В темном-темном лесу
Шрифт:
– Не будем мы ее никуда добавлять, - отозвалась я – Мне этот цветок доставили из Западных земель, и я хочу, чтобы он меня радовал. В бутылку поставлю. Пусть стоит.
Пафнутий покачал головой и принялся расставлять на столе чайные чашки.
После завтрака я отправилась в свой кабинет. Окинула быстрым взглядом сигнальные кристаллы (судя по их спокойному безразличному поведению, конкретно сейчас в моем южном княжестве все было спокойно), а потом взяла одно из переговорных зеркал и отправила магический
– Как прошли сутки, девочки?
– спросила я, когда шесть переговорников заискрились волшебным светом.
– В целом неплохо, - отозвалась Марья. – Образовались всего три проплешины и ни одного порыва межмирной ткани. Представляешь? Я впервые за все эти дни нормально выспалась.
– У меня тоже все в относительном порядке, - подала голос Аграфена. – Прорывов не было, зато проплешин за сутки ликвидировали аж восемь штук.
– Справились?
– Да, вполне. Сейчас на дежурство заступила следующая группа магов.
– Везет вам, - вздохнула из зеркальной глубины Глафира. – У меня на территории появились всего две проплешины, зато межмирных дыр – целых семь. Еле-еле успели их убрать. Мне бы сюда еще парочку магов прибавить, Лика. Те, что имеются в наличии, уже не справляются.
– Возьмешь Мечеслава, - кивнула я. – Сын не против нам помочь, а он один не то что двоих, пятерых стоит. Чуть позже я с ним свяжусь и отправлю на твои земли. Остальные, как дела у вас?
У остальных дела шли сносно, а потому, выслушав короткий отчет каждой яги, я со спокойным сердцем отпустила их заниматься делами. Всех, кроме одной.
– Настя, задержись немного, - попросила я свою последнюю собеседницу после того, как она подтвердила, что прямо сейчас никуда бежать не собирается. – Есть у меня к тебе небольшая просьба.
В глазах западной яги появилась тревога.
– Задержусь, конечно. Что случилось, Лика?
– Не пугайся, ничего не случилось. По крайней мере, пока. Мне нужно, чтобы ты немного рассказала о вашем удельном князе Дмитрии Евсеевиче. Что он за человек? Что о нем говорят люди? Как нему относишься конкретно ты?
– Хорошо я к нему отношусь, - пожала плечами Настасья. – Мужик как мужик. Отличный хозяйственник, рачительный, справедливый. Местные его уважают – и обычные, и колдуны. Некоторые даже побаиваются – законы он чтит строго, если что не по правилам, цацкаться не станет – под стражу да под суд. Собственно, в наших землях нежничать чревато, уж слишком много здесь лихих людей. А почему ты спрашиваешь, Лика?
– Я слышала, он был женат, - продолжила, пропустив ее вопрос мимо ушей, - а теперь вдовец.
Лицо Настасьи немного помрачнело.
– Да, так и есть, - кивнула она. – Лет уж восемь, как овдовел Дмитрий Евсеевич и во второй раз все никак не женится. Хотя это, быть может, и к лучшему.
– Почему?
– С первой его женой странная история приключилась. Я ее помню. Красавицей она была, умницей, веселушкой-хохотушкой. Как
– Покончила с собой?!
– Ну да, - кивнула Настасья. – Повесилась на потолочной балке прямо в супружеской спальне. Спрашивается: с чего бы? Все у нее было в достатке, и молодость была, и любовь. Она ведь, как голубка возле своего князя ходила, да и он на нее влюбленными глазами смотрел. А тут – гляди-ка, минутку улучила и сама на шее петлю затянула.
Вот это да!
– А точно ли сама, Настя? Быть может, ей кто-то в этом помог?
– Не знаю, Лика, - вздохнула яга. – Дмитрий Евсеевич долго в этом деле разбирался, землю рыл, выяснял, не было ли у его Алены врагов, не сглазил ли ее кто-нибудь.
– И?
– И ничего. Все молодую княгиню любили, зла ей никто не желал. Однако после похорон слухи по княжеству поползли, что, мол, сам Евсеевич жену-то и уморил. Мол, не все в их жизни было гладко да сладко, только на людях они в счастливое супружество играли, а на деле груб был с нею наш князюшка, да дерзок. Мол, не получалось у нее наследника родить, и он из-за этого сильно лютовал. Вроде бы таким поедом жену заел, что бедная княгиня сама себя и порешила.
– Ты в это веришь? – поинтересовалась я.
– Честно говоря, не очень, - призналась Настасья. – Я своими глазами видела, как Дмитрий Евсеевич по Алене убивался, как долго в себя прийти не мог, как на похоронах его силой от ее гроба отрывали. Не лгал он, Лика, и не претворялся. А что конкретно с княгиней случилось, я не знаю. Моего участия в следствии никто не требовал, а сама я помощи не предлагала – своих забот полон рот.
Вот это новости! Как, оказывается, непросто складывалась личная жизнь у моего воздыхателя!
– Спасибо, Настя, - медленно сказала я.
Что ж, у меня появилась еще одна тема для размышлений.
– Пожалуйста. Что только ты будешь делать со всей этой информацией, Лика? Зачем она тебе нужна?
– Пригодится, - уклончиво ответила ей. – Еще раз спасибо, Настя.
***
Мои сигнальные кристаллы ожили только к вечеру.
Судя по мигающим точкам на карте удела, проблемы возникли сразу в двух местах. При этом конкретно моего вмешательства явно не требовалось – красные огоньки почти сразу превратились в зеленые, а значит, в оба очага уже переместились дежурные маги.
У других хранительниц дела также обстояли нормально – на общей карте тоже загорелось несколько кристаллов, однако каждый из них через некоторое время менял цвет, а потом и вовсе гас.
Как все-таки забавны и интересны магические процессы нашей реальности! Один день в компании мужа и сына – и состояние межмирной ткани из бедственного превратилось в хлопотное.
Что ж, значит, у меня появилось чуть больше времени на поиски новой верховной яги. Которыми, к слову, я все никак не займусь.