В тени пророчества. Дилогия
Шрифт:
— Девочка моя! Что бы ни случилось! Он не должен сделать этого! Слышишь! Ты должна сделать всё. ВСЁ!!! Но помешать. Ты поняла?
Консуэла поняла.
* * *
— Бьерн? Ты что здесь делаешь? Опять какую-нибудь пакость задумал? — спросила Эльвира у стоявшего у балкона викинга. Тот был в гордом одиночестве и смотрел вдаль. Туда, за леса и болота, к виднеющейся вдалеке цепи вулканов. Демон был огромного роста, широк в плечах и мускулист. Одет в стальную кольчугу до колен, наручи, поножи. Грудь
Эльвире же пофигу были всякие там князья Эриксоны и ужасы, которые те внушали. Для нее он был ровней, хотя и несоизмеримо более сильной ровней. Справедливости ради стоит отметить, что ее мнения придерживались далеко не все. Многие лебезили перед этим существом, унижались. Потому, что боялись.
— А, это ты, паршивка! — медленно, с достоинством обернулся бывший норманнский князь. — Наконец-то! Хозяин уже ждет.
— И что там? Какие новости?
— Я тебе что, радио? Вот, у него и спросишь.
Он отвернулся и продолжил величественно смотреть вдаль, на пылающие вулканы — последнюю фишку метрошного интерьера. А то как же, преисподняя без вулканов?
— Меня ждешь, пока я уйду? Чтоб потом опять что-нибудь с Хозяином перетирать, интриган!
— Тебя это трогает? Хочу стоять и ждать — стою и жду! Не твое дело! — рыкнул демон. От его рыка кто-нибудь из младших чертей удавился бы! Только не она.
— Милый, ты все еще сердишься, что я отказала и не пошла с тобой на бал?
Норманин медленно-медленно повернулся, гневно глядя на собеседницу алым от ненависти взглядом. Еще бы! Отказать самому Лорду Эриксону! Все Метро неделю на ушах стояло! Она-то, Эльвира, если честно, и на фиг ему не нужна. Он и пригласил ее, наверное, чтоб кому другому досадить. Ну, не перспективный она искуситель! Не для нее карьерная лестница предназначена! Контакт с такой ничегошеньки не принесет, никакой выгоды, а такие типы, как Лорд, по мелочам не размениваются. Скорее всего, позже, пригласил бы кого поприличнее, а ее выкинул, с него станется. А она, видите ли, отказала… Этот-то факт отказа и стал маленькой сенсацией. Чего им обоим только молва не приписывала, от любовных похождений до кровной вражды. Пару раз викинг даже оторвал кому-то голову, а кого-то жарил в кипящем масле, услышав историю, будто стоял перед ней, Эльвирой, на коленях, и молил об ответном чувстве.
— Когда-нибудь я распну тебя, скую за руки и за ноги, и буду делать с твоим гламурным — он провел пальцем от плеча по груди до живота — телом такие вещи, что твоя скупая нищая ущербная фантазия не сможет представить и в самом страшном сне!
— Я тебя тоже люблю, милый! — промурлыкала бесенок и юркнула в кабинет Хозяина.
Тот стоял спиной к ней и смотрел в окно. За окном был солнечный погожий денек. Чистый лесной дух освежал воздух в помещении. Эльвира видела из-за его спины в окне уходящую вдаль тайгу, сменяющуюся где-то там полосой степи, уходящую, в свою очередь к горизонту.
— Садись. Я уж думал, не дождусь! Опять в коридоре с викингом сцепились? — сказал хозяин кабинета вместо приветствия, медленно развернулся и сел в кресло.
Эльвира села в кресло напротив и положила ноги, обутые в серебряные башмачки, на стол.
— Да, туфли у тебя, конечно, знатные! Но вот манерам до сих пор не обучена. — заключил дьявол, оглядев подчиненную.
— Так ведь, учить-то некому, мессир! Куда ни пойдешь, везде одни Эриксоны шляются!
Тот улыбнулся.
— Смотри, как бы я не рассердился и не поучил тебя сам. Вместо лорда.
— Ой, мессир! — махнула рукой демон. — Не будьте занудой! Вы же правильный чел! Кстати, прикольный галстук!
— Спасибо! — ответил тот, потом, помолчав, продолжил. — Иногда я жалею, что вытащил тебя тогда с эшафота. Хамишь! Дерзишь! Ведешь себя непотребным образом! Даже у меня в кабинете! Грешников почти не приносишь. Так, шваль всякую, отбросы. Может, мне тебя выкинуть? Пойдешь в Контору, там от тебя больше пользы будет? Ты одна всю их шарагу развалишь за пару лет! — и хохотнул собственной шутке.
— Ах, мессир! А кто же тогда вам всё в лицо будет говорить? Всю правду, какая ни есть? Эти лизоблюды? Или те рогатошлемные личности?
— Смотри, доиграешься. Я тебя от него защищать не буду. А он один из самых сильных демонов Метрополитена.
— Сильный-то сильный! — фыркнула бесенок. — Да ума б ему еще не помешало! Образина тупая!
— Эх, Эльвир! — вздохнул хозяин кабинета. — Была б ты еще сильным и перспективным демоном, цены б тебе не было! А то шумишь много, говоришь правильно. А толку от тебя никакого.
Элли скромно потупила глаза. Здесь Хозяин был прав на сто процентов.
— Докладывай, горе ты мое. Отчет я просмотрел, что еще скажешь?
— Жопа! Полная! Вот что скажу! В отставку хочу подать.
— И кто ж тебе её даст, родимая?
— Как кто? Вы, мессир, конечно!
— Я?! — картинно удивился дьявол. — С чего бы это вдруг?
— Ну, так это… Я могу не справиться! Вы ж сами сказали, бесперспективная…
— И что?
— Ну, мессир, не делайте глупый вид! Это только со светлыми прокатывает! Вы ж лучше меня знаете, что будет, если скользящий к Конторе переметнется? Капец нам будет!
Сатана усмехнулся.
— Ну, до этого не дойдет, просто все наши труды последних двух тысячелетий, как говорили эллины, канут в Лету. Ну, тяжеловато придется, не без этого. И что ты от меня хочешь?
— Как что? Чтоб вы поставили к нему другого, более опытного демона! Я могу не справиться, вы лучше меня это понимаете.
— Кого же именно? Подскажи?
— Ну, того же викинга. Не зря же он под дверью крутится?
Хозяин кабинета расхохотался.
— Да, девочка! В логике тебе не откажешь! Действительно, что б ему тут просто так крутиться? А раз крутится, значит, ему работу нашли! — и резко перестал смеяться. — А теперь сама вспомни, что ты только что о его умственных способностях говорила? Напомнить?
— Не надо. Я сказала, что они оставляют желать лучшего.
— Молодец. А еще добавила, что он — образина тупая. Кстати, так ему и передам. И как же я образину тупую к скользящему сквозь пространства отправлю?
Эльвира замялась.
— Ну, Контора его после этого точно не получит. Такая маленькая-маленькая победа.
— А мы? Такой шанс, как инициация этих проходимцев, выпадает раз в несколько сотен лет! И делать из него маньяка-убийцу, вроде Гитлера, по дурости демона, я больше не намерен!