В тени твоих крыльев. Книга 1
Шрифт:
Лэйнар склонил голову, внимательнее присматриваясь к Оле: что он просмотрел? Нет, магии не было по-прежнему. Просто болтает. Усмехнулся снисходительно.
– Всё, что нужно, найдёшь в кубах, но сегодня лучше спи. И раз хочешь, буду стучать, пока рука не отвалится.
– Спасибо, – поникла она, будто он заявил обратное.
Он вышел из комнаты и задержался, глянув сверху на её макушку, тянуло хоть что-то сказать. Она подняла глаза.
– Лучше улыбайся, – подмигнул Лэйнар. – Тебе идёт.
Улыбаться было можно, но сложно. Особенно ему.
Лианы меня не слушались, поэтому в окно вовсю светили звёзды, как подсветка дискотеки. А на стене празднично переливались светлячки в лампах. Я вновь склонилась над своими записями и задумалась.
Мир тут был необычным, но вполне приемлемым. Люди в Нижнем городе были самыми что ни на есть человеческими, и жизнь тоже – с тавернами, лавками, мастерскими, складами и школами. Не средневековье, не наша современность, но и не стимпанк. Среди людей также имелись маги, как рассказала Дава, но дар у них был небольшой, в основном, удобный в быту. Однако те, что побогаче, пользовались заряженными артефактами, даже повозки имелись самоходные. Ближе к центру Нижнего Аэранха располагались районы с красивыми домами в парках и хорошими дорогами, а подальше – похуже. Совсем далеко теснились захолустья с так себе домиками и побеленными сараями на высоких ножках.
Деловитые мужички; румяные, но извазюканные, галдящие дети; озабоченные дородные мамаши, похожие на дам с полотен знаменитых голландцев, приодетые в лёгкие, почти индийские костюмы. Кто пёк лепёшки прямо на улице, кто лущил бобы, кто вешал бельё, кто гонялся с веником за озорниками. Здесь было многих ярких тканей, ковров, начищенной меди, латуни и разноголосого говора, словно в старом Тбилиси из бабушкиных рассказов, где жили в одном дворе русские, грузины, армяне, азербайджанцы и евреи.
В целом, нельзя было сказать, что люди жили тут плохо, хотя ворчали многие, а улыбались единицы. И как же я была счастлива увидеть толстух гораздо шире меня! Сразу почувствовала себя ланью. Правда, дородные дамы встречались ближе к трущобам и, как выяснилось, не служили у лаэров. Все, кто бегал по лестницам вверх-вниз, были стройными и спортивными – ещё бы, такая кардионагрузка!
Дава отвезла меня и к самым «нецивилизованным» – дикарям, недавно переселённым на пустыри за городом из погребённой под лавой вулкана деревушки в землях Медатора. Таких резерваций было немало, в последнее время хватало природных катастроф, и лаэры-спасатели вытаскивали всех, кого могли. Так что территории у границ были повсеместно заселены небольшими племенами и напоминали южные степи.
Одна знахарка за городом, натуральная шаманка с косым глазом, увешанная монистами с перьями, кинулась прижимать меня к горячей груди, едва я заикнулась о том, что хижина у неё живописнее, чем дома лаэров наверху. Она угостила меня мясным рагу с запахом баранины, так что я поняла, куда сбегать за обычной едой, если что.
В общем, жить на Крайане можно было по-разному, и не обязательно было оставаться «болонкой на Рублёвке». Поэтому я подумала, что стесняться
Часа через два захотелось пить. Я пошла крадучись в сторону «кухни», если так можно было назвать помещение с волшебным погребом. Там бил из камня ручей – одомашненный мини-водопадик. Живут же нелюди!
Я спустилась до первого пролёта и заметила странное: ангел с белыми крыльями сидел за окном на прозрачном грибе, свесив ноги в темноту, и… курил. Я протёрла глаза. Да, это был Лэйнар, удручённый, словно его пыльным мешком огрели. В пальцах дымилась длинная зелёная сигара. Сердце защемило: ему плохо из-за меня?
С неловким ощущением, будто я застала его за чем-то очень личным, я тихо скрылась в свою комнату. Села растерянно на кровати и уставилась в ту же звёздную ночь, что и Лэйнар. Представилось его красивое лицо. Оно было таким грустным, что захотелось сделать хотя бы мелочь, чтобы ему полегчало. Жаль, понятия не имею, что. Но я не могу, когда людям рядом со мной плохо, даже если они не люди.
Сомневаясь и робея, я снова спустилась на цыпочках. Коснулась пальцами стекла. То показалось мягче нашего, как гибкий пластик. Но мне недосуг было задумываться над сущностью строительных материалов, я вытянула шею и посмотрела на сутулую спину с опущенными крыльями. Но что я ему скажу? Нет, наверное, лучше уйти…
И вдруг Лэйнар обернулся. Выпрямился. Я неловко помахала рукой: мол, я мимо проходила. Панорамное стекло разъехалось.
– Эй, – сказала я глупо.
– Что-то нужно? – Он провёл ладонью над сигарой, та потухла.
– Нет. – Я закусила губу. – Я просто в кухню шла… Может, водички принести? Или кактус маринованный?
Он пожал плечом, затем хлопнул ладонью по арагву. Разумный гриб растянулся длиннющей колбасой почти в жёрдочку, предлагая и мне место.
– Садись.
Я медленно подошла к краю разверзшегося панорамного окна.
– Можно я тут?
– Можно.
Я осторожно села на пол, одну за другой опустила ноги в прохладную темень. Гриб по хлопку приблизил Лэйнара ко мне, оставив лишь метр между нами. Мы помолчали в ночь. Неловко как-то.
– А может, всё-таки кактус принести? – спросила я. – Любимая еда повышает настроение, проверено! Жаль, я не знаю, из чего у вас готовить. Дома я бы напекла вам печенек с улыбающимися рожицами или сварила бы горячего шоколаду, у меня всегда вкусно получается.
– Шоколад, – усмехнулся он. – Коричневая масса неопределённого содержания?
– Очень даже определённого! Шоколад – это настоящий эндорфин, гормон радости! Можно откусить кусочек или выпить, и на душе легче. Кстати, шоколад не обязательно едят сладким! Можно и с солью, и с перцем. Древние называли какао-бобы, из которых получается шоколад, подарком Богов.
– У вас тоже есть боги… – задумчиво проговорил Лэйнар. – И Оракулы?
Я улыбнулась.
– Оракулы существуют только в мифах. Или в интернете погадать можно. Интернет – это сеть для всех типа вашего ДАГЛа, только там есть ещё развлечения.