не ждал и продолжал энергично: — Я хочу выяснить, какую игру вел Листер, а потом буду отдыхать на пенсии.

От этого сообщения Купера передернуло. Подумав, он сказал:

— Не вел он никакой игры.

Ложь вывела Стрейнджа из себя и сделала безжалостным.

— Было бы куда легче, мистер Купер, если бы вы перестали играть в молчанку. Мы не можем лгать друг другу весь вечер. Заметьте, Листер покончил с собой потому, что на него свалилось слишком много. Вы были связаны с ним, и немало людей об этом знает.

Купера обуял страх.

— Вот уже три года, как я ушел. Я… я не видел его с тех пор. Мы больше не дружили. Понятия не имею, о чем вы говорите.

Но Стрейндж видел — Купер боится и безжалостно продолжал:

— Мне что, клещами из вас вытягивать? Плевать мне, друзья вы были или нет. Предположим на минутку, что Листер обвинил вас и Эллисона, чтобы прикрыть собственные грязные делишки. Он имел с вами дело и наверняка знал, какими возможностями вы располагаете. И вот он мертв.

Очевидно, Стрейндж попал в точку. Маленький рот под усами искривился. Купер заговорил с явной неохотой.

— Отъедем куда-нибудь подальше. Не хочется тут долго оставаться. Мало ли что. Я доставлю вас обратно. Сюда.

— Вас дома не ждут?

— Жена знает, что я могу задержаться. — Купер дал задний ход и, хрустя гравием, вырулил на главную дорогу. — Куда ехать? Говорите.

— Тут вы хозяин, — отозвался Стрейндж, — езжайте, куда хотите.

Некоторое время они ехали молча. Рядом с вересковой пустошью, где не светилось ни единого огонька, Купер резко тормознул и приткнулся у крутой обочины.