В тишине леса
Шрифт:
– Предполагаемым убийцей, – поправил следователя блогер. – Он мог звонить по просьбе убийцы. Не факт, что это был сам убийца.
Токарев замер, глядя в одну точку, давая понять, что все еще ждет ответа.
– Звонок был в пять часов утра.
– Где вы были в тот момент?
– Дома, естественно. Всю ночь писал статью для сайта и снимал видео для Ютуба. Только закончил и пошел в туалет. Услышал звонок и вернулся к столу. Спросил: «Кому не спится в ночь глухую?» – а мне отвечают…
Пережогин нашел запись разговора и поставил на воспроизведение. Из динамика послышался мягкий баритон: «Винсент,
– Винсент – это ваш блогерский псевдоним?
– В том-то и дело, что нет. Винсентом меня называли в подростковом возрасте во дворе. Когда-то я был фанатом фильма «Баффало-66», где главную роль сыграл Винсент Галло. Пацаны говорили, что он на меня чем-то похож.
– Кто знал об этой кличке?
– Только те, кто жил со мной в одном доме в Калуге.
– Что было после звонка?
– Я засел в Сеть и стал искать инфу. Но ничего по этим местам не нашел. Тогда позвонил знакомым и попросил поднять сводки по районам.
– То есть сразу сюда не поехали? – уточнил Александр.
– Нет, я это за стеб принял. Грешил на Решетова. Даже сейчас так думаю.
– Почему?
Пережогин скривился, будто проглотил лимон.
– Это он меня все время подкалывал: «Хочешь стать знаменитым?» Когда я его здесь сегодня увидел, то утвердился в этой мысли. Знаете, он на все пойдет, чтобы прославиться. Презерватив штопанный.
– У вас был конфликт?
– У нас была война. Сначала победил я, потом – он, вернее, его папаша. – Руки у Пережогина дрожали, он еле справлялся с напряжением. Чуть приоткрыл окно и закурил. – Эту гниду я на дух не переношу. Ничего, я еще отыграюсь, – блогер выдул в окно тонкую струйку дыма и потер морщинистый лоб. – Я его с поличным взял на взятке.
Токарев присвистнул.
– И он еще на коне?
– Он на тройке с бубенцами. Папик отмазал и устроил на меня травлю.
– Кто у него папик?
– Прихвостень мэра. Ничего. Я подожду. Бойтесь гнева тихого человека.
Токарев решил дожать делишки Решетова.
– А что там с этой головой три года назад? Он же вел расследование?
– Так с этой головы все и началось, будь она неладна, – Пережогин опустил окно еще ниже, сплюнул и тут же закрыл. – Всем было понятно, что речь идет об убийстве. Так он не только отрицал этот факт, но и говорил всем, что голова женская.
– Он и сейчас так говорит.
– Серьезно? – блогер уставился на следователя. – Чудило огородное. Я за ним после найденной головы стал присматривать. Дергал постоянно на счет расследования. А когда узнал, что он даже дело не завел, то попробовал давить на следствие и будоражил общественность. Тогда-то аноним мне стуканул, что он взяточник. Да не как все, а застрял в девяностых. Я стал следить за ним и поймал на передаче дани от ночного клуба за эскорт. Урод. Из-за него я семью потерял. Меня потом год прессовали. Уволили из газеты, звонили моей жене и рассказывали байки про любовниц и левые заработки. Моя бы измену простила, но заначку – никогда. Алчность – ее второе имя.
Пережогин докурил и выбросил окурок в окно.
– Тут явная связь. Решетов – второе убийство
– А Колотушкин какое отношение к голове имеет?
– Напрямую – никакое. Но Решетов постоянно со своими дружками у Колотушкина пасется. Друзья на век.
Токарев в задумчивости поскреб подбородок.
– Мы отвлеклись. Так ты позвонил друганам и попросил пробить по базе Никитское. Что потом?
– Получил порожняк, но меня не отпускало. Еще раз прослушал запись и все же решил проверить. Приехал сюда. Увидел толстяка и обмер. Его зачем привлекли? Он давно не при делах. Потом Колотушкин появился. Я его мельком видел три года назад. В толпе стоял с местными, когда убойный улики искал. Я фотографировал всех, поэтому лицо запомнил.
– Кто позвонил в полицию?
– Звонил я. Сказал, что получил анонимный звонок и сейчас нахожусь на месте убийства. Назвал координаты, описал местность и положение тела. Честно говоря, я слинять хотел. Знал, что сюда Решетов прибежит, когда мою фамилию услышит. Это его сфера влияния. Но тут толстяк начал брызгать слюной в сторону Колотушкина, мол, это он убийца, просто корчит из себя невинного. Решили, что я пойду за бородачом, а толстяк останется на месте и будет дожидаться полиции. Я повел Колотушкина. Тот в дом нырнул. Я за ним. Встал у окон и слушаю, а там крики, вопли. Думал, убивают кого. Заглянул, а там женщина, привязанная к кровати, мечется. Жуть.
– Привязанная?
– Ну да. Я решил навести справки, а уж потом тревогу поднимать. Пошел в магазин, там как раз товар разгружали. Спросил у грузчиков и водилы. У Колотушкина жена раком больна. От наркоты отказывается, поэтому от болей крыша поехала. Дважды хотела с жизнью покончить. Вот он и держит ее на привязи и следит днем и ночью.
– Можешь показать место, где голову нашли?
– Пацаны нашли голову на этой тропинке. А толстяк мне показал место ритуала. В двухстах метрах отсюда стоит раздвоенная береза, похожая на гигантскую рогатку, если свернуть к ручью и спуститься вниз, то увидишь старый раскидистый дуб. Жуткий такой. Не ошибешься. Вот под тем дубом были свечи, сушенные травы и какие-то знаки на земле.
– Вы фотографии делали?
– Конечно. Почту дайте. Я вышлю.
Токарев протянул визитку.
– Центр алтаря был пустой, но там точно что-то стояло.
– Как думаете, кто мог алтарь соорудить?
– Подростки, кто еще. Сейчас столько движений развелось. Делать им нечего. Пахать не хотят. Байду гоняют и от безделья с ума сходят.
– А местные? Вы же изучали всех.
С ответом Пережогин не спешил. Взвешивал.
– Скажу вам одно: они все друг друга покрывают. Надо другой подход искать. Чужакам они ничего не скажут.
Токарев выключил диктофон и сказал блогеру, что больше его не задерживает.
– Кстати, мой источник сообщил, что та голова пропала из вещдоков.
– Пропала?
– Мне сказали, что после экспертизы ее забрал Решетов, но в хранилище улик ее нет.
– Это точно?
– Может, ее нашли уже после моего отъезда, но три года назад Решетов забрал ее у экспертов, а до вещдоков не донес.
Токарев вышел из машины и поплелся в сторону временного штаба, где обнинский убойный натянул навес от дождя. Решетов отделился от толпы и пошел ему навстречу.