В тисках мирового заговора
Шрифт:
— А у девушки острый глаз, — ухмыльнулся проводник-маоист. — Действительно, очень похоже.
— А откуда это здесь взялось? — Во мне затеплилась надежда, что я узнаю все и сразу.
— Местные называют этот путь Дорогой древних. Говорят, что на Канченджанге когда-то был храм или монастырь, от которого сейчас ничего не осталось. Канченджангу здесь, кстати, не любят, и хотя горы в том районе исключительно красивые, туристов стараются держать от них подальше.
Легенда о Шамбале получала очередное подтверждение. Впрочем, вскоре мне предстояло увидеть все своими глазами. После довольно долгого путешествия мы, наконец, оказались у подножия горы. Скажу честнр: Канченджанга
На следующий день мы взошли на вершину горы. Вид с нее открывался неплохой, хотя, конечно же, бывает и лучше. Поэтому я не стал долго наслаждаться красотами природы, а попытался отыскать под ногами хоть какие-то свидетельства пребывания здесь человека. И кое-что мне все-таки удалось обнаружить. В снегу около одного из скальных выступов я нашел небольшую металлическую табличку. Металл переливался на солнце темно-синим цветом, а на поверхности таблички проступали странные, похожие на голограмму, руны. Правда, посмотреть на это странное явление мне пришлось всего около десяти секунд — после этого табличка в моих руках внезапно рассыпалась в мелкую пыль.
Что это было? Судя по тому, как неглубоко она лежала, ее оставили здесь недавно. Или все же речь идет об артефакте из древних, полулегендарных времен? Этого я, наверное, так никогда и не узнаю.
Через пару дней мы двинулись в обратный путь. Хотя вход в таинственную Шамбалу обнаружить не удалось, нашу экспедицию нельзя было назвать совсем бесплодной. Я убедился, что мы — не единственные гости на Канченджанге. Кроме того, легенда гласит, что в «подземное царство» есть несколько входов. Канченджанга уже «засветилась» благодаря Шефферу, поэтому использовать ее — себе дороже. О других входах ничего неизвестно — только то, что они есть. Искать их по всему Тибету — все равно что пресловутую иголку в стоге сена (даже не иголку, а соломинку).
Так что, вместо здорового отдыха в горах с периодически сходящими лавинами пришлось вернуться к пыльным бумагам.
Экспедиция генерала Шенстона
«Ну хорошо, — подумал я, — монахи могли противостоять многочисленным средневековым армиям. Но это еще не доказывает того, что они являлись «сверхлюдьми»! Ведь современному оружию они наверняка не смогли бы ничего противопоставить!»
Так я и думал. Ровно до тех пор, пока не узнал об английской экспедиции 1902 года. Узнал скорее случайно, собирая воспоминания о Тибете служивших в Индии британцев. И вот один майор в своих мемуарах случайно обмолвился о «походе на север, из которого вернулись немногие».
Истину пришлось восстанавливать по крупицам. Дело в том, что в свое время все сведения об этом провале Британии были засекречены, и до сих пор практически невозможно встретить упоминания о нем. А история, тем временем, вышла очень интересной и поучительной.
В 1902 году Британия закончила Англо-бурскую войну. Две маленькие, но гордые республики в Южной Африке, которые, на свою беду, оказались владельцами золотых и алмазных россыпей, были покорены. Не могу сказать, что эта война оказалась для «владычицы морей» особенно славной, но в конечном счете она окончилась победой.
С развязанными руками британцы решили обратить свое внимание на еще один важный регион — Тибет. Я уже писал о том, какое важное стратегическое значение имеют эти горы. Они прикрывают с севера
Поиском оправданий британская корона себя не утруждала. Ну кто в мире станет заботиться о судьбе кучки монахов? И в мае 1903 года отряд под командованием генерала Шенстона, насчитывавший 9300 британских солдат и еще несколько тысяч туземцев, двинулся на север, в горы.
В победе сомневаться не приходилось. Британцы провели весьма серьезную разведку и узнали, что Лхасу защищают всего лишь около 400 монахов, только половина из которых была вооружена огнестрельным оружием. Практически все винтовки тибетцев были безнадежно устаревшими. Так что, генералу Щенстону даже в голову не приходило думать о поражении. Быстрый марш-бросок, если потребуется, короткая перестрелка — и флаг Ее Величества взовьется над дворцом далай-ламы.
Когда именно Шенстон понял, что просчитался, мы уже не узнаем. Потому что генерал не вернулся из этих гор — как и почти все его солдаты. Спаслась лишь жалкая горстка, меньше сотни человек, которым тибетцы, похоже, специально дали уйти, чтобы те рассказали о пережитом ужасе и отвадили своих соплеменников от тибетских гор.
Что же рассказали уцелевшие? На третий день продвижения в глубь гор их начали обстреливать. Стрелявших не было видно: судя по всему, они сидели на недоступных скальных выступах. Но даже не это было самым плохим. Пугало то, что каждая пуля достигала своей цели. Невидимые стрелки не просто не промахивались — они разили насмерть. Раненых не оставалось, только убитые. Сначала Шенстон пытался как-то отыскать стрелков, найти укрытие для своих солдат… а пули с завидной методичностью уничтожали британцев одного за другим.
Сначала паника поднялась среди туземцев. Они рванулись в обратном направлении, сметая все на своем пути. Под снайперским обстрелом восстановить дисциплину было нереально. А вскоре побежали и видавшие виды британские солдаты. Говорят, Шенстон до последнего пытался навести порядок, так что, мы даже не знаем, тибетцы его пристрелили или свои же дезертиры. В бойне не выжил ни один офицер; только несколько десятков рядовых солдат смогли уйти от пуль и рассказать о случившемся.
Потеря разом десяти тысяч солдат и офицеров стала страшным ударом для британской короны. У самоуверенных прежде англичан подогнулись колени. Стало ясно, что Лхаса неожиданно оказалась крепким орешком. В условиях, когда назревала крупная война в Европе, позволить себе мясорубку в далеком Тибете англичане не могли.
Лишь в годы Второй мировой войны были предприняты несколько вылазок в глубь горного массива. Их целью стало уничтожение нацистского передатчика. Почему тибетцы не стали препятствовать англичанам? Видимо, справедливо полагая, что в случае неудачи сухопутной экспедиции сюда прилетит авиация, которая может обрушить не только радиостанцию, но и вход в подземные пещеры. А этого в Лхасе категорически не хотели.
Один румынский правитель
В общем-то, в культуре каждого народа сохранились воспоминания о своих «сверхлюдях». Героях, наделенных какими-то исключительными чертами — силой, ловкостью, способностью преодолевать препятствия… Конечно, наличие таких персонажей можно было бы объяснить тем, что каждому народу нужны свои героические мифы. Если бы не одно «но». Все эти персонажи являлись реально существовавшими историческими персонами, и все рассказы об их подвигах — чистейшая правда.