В тишине леса
Шрифт:
Громову нужно было склонить свидетельницу к сотрудничеству, поэтому он убрал блокнот в карман кожаной куртки, тяжело вздохнул и вкрадчиво произнес:
– Арест будет однозначно. Что там дальше – не наше дело. Говорите с калужскими следователями, – Громов показал на Мухина, начальника Озерцова. – А мы из Москвы, расследуем убийство в лесу. Нам нужно установить, как ваш сын связан с находкой в этом доме. Я сейчас про глаза и голову. Ну и главное – это труп женщины в дереве.
Громов показал фотографию жертвы, сделанную в морге. Взглянув
– Будете сотрудничать, судья сделает вашему сыну снисхождение.
– Какой судья?! – взорвалась Зудельшина. – Какой срок?! Говорю вам, не его это!
– Тогда чье? Предупреждаю, начнете юлить, сделаете только хуже. Слушать вас уже никто не станет. Передадим вас в Медынь и топайте вместе с сыном по этапу!
– Вы и меня арестовать хотите?! —Зудельшина вскочила и всей массой пошла на столичного следователя.
Громов грубо толкнул ее на табурет и сквозь зубы процедил:
– Дамочка, угрозы сотруднику правоохранительных органов караются законом. Я с вами здесь в партизанов играть не намерен. Есть, что сказать – говорите. На нет и суда нет.
Послышались приближающиеся шаги. По дверному косяку постучали. В кухню заглянул Озерцов.
– Как вы просили, я отправил отпечатки всех велосипедных шин в селе в ваш офис.
– Отлично. Присоединяйтесь к обыску. Кажется, вон те два сарая еще не досматривали, – Громов кивком показал на окно, через которое был виден внутренний двор и хозяйственные постройки.
Оставшись наедине с допрашиваемой, Громов постучал по столу, привлекая ее внимание, и на полтона тише спросил:
– Кто дал деньги вашему сыну на выращивания марихуаны?
Зудельшина отвела взгляд и хранила молчание.
– Это ваш последний шанс.
Реакции не последовало, тогда Громов позвал Мухина и приказал отвезти Зудельшину и ее сына в Медынь для допроса.
†††
Москва, Центральный округ
Горничная и Морозова отступили, освобождая коридор, и Алан буквально впихнул пытающегося вырваться эксперта в гостиную.
– Ну что же ты стоишь, Наташа, предложи гостям чай или кофе, – проворковала Морозова, не сводя взгляда с мускулистого следователя, и примостилась на край дивана, оголяя ногу до бедра.
– Не хотите чаю или чего покрепче?
Следователи отказались.
Алан силком усадил Шинкарева на стул, но тот продолжал ерзать и возмущаться. Тогда Морозова прикрикнула на любовника, чтобы угомонился, и тот мгновенно затих.
– Так какие у вас были ко мне вопросы? – теперь она обращалась сугубо к Алану.
Асадов перевел взгляд на напарницу и жестом показал, чтобы та продолжила допрос.
– Вы бывали в Медынском районе Калужской области? – Кира встала перед допрашиваемой и подбоченилась.
– Где? – усмехнулась Морозова. – Что за дыра? Я там никогда не была.
У
– Вчера в лесу, недалеко от села Никитское был найдет труп женщины, замурованной в дерево. Женщина была убита на том самом месте, где был убит Смелов. Мы нашли отпечатки пальцев…
– Повторюсь. Я там никогда не была. Если вы нашли мои отпечатки, значит, их туда намеренно подбросили.
Напарники переглянулись. У обоих создалось впечатление, что Морозова не в первый раз отбивалась от подобных обвинений. Кира решила, что после допроса подробнее ознакомится с делом Смелова.
– Все это для меня в далеком прошлом. Я поступила в институт и основала фонд по реабилитации пострадавших от сект. Я сама была жертвой и прошла сложный путь, вернее до конца еще не прошла. Мне помогают психологи. Люци подчинил меня своей воле, заставлял принимать наркотики и делать то, что мне не хотелось. Повторюсь, для меня это все в прошлом. Мне не приятно, что полиция и журналисты постоянно напоминают о том, что я пытаюсь переосмыслить и забыть.
– Это понятно. Вы налаживаете жизнь. Но нас тоже поймите, кто-то совершил убийство молодой женщины и нам нужна ваша помощь, – Алан придвинулся со стулом ближе к дивану и спросил: – Как была устроена секта? Сколько в ней было участников? Какова иерархия?
Морозова посмотрела на Шинкарева, но вопреки его красноречивому предупреждению, все-таки призналась:
– К нам приходило много людишек. Всех не упомнишь. Я общалась сугубо с адептами. Их было тринадцать.
– Можете назвать имена?
– Я знаю лишь псевдонимы, данные им в группе. Эдик даст вам список настоящих имен.
Эксперт покраснел и гневно выкрикнул:
– Нет у меня никакого списка!
Наблюдая за жрицей и экспертом, Кира поймала себя на мысли, что не может представить, как эти двое совершенно разных людей могут быть любовниками.
– Ты готовился к суду, где каждому давал оценку, – тут же пресекла его Морозова.
Возмущению Шинкарева не было предела. Это и понятно, над ним нависло обвинение в сговоре, но Морозову это ничуть не волновало.
– В последнее время состав группы обновился. Те, кто шел за Фролом, откололись и создали свой культ. Их возглавил… – она повернулась к эксперту и щелкнула пальцами, – Эдик, как его звали?
– Новиков Алексей, – выдавил из себя Шинкарев и сжал кулаки. – Ты и сама это прекрасно помнишь.
– Зачем мне помнить пустое место? Был и сплыл, – она повернулась к Алану и продолжила: – Так вот, он ушел от нас первым и потянул за собой всех, кто пришел с Фролом.
– Кто такой Фрол?
– Вы не знаете Фрола? – Морозова выпучила глаза и развела руки в стороны. – Это же… упф-ф-ф… Фрол!
– Фрол Радо был самым мощным цыганским магом в России, – объяснил следователям эксперт.
– Это его настоящее имя?
Эксперт и жрица закивали.
– Почему был? – уточнила Кира.