В теле пацана
Шрифт:
Хм, зайдём с другой стороны. Подцепляю ткань трусиков пальцем у копчика. А это нихрена не ткань, это кожа! Потому что ни черта не тянется.
Ну и как теперь быть? Мне всего — то надо глянуть, насколько хорошо у неё киска побрита!
Тяну за полоску с усилием к копчику уже из вредности.
— Ммм, — раздаётся стон! И таз приподнимается! Ноги чуть шире развела, попу оттопырила, и дальше сопит.
Интересно, а если за шкирку прихватить ещё сильнее выпятит зад?
Волнение сладострастное в животе, наконец, заиграло. Ух! Ложбинки на внутренней
Только руку потянул к бесстыжему месту, за пологом снаружи раздаётся шёпот:
— Кристиан? Вы слышите? Как вы, маленький лорд? Держитесь, скоро вас спасут.
Похоже, Мия. Следом расслышал скрип снега. Кажется, к палатке идут люди!
В груди похолодело. Спешно надвинул на задницу воительницы куски меха, отполз. И сделал невинный вид в ожидании мужчин. Судя по голосам, их двое. С Элизой болтают, которая вероятно и позвала.
Сунулись через полог сразу две морды небритые. Воины принцессы посмотрели на меня вскользь, окинули взглядом спящую красавицу, по сапогу её пнули. Никакой реакции.
Переглянулись, выдохнули устало. Видно, что сами пьяны, но в адеквате.
— Я не потащу, — заявляет один другому. — У неё рефлексы такие, что может прирезать, даже не проснувшись.
— Согласен, трогать её в таком состоянии опасно, — выражает мнение и второй.
— И что нам теперь делать? — Причитает снаружи Мия. — Мёрзнуть? Мы — то ладно, как же наш лорд?
— А что лорд? — Хмыкнул воин. — Господин Кристин вполне доволен обществом.
Если бы. Туша валяется по диагонали, руки по швам, в меха уткнулась носом. Половину площади палатки заняла.
Молчу, смотреть на них неловко. Они точно видели, как я сидел у неё на коленках.
Чувствую, щёки горят. И сетую лишь на то, что из — за тлеющих углей в печке света совсем чуть — чуть, не должно быть видно.
— Маленький лорд, смотри только за уши не трогай, а то взбесится, — подкалывают мужики, отступая. — Но главное за хвост не дёргай, а то пёрнет тебе в палатку.
Последняя фраза уже с улицы прозвучала. И дальше уже хохот пошёл гадкий.
Служанки бросились тут же спасать меня. Убедившись, что туша практически мертва, они осмелели и полезли вовнутрь на четвереньках.
— Тогда мы тоже не уйдём, — заявляет Мия решительно.
— Будем охранять вас от этой пьянчуги, стеной ляжем, — подхватывает Элиза.
— Пролезайте, — отвечаю неуверенно. — Будем спать все вместе, в обнимку. Только прошу, милые мои, не трогайте её хвост.
— Ой, надо бы дров ещё подбросить, — спохватилась Мия, глядя на затухающую печь.
— Да иди уже сюда, мамочка, так согреемся, — говорю, распластываясь на спине и разнеживаясь. Всё — таки развозит меня, похоже.
Мия скидывает шубу и ко мне под бочок, укрывая ею нас обоих. Элиза следом пробирается. Укладывается с другого бока, повторяя процедуру с шубейкой.
С двумя грелками меня уносит в сладкий сон буквально за минуты, несмотря на усиливающийся храп воительницы…
Будит меня бешеный крик Вебисиды! Приоткрываю один
Злой Вебисиде попадаться на глаза не хочется. Если ей рассказали, что я вчера творил, мне кранты.
Лежу на боку, к спине прижимаются сиськи Мии, сама она обнимает меня, обхватив за талию. Я же обнимаю Элизу, которая тоже на боку, только ко мне спиной. Шевелю рукой, которой обнимаю её. И чувствую, что она вспотела малость. А ещё горячую нежную кожу ощущаю. Ой! Да она расстёгнута почти до пупка. И моя лапа прям за голую наливную грудь держит!
Аккуратно убираю лапы, стараясь не сильно тревожить сосок, который под ладошкой накрыл. Служанка зашевелилась, но вроде не проснулась. Минуты две ещё выждал.
Стал расталкивать.
— Ой, как так? — Раздалось от Элизы, а я приподнялся, сделав вид, что не при делах.
Пока девушки суетились по поводу завтрака, я медитировал в палатке, дожидаясь пока снаружи всё стихнет. Судя по всему, отряд уходил в сторону другого лагеря, где пещера с саблезубым тигром. Шум удалялся. И вскоре наступила почти гробовая тишина.
Как раз в это время у меня забурлило в кишечнике! И я выскочил из палатки уже на грани обделаться, встретив освежающее утро.
Рванул по кратчайшему пути к деревьям, чтобы сделать свои дела. А снега намело… За три шага погряз по колено и дальше провалился почти по пояс. Потому что поленился через центр лагеря идти по протоптанной дорожке. Хотя где я там сяду, если только на виду! Ещё попытался пройти, да устал быстро.
Сжав задницу отчаянно, выбрался назад. Мысль озарила внезапная, и я полез в палатку к своему тюку, куда перья гарпии спрятал. И спасибо, вам лапоньки мои, что сюда приволокли поклажу.
Мия вышла, Элиза завозилась с печкой, не обращая на меня внимания. Воспользовавшись этим, вытащил перья и распихал в сапоги. На клапан даааавит! Вылетаю пулей из палатки. Пробую новое гравитационное приспособление.
Когда стою на месте, ничего не ощущается. Вес какой был, такой и остался. При шаге только в самой верхней точке чувствуется, что какая — то помощь всё же исходит от перьев. Дохожу до тупика, до которого мне удалось продвинуться прежде. И пусть мир закроет глаза, мне уже плевать, что служанки у палатки шарятся, и потом будет вонять!
Но я делаю последнее усилие. Уже не надеясь на успех, пробую прыжок. И легко подпрыгиваю почти на метр, будто от батута оттолкнулся! На два шага вперёд пролетел и в снег провалился. Потоптался на месте, утаптывая площадку для нового прыжка. Задницу сжал отчаянно и рванул вверх, что есть мочи! Вылетел поверх снежной глади и, пролетев метра три, плюхнулся в снег едва ли не носом.
Счастливый, разгрёб, что можно руками. Вылез, потоптался. А затем ещё дальше прыгнул! И прямо на расчищенный кусок, который оказался с другой стороны. Нет, ну зашибись.