В тихом омуте
Шрифт:
Оттягиваю кружево белья и сжимаю мягкую окружность; большим пальцем тереблю затвердевший сосок.
Снова стон.
Не могу.
Хочу быть в ней.
Чувствовать на себе её влажное тепло.
Перемещаюсь губами на её грудь и под шумное прерывистое дыхание, рукой ныряю под юбку и стягиваю колготки заодно с трусиками.
Помогает мне, скидывая с ног милые моему сердцу ботинки, а затем и колготки. Руками обхватывает моё лицо и тянет к своим губам. Целую. Яростно. Жадно.
Наташа…
Натыкаюсь на замок юбки и тяну собачку вниз. Серебряная материя
Резко отхожу на шаг, чтобы запомнить каждый кусочек её обнажённого тела.
Не позволяет, быстро приближаясь и легким движением руки скидывая с меня полотенце.
Подхватываю за ягодицы, позволяя её ногам заключить в кольцо мои берда и, продолжая горячий поцелуй, несу на небольшой диванчик.
Одной рукой упираясь в спинку, другой чуть отстраняя её бедра, начинаю укладывать, вместе с этим медленно насаживая её тепло на своё твердое возбуждение. Втягивает воздух и тут же выпускает его стоном, выгибает спину и чувствительно вонзает ногти в мою спину.
Всё. Крышу сносит окончательно.
Быстро поворачиваю её вдоль дивана и нависаю сверху.
Короткий взгляд глаза в глаза.
И я начинаю быстро двигаться. Приятная тесность буквально сводит с ума, хриплые стоны выворачивают наизнанку. Прижимаюсь теснее к груди, чувствуя бешеный стук сердца, вторящий моему. Невыносимо. Ускоряюсь. Слышу, как сильнее заскрипел старенький диван. Плевать. Сосредотачиваюсь на её горячем и шумном дыхании, а когда одновременно слышу почти крик из её горла и чувствую внутренние сокращения, сам не сдерживаюсь и получаю острый оргазм.
Блаженство.
Наваливаюсь всем телом на неё, тяжело дыша, а она начинает поглаживать мне спину, перебирая пальчики. Приятно.
Через мгновение понимаю, что совсем не легкий и быстро поднимаюсь на ноги. Наташа тоже тут же подскакивает и, потупив взгляд, идет собирать свои вещи.
Вдруг останавливается и резко оборачивается ко мне, смотрит открытым прямым взглядом и улыбается:
– Что сейчас с нами было?
– Мы забили на контроль, - усмехаюсь.
– Давно хотел доказать тебе, что его переоценивают.
– Что?
– тут же выдыхает она, как от удара.
– Ты всё-таки планировал переспать со мной?
Стискиваю зубы. Чувствую, как по новой вскипает злость. Ну как можно быть такой высокомерной и не уверенной в себе одновременно? И для чего всё додумывать за других? Вспоминаю её вчерашние слова.
– А ещё я герой, не забыла?
– бросаю насмешливо, внутри вскипая от досады.
– Ты мудак!
– выплёвывает она и, подхватив ботинки, выбегает из раздевалки.
– А ты чёртова идиотка!
– сжимаю кулаки и с силой бью по подвернувшемуся ящику. Ненормальная.
Продолжение
Слышу, как хлопает дверь. Плевать. Пусть катится на все четыре стороны. Я, конечно, и сам хорош, но эта её привычка - делать собственные выводы, не взирая на поступки других - реально бесит.
Медленно надеваю ботинки и слышу копошение и вроде как борьбу. Странно.
Выскакиваю в цех - двое парней волокут упирающуюся Наташу
Твою мать! И чего он не даёт девочке жить собственной жизнью?
Бегу на выручку. Выскакиваю на холод, а эти двое уже пихают её в старенькую десятку. Наташа пытается вырваться, что-то им кричит.
Когда её запихивают на заднее сидение, замечает меня. В глазах ужас, губы дрожат от страха, и перед тем, как ребятки захлопывают дверь, успевает крикнуть:
– Это не папа!
Парни оборачиваются на меня и ускоряются.
– Быстрей! Погнали!
– кричит один из них, запрыгивая на пассажирское сиденье.
Чёрт. Ещё чуть-чуть. Когда до машины остаётся метр, колёса с взвизгом рвут по асфальту, увозя от меня перепуганную до чёртиков Наташу.
Хорошенько чертыхаюсь, хлопая себя по карманам джинсов. Телефон в куртке. Зато ключи на месте. Не теряя времени, бегу к мотоциклу и завожу мотор. Гоню на всей скорости, боясь упустить десятку из виду. Холодный ветер морозит кожу - куртку надеть не успел, но адреналин в крови, вызванный страхом за Наташу - греет изнутри. А ещё злость. Надо было просто хватать её в охапку и идти в душ. Тогда бы этим двоим ничего не обломилось и сейчас она сидела бы позади меня. Дурак!
Если это не отец, то кто?!
Твою мать!
Легкой жизни с ней не дождешься.
И тут я осознаю. Да. Я хочу жизнь с ней. Хочу злиться на неё, целовать, ласкать. Хочу, чтобы она таяла в моих объятьях. Не правильно меня понимала и тоже злилась. Хочу её любить… Хочу с ней всё! Абсолютно. Только бы у меня получилось её спасти!
Боже, Наташа…
Ненормальная моя…
Чуть отстаю, чтобы молодчики не засекли погони, но десятку вижу хорошо. Жаль, что заднее окно затонировано - до невыносимости хочется узнать, что она в порядке.
Пальцы без перчаток окоченели, уже готовые превратиться в ледышки; от холода начинают стучать зубы. Насрать. Главное, чтобы с ней ничего не случилось.
Наташ, слышишь? Я рядом.
Выезжаем из города. Здесь машин значительно меньше, поэтому приходится отстать сильнее. Едем ещё полчаса, затем десятка сворачивает в один из посёлков. Наблюдаю издалека, как она паркуется у хилого домишки и сам торможу. Здесь небольшими сугробами лежит снег, вот где новогоднее настроение, не то, что город, с его активной жизнедеятельностью, растопляющей зиму на корню.
Парни выходят из машины. Оказывается их трое. Один помогает выйти Наташе, у которой теперь мешок из грубой ткани на голове. Хватает за связанные руки и тащит в дом. Зубы скрепят, а руки так и чешутся хорошенько ему впечатать, чтобы на будущее знал, как трогать моё. Остальные двое, о чем-то переговариваясь, следом за ними тоже скрываются в доме.
Делаем выводы. Мешок на голове говорит о том, что самого плохого можно не опасаться. С души, как камень слетает. Хотят использовать? Для каких целей? Ясно. Шантаж. Ну папенька, хапнула же горя твоя дочь из-за твоей твердолобости. А может тут и в её дяде дело? Он вроде тоже не последний человек в городе, управу на которого можно получить подобным способом.