В тени Рюджина

Чудинов Халег

— Для моих планов достаточен сам факт существования твоей какурезато, — процедил я в ответ. — Да и других независимых деревень это тоже касается. Мне, знаешь ли, понравилась ситуация, когда моя страна нужна всем, и никто ее не трогает. С вакцинами мне повезло, а сейчас есть уже иные востребованные продукты. Большая Пятерка не сможет поделить Страну Звука на всех, а кому-то одному они ее не отдадут. Использовать чужие интересы и конфликты удобно, однако в такой игре всегда нужно оставлять себе запасные тропинки. И чем больше их, тем лучше. Так уж получается, что Страна Звука со всеми ее замечательными и уникальными товарами сильно зависит от не менее замечательных и уникальных товаров других стран. Не хочу, чтобы

великие державы чувствовали себя еще более незаменимыми для Отомуры, чем они есть на самом деле. Для этого мне нужны Страны Железа, Песка, Дождя. Да и Камня тоже.

Ханзо внимательно выслушал мои слова, после чего на несколько секунд задумался.

— Кажется, называть тебя одним из Саннинов уже не стоит, — наконец ответил он. — Белый Змей Конохи умер, породив вместо себя этого… Рюджина. Твои методы — это не методы шиноби.

— Не так давно в чем-то подобном меня упрекал Цучикаге, — хмыкнув, заметил я. — Этот тип сам любит действовать нетипичными для шиноби методами, но попенять на это другим никогда не забудет. Оноки обеих чаш весов как он есть.

— Я не упрекаю тебя, — медленно сказал Саламандра. — Возможно. Только возможно, что твои методы мне даже нравятся.

Ханзо оборвал себя на полуслове, подозрительно посмотрев на меня.

— Ты сейчас сравнил меня с Оноки, которого считаешь лицемером, не так ли? — лицо Ханзо скрывала маска, но, кажется, в его глазах промелькнуло легкое удивление. — По-твоему, я тоже «обеих чаш весов»?

— Ну, что-то общее у вас есть, но сравнивать тебя с Оноки нельзя. Он может показывать себя образцовым шиноби, но всегда будет иметь тысячу и один способ решить свои задачи самыми разными способами, которые для шиноби не характерны или даже считаются презренными. Ты же живешь как шиноби, хотя не всегда хочешь этого.

— Гм. Слышать о твоих способностях и стать их свидетелем вживую… — пробормотал Ханзо, с сомнением разглядывая меня. — И чего же я хочу, по-твоему?

— Мира. Может, сейчас ты уже сам в этом не уверен, но мира, — разведя руками, сообщил я собеседнику. — Когда-то ты верил, что сможешь его принести людям. Не знаю, сохранил ли ты эту веру сейчас. Не уверен, что ты сам это знаешь. Когда-то ради мира ты был готов на многое. Даже поспособствовать объединению великих держав, хотя это значило бы и исчезновение твоей родины тоже. А сейчас ты сам начал войну против соседних какурезато.

— Как ты и сказал: политика — искусство возможного, — недовольно ответил Саламандра. — Не всегда получается совершать желаемые поступки, иногда жизнь и соседи не оставляют хороших путей.

— Так уж и не оставляют? Ты же понимаешь, что война не принесла бы твоей стране больших выгод. Ты постарался выставить ее в выгодном для себя свете, но со стороны-то видно, что она не входила в твои планы. Не думаешь, что войну тебе помогли развязать?

Может, я и ошибаюсь, может, просто такое стечение обстоятельств, но просто для некоторых великих держав эта война Амегакуре с мелкими селениями во многом выгодна. В частности, я бы сказал, что это вариант проверки реальных сил какурезато. Подобное пыталась провернуть Коноха в Стране Звука, а здесь действовали более хитро. Или просто была возможность не самим заставить Амегакуре шевелиться, а загрести жар чужими руками. У меня-то таких соседей, как Рококу нет. В Странах Железа, Гор и Горячих Источников скрытых деревень не осталось.

А здесь нашлись «торпеды», которых не жалко пустить на убой, заодно решив ряд задач: узнать возможности Амегакуре, охладить отношения между Странами Дождя и Камня, протестировать в реальных условиях новую взрывчатую смесь, опробовать новые тактические схемы.

— Я знаю, что за спинами этих идиотов действует чье-то Анбу, — с презрением махнув рукой в сторону Рококу, ответил мне Ханзо, — но ты попробуй им это докажи.

— Попробую, — согласился

я.

Раз я все равно влез в это дело, то придется обе стороны примирить. Без заблаговременных договоренностей с Ишигакуре влезать в войну на чьей-то стороне не очень разумно, мне через Страну Камня еще торговать и сообщение с Роураном налаживать нужно будет.

Может, и вправду проще было дождаться, пока Нагато убьется об этого Роена, а потом присвоить себе риннеган? Но тогда, скорее всего, пришлось бы лично иметь дело с Зецу. Да и в целом слишком неопределенно все начинает выглядеть. Я не слишком великий комбинатор и стратег, чтобы быть уверенным, что в тех условиях получится добиться своих целей.

Может, я и излишне осторожен, но от осторожности люди погибают реже, чем от опрометчивости. А с Рококу как-нибудь уж договорюсь.

3 января 46 года от начала Эпохи Какурезато

— Конфликт в Стране Камня может быть выгоден многим сторонам, — устало откинувшись на спинку кресла и позволив своему секретарю, старику Самиру, унести канцелярские принадлежности со стола, сказала Сальма. — У Страны Ветра давний интерес к водяным запасам Страны Дождя — план ирригационного канала через пограничные горы имеется давно, территория севернее Деревни Керамики могла бы быть озеленена и пригодна для сельского хозяйства. Вопрос только в цене. Когда-то ради нескольких гектаров плодородных земель Суна отказалась от биджу, Ханзо надеется на сопоставимую сделку, но нынешние власти Страны Ветра не готовы к такому. Сама вероятность появления возможной зависимости от воды Страны Дождя — уже большая цена. Небольшая встряска режима Саламандры со стороны Анбу деревни Песка выглядит логичным шагом для увеличения договороспособности Ханзо.

— Вряд ли такой мелкий укол сподвиг бы Ханзо снизить цену за водяные ресурсы своей страны, — заметил я, разглядывая панораму Роурана за окном королевского кабинета. — Из разговора с ним я понял, что его гражданская администрация планирует построить у себя объекты водородной генерации. Так что на водные ресурсы у них свои виды.

— Сомневаюсь, что об этих планах знала Сунагакуре, — отмахнулась Сальма. — Тем более конфликт мог быть только подготовкой к другим операциям. Нынешний Казекаге готов на решительные шаги. У него часто расходятся интересы с дайме Страны Ветра, появление отдаленного от побережья источника продовольствия усилило бы позицию Сунагакуре в переговорах с гражданскими властями.

— Может быть, — не стал отрицать я.

Королева Роурана всяко лучше меня разбирается в тонкостях внутренней политики Страны Ветра. Здесь есть свои особенности, основанные на климате и географии. Большая часть населения обитает в прибрежной плодородной зоне, в то время как большую часть территории государства занимает Великая Пустыня, где издревле обитали роды и кланы шиноби. По сути, это две разные цивилизации, объединившиеся под одним знаменем из-за внешнего давления.

Побережью с их немногочисленными самурайскими родами нужна была защита и покровительство шиноби пустыни, которым, в свою очередь, нужны были золото и товары, производимые гражданским населением. В начале эпохи, когда шиноби массово объединялись в какурезато, союз пустыни и побережья был взаимовыгодным: Сунагакуре защищала Страну Ветра от угрозы других государств и получала всевозможную поддержку с плодородного запада. Первый Казекаге, Рета, имел авторитет в своей деревне и мог продвигать ее интересы при дворе дайме, но с его смертью система утратила баланс. Кланы пустыни утратили хрупкое единство, на чем мог играть правитель Страны Ветра. Используя интересы разных родов, новый дайме фактически держал Сунагакуре на коротком поводке. При этом ему было во многом безразлично, что там творится в пустыне и за ее пределами, чем в свое время сама Сальма и воспользовалась, добившись суверенитета своего королевства.