В театре и кино
Шрифт:
Шедевр Эллоры - храм бога Шивы - Кайлас, совершенно изумительное сооружение. Центральное здание, стройное и высокое, охраняют громадные скульптуры слонов, львов, грифов; каждая скульптура так динамична, что даже на фотографии кажется живой. Внутри храма и в коридорах сохранилась живопись вполне реалистическая, как и в храмах Аджанты. Сохранились и тонкие изразцы, следы глазури -желтой, зеленой, красной. Можно представить себе, как все это выглядело в своем первоначальном виде, до того, как время разрушило краски! Храм строился полтораста лет, начиная с VII века. Но кто тот гениальный архитектор, который увлек своим проектом шесть поколений набожных индийцев, вложивших в это сооружение титанический труд, -неизвестно
Храмы Аджанты несколько мрачны - это пещеры. Храмы Эллоры пронизаны солнцем, над ними синее небо, и это делает их еще более прекрасными. В большом и темном зале второго этажа галереи, окружающей главное здание храма, -большое изваяние танцующего Шивы. Рядом, в нише громадного каменного окна, сидит молодая женщина-художница. Удобно поместившись на подоконнике, она рисует статую. Стриженая голова, вздернутый нос, узкие брюки, спортивная куртка - весь ее ультрасовременный облик резко контрастирует с древним величием храма Кайлас. Когда наш гид высказал какую-то высокопарно-поэтическую фразу по поводу статуи, девушка засмеялась. Мы разговорились, сойдясь на французском языке. Она оказалась норвежкой.
– Слишком жарко для вас здесь?
– Я привыкла.
– Вы здесь всегда живете?
– Я нигде не живу всегда. Я всегда путешествую... А вы действительно русские?
– Действительно.
– Это очень хорошо.
– Да, мы довольны.
– Я тоже довольна.
Она очень серьезно отнеслась к нашей просьбе сфотографировать ее на фоне яркого солнечного окна, выходящего во двор храма. Достала свой экспонометр, проверила силу света и снималась с удовольствием и готовностью.
Копией Кайласа в миниатюре является храм бога Индры. Это храм дайнистской религии, построенный в начале IX века. Особенно красив второй этаж. Друг против друга, у противоположных стен, на расстоянии тридцати метров -статуи Индры и его жены Индрани. Колонны зала - плод самой изощренной фантазии. На потолке - громадный скульптурный лотос.
Буддийские храмы более строги по формам и выглядят более современными. Здесь впервые мы увидели хоры, как в европейских средневековых соборах. Храм Вишну построен в VII веке. Карниз главного зала украшен скульптурными изображениями Будды. Сводчатый потолок напоминает современную станцию метро. Но совершенно удивительной кажется архитектура пещерного трехэтажного буддийского монастыря - вихары Тин Тхаль, построенного в VIII веке. Если бы не знать, что это древность, то можно держать пари, что это ультрасовременное европейское сооружение, напоминающее стиль предвоенной Германии. Храм подавляет своей строгостью, геометрической холодностью и точностью планировки. Его трехэтажная галерея подпирается длинным строем могучих прямоугольных колонн без всяких украшений, только в стенах массивные изваяния Будды несколько формалистического плана. Можно подумать, что именно отсюда и пошел весь современный стиль левой архитектуры, что Корбюзье начался отсюда, из этого храма, построенного еще в VIII веке.
В Эллоре - тридцать пять храмов и монастырей. Осмотреть все нам не удалось, нужно было успеть к самолету. Мы уезжали потрясенные увиденным. Разве это не чудо - та коллективная жажда созидания, которая объединила усилия народа, оставившего столь совершенные творения, где гений архитекторов, строителей, скульпторов и живописцев слился в могучий, неповторимый аккорд?
Мы наспех пообедали в ресторане белоснежного Аурангабадского отеля. На спинках стульев, на обеденных приборах сидели воробьи, требовавшие своей доли пищи. По фешенебельному залу ресторана разгуливала большая толстая бездомная собака, не обращая
Когда мы вошли в самолет, который простоял несколько часов на солнце, мне стало страшно. Однажды в подмосковной деревне из любопытства я вымылся в русской печке. В раскаленном самолете было жарче. Я думал, что потеряю сознание. Самолет взлетел, открыли вентиляторы, и я прилетел в Бомбей с ангиной и воспалением среднего уха. Но кто обращает внимание на подобные пустяки во время такого интересного путешествия!
Бомбей встретил нас шумом громадного города и дружескими объятиями иптовцев. Милый Хангал сразу с аэродрома повез нас на прощальную встречу с артистами Бомбея. На нас надели гирлянды цветов, для нас пели приветственные песни, говорили теплые, дружеские слова... Мы ответили чем могли: на крыше колледжа показали нашего "Чапаева". Перед началом фильма Балрадж Сахни рассказал о том, как он впервые увидел советский фильм в 1940 году в Лондоне.
Сахни говорил: "Вторая мировая война застала меня в Лондоне. Город подвергался жестокими бомбардировкам. Я был один, далеко от родины, и я был уверен в своей близкой гибели. Я боялся бомб, боялся смерти и не знал, за что должен умереть... Как-то днем случай привел меня в кино, где шла советская картина. До сих пор я ничего не знал о советских фильмах и не видел ни одного из них. Когда я вышел из кино, то почувствовал, что со мной произошло что-то необычное и очень важное. Я перестал бояться. Страх смерти покинул меня навсегда. Этим я обязан фильму "Чапаев".
Мадрас
Нам оставалось всего пять часов до отъезда на аэродром. Нужно было выспаться. Но в двенадцать ночи под окнами отеля "Вест-энд" закричал первый петух. Ему откликнулись другие, и через минуту кричало, казалось, не менее ста петухов. Я вскочил с постели, ничего не понимая и даже в некотором ужасе. Многоголосый крик продолжался. Я начал успокаивать себя тем, что мне это чудится. В самом деле, сколько же петухов может быть в центре Бомбея? Ну, пять-шесть... Значит, это просто от усталости. Я попытался заснуть, но неистовый крик петухов продолжался. Я вышел на балкон шестого этажа. Неподалеку от отеля раскинулась освещенная площадь. За два дня нашего отсутствия она стала неузнаваемой: на ней разместилась республиканская выставка кур. Несколько сотен птиц с опережением графика приветствовало завтрашний день - 12 января. К нашим бессонным ночам прибавилась еще одна...
Ранним утром мы в последний раз проехали на машине по просыпавшемуся Бомбею - неповторимому, единственному по своеобразию городу, который вобрал в себя, наверное, все существующие в мире контрасты.
На аэродроме нас уже ждали наши трогательные друзья -иптовцы. Последние рукопожатия, последние взмахи рук... В большом четырехмоторном самолете много народа. С особым вниманием и уважением усаживают молодую женщину в ярком сари под элегантным европейским пальто. Она поистине редкой красоты, со строгим, хотя чуть сердитым лицом. Почти все остальные места заняла большая группа туристов из Швейцарии - полный состав какого-то автомобильного клуба.
Самолет пролетел больше тысячи километров - всю Индию, от берегов Аравийского моря до Бенгальского залива. Вот порт и столица штата, город с населением полтора миллиона человек - Мадрас. Большая группа встречавших нас шла по полю аэродрома, и вдруг наша индийская красавица, обогнав нас, присоединилась к встречавшим. Ее лицо, показавшееся нам сердитым, было сейчас приветливым, добрым и милым. Потом выяснилось что это одна из самых замечательных танцовщиц Индии, одна из знаменитых "траванкорских сестер" - Падмини. Она снималась в Москве в фильме "Хождение за три моря" и влюблена в нашу столицу. В Мадрасе она снимается, а завтра дает со своей сестрой Рагини балетный вечер. Вместе с традиционной гирляндой цветов нам вручают приглашение на этот концерт.