В тени пророчества
Шрифт:
Ливия, 10 000 лет назад
Праздник Винограда подходил к концу.
— Скоро рассветет. — Безучастно произнес Сати.
— Да, и ты будешь драться. — Кивнул старый шаман.
— И погибну — помрачнел его ученик. Старик усмехнулся.
— Кто знает, кто знает…
Сати удивленно посмотрел на учителя.
— Давид руками гнет бронзовые подковы, даже не напрягаясь. Одним ударом превращает в песок самые крепкие камни. Кидает копье за двести шагов,
Ной опять усмехнулся.
— Зачем же ты его вызвал?
— Я не могу жить без этой девушки! Лучше умру, но не увижу, как она достанется другому!
Старик помолчал.
— Сати, в тебе говорит обычный человек, родич, воин. Но никак не шаман. Ты забываешь, кто ты. А этого делать нельзя.
— Но я не могу использовать против него колдовство! Это против правил!
Ной неодобрительно посмотрел на него и покачал головой.
— Ты Творец, ученик, Великий Дух! Ты не мальчик Сати из племени Юду, а Великий Дух Сатанаил! Чувствуешь разницу?
Ученик молчал, что-то обдумывая.
— Это все потому, что в мире слишком много зла. Если бы можно было выжить вдвоем, она ушла бы со мной. Почему, учитель? Почему так много зла в мире?
Старый шаман долго-долго молчал, что-то перебирая в уме, потом ответил:
— Знаешь, а ведь люди сами виноваты в том зле, которое вокруг них. Есть такая легенда, очень древняя, ее передают друг другу только опытные шаманы и жрецы, людям не стоит знать о ней.
— Что за легенда? — удивленно поднял голову юноша. Старый Ной был просто кладезью знания, но ученик считал, что знает уже все легенды древности, которые многие лета его ученичества рассказывал учитель. Видимо, не все. — И почему ее нельзя говорить другим?
— Спешишь, спешишь мой мальчик. Погоди, успеешь. Жизнь — штука длинная. Так вот, в Едэме, доме Великого Духа, росло одно дерево, плоды его были похожи на яблоки, только очень большие. Когда Он создал людей, то сказал: «Я разрешаю вам брать и есть всё, но плодов этого дерева вам брать нельзя!». Но люди, вождь, по имени Адам и жена его, Ева, съели этот плод. И поняли, что они такие же, как и Ешва, Великие Духи, только маленькие и слабые. Пока. Пока маленькие и слабые. И поняли, что есть на свете добро, а есть зло. И то, что дал им Великий Отец — добро, а то, что они сотворили — зло.
— И Великий Отец выгнал их, когда узнал?
— Да, мой мальчик. Не сами люди ушли оттуда. Великий Дух разозлился. Он был зол, страшно зол! И сказал: «Ах, вы хотите быть такими, как я? Что ж, будьте! Только вначале пройдите через страдания, через зло. И если сумеете оставить в себе добро, станете Великими Духами.» Вот так вот.
— Но это же жестоко, учитель! Столько зла только из-за того, что кто-то съел одно яблоко?
Старый шаман усмехнулся.
— Посмотри на это с другой стороны. Теперь, зная, что есть добро, а что зло, мы сами можем подняться и стать Великими Духами. Творцами. А живя в Едэме — не могли.
Сати до боли сжал кулаки.
— Это слишком, слишком жестоко, учитель! Я не хочу становиться Великим Духом! Я просто хочу быть счастливым
Старик опять усмехнулся.
— Ты ничего не можешь изменить, Сатанаил. Ничего! Поэтому научись жить с тем, что есть.
— Могу! Изменю! Найду способ! — вскочил Сати и зашагал по шатру.
— Вот это уже слова истинного шамана. Не воина и не конюха, а боевого шамана!
— Боевого шамана? — Юноша заинтересовался последней фразой и присел рядом снова. — Такое бывает?
— А ты думал, шаманы только вокруг костра с бубном пляшут? Нет! Настоящий, истинный шаман это всегда воин! Потому я и взял тебя в ученики, что разглядел у тебя внутри каменное сердце воина. И я знаю, ты добудешь себе свою женщину. Я верю в тебя. Только не надо отчаиваться. Лучше сядь, послушай себя и попробуй понять, что нужно делать.
Юноша закрыл глаза и ушел в себя. Исчезли звуки, цвета. Исчез весь мир, оставив только чувства. Он опускался все глубже, глубже… Дыхание замедлялось… Все лишнее, вся суета, мешающая жить уходила, растворялась… И вдруг, где-то в стороне, не там, где он искал, но недалеко, пронеслось очень сильное тревожное нечто. И очень злобное. Сати похолодел и мгновенно вышел из транса, хотя этого делать не следовало, Ной всегда учил, что так нельзя. Ничего страшного, прорвется как-нибудь! Сейчас главное время.
Затем юноша вскочил, и шатаясь, помчался к кострищу. Ной проводил его довольным взглядом.
— Опасность! Тревога! Набег! Поднимайтесь! Воины племени! Набег! — кричал он на ходу.
Люди, навеселившись за ночь, лишь лениво открывали глаза и посмеивались:
— Что, маленький Сати, повоевать захотелось? Повоюешь еще, когда рассветет!
— Вы что, не понимаете? Это правда! Они скоро будут здесь! Поднимайтесь!
Но люди смотрели на него, усмехались и ложились дальше. Только одинокая огромная фигура с копьем наперевес выбежала из шатра ему навстречу. Давид. Он не веселился со всеми, готовясь к утреннему поединку.
— Что случилось, шаман? — злобно посмотрела фигура ему в глаза. Ну же, Сати, сейчас не время для вражды и ненависти! Это все будет позже, если выживем сегодня!
И захлебываясь от волнения словами, он начал сбивчиво говорить:
— Кочевники!.. Скоро будут здесь!.. Я чувствую!.. Это правда!.. Не вру…
Давид внимательно посмотрел ученику шамана в лицо и видимо все понял правильно. Потому, как сразу подбежал к Большому Барабану, схватил било и начал остервенело колотить им по натянутой шкуре
— Тревога! Подъем, воины племени!
Это подействовало. Давид — авторитетный воин, будущий вождь, а не выскочка-шаман. Люди рода нехотя начали подниматься, мгновенно стряхивая с себя остатки сна и хмеля, хватаясь за оружие, и бежали к ограждению.
Сати пинком разбудил Саула, сладко дремавшего и не слышавшего совершенно ничего вокруг.
— Что? Где? Что случилось? — вскочил тот, ничего не понимая спросонья.
Юный шаман заехал ему в глаз. Радикальное средство, но очень действенное.