В твою любовь. Рискуя всем
Шрифт:
– Что с ногой? – строго спросил Норд, кинув быстрый взгляд на дверь за мной, чтобы убедиться в отсутствии погони. Затем перевёл его на раненную область, скрытую тёмной тканью брюк.
– Это… – я запнулась.
Любое упоминание о Томе жгло сердце сакральным огнём ненависти. Будто к органу прикладывали калёное железо, и если так реагировала я сама, то что будет с Нордом, если он узнает правду?..
Нет. Чёрт, нет.
Он ни о чём не должен знать.
Ни о том, как этот ублюдок выстрелил
Пусть всё канет в прошлом. Без оглашения.
– Это… Растяжение. Я пыталась как-то сбежать, но охрана оказалась проворнее, – стараясь, чтобы голос звучал убедительно, пробубнила я в ответ.
Где та тонкая грань между сокрытием фактов и откровенной ложью? Я и Норд прошли через столько испытаний, как пытающиеся пробиться сквозь астероидный поток два космических корабля. Сложности оказали на нас неоднозначное влияние. Я видела всё того же человека перед собой, всё тот же властный пасмурный взгляд, но что-то в нём было иным. Как поверхность голубого льда озера, что треснула в нескольких местах, но пока ещё не угрожала образованием реального надлома.
Думаю, для него я выглядела так же.
Мы сломлены.
И это приведет, если уже не привело, к возникающей время от времени потребности лгать. Во благо. И сколь важной ни была тема доверия для нас обоих, под какой бы удар ни встали наши развивающиеся отношения, сейчас моё враньё было крайне необходимым.
Норд выругался сквозь сжатые зубы, придерживая меня, и мы двинулись дальше. Я обхватила его за шею, чтобы сохранить устойчивость.
– Раны на твоём лице – тоже, блять, надзиратели перестарались?
Подойдя к краю высотки, он осторожно высвободил меня из хватки, усадив на выступ. Затем Норд вытащил припасённый заранее трос. И как ему только удавалось оставаться хладнокровным? Хотя надо признать: без этого качества мы бы принимали решения лишь на эмоциях, подставив под угрозу возможность спасения. И он – командор. Что есть, то не отнять.
– Да, – уже спокойнее ответила я, понимая, что надо идти до конца. – Ничего страшного, заживёт ведь…
Норд промолчал, но я нутром ощущала исходившую от него злость. Злость по отношению к нашим врагам. Тот факт, что он растерзал бы каждого за меня, грел душу, но в то же время причинял беспокойство.
Я неосознанно перетёрла между собой подушечки указательного и большого пальцев, чувствуя на коже что-то инородное, размазанное. Вскинув взгляд на Норда, который хмуро прикреплял трос к автомату, чтобы выстрелить в сторону соседнего здания в паре ярдов и создать для нас подобие зиплайна, я внимательнее вгляделась в его лицо.
Кепка сдвинута. И испачкана чем-то бежевым – эту же субстанцию я ощущала на пальцах, случайно задев Норда при обхвате.
Надо же. И шрамов не видно…
Не сдержавшись, я коротко усмехнулась, на что Норд в недоумении поднял брови:
–
Он закатил глаза, закрепляя веревку на металлическом карнизе. Моя усмешка перешла в полноценный смех, защекотавший живот. На мгновение я даже забыла о теперь уже саднящей боли в бедре. Наверное, весь накопленный стресс, что был во мне, решил прорваться наружу не только через слёзы, но и полуистерический хохот.
– Но-о-орд?.. – специально протянула я, согнувшись пополам от веселья, как только представила картину: мой мужественный командор стоит перед зеркалом и неряшливо выдавливает на ладонь крем: – Реально тональник? Откуда ты его взял?
– Твой дружок Крис притащил. Хер знает откуда. Надо же было как-то скрыть так любовно оставленные жизнью и моей женщиной шрамы, – проворчал он в ответ, но я успела заметить, как дрогнули уголки любимых губ.
Норд еще раз дёрнул трос для проверки и вскинул автомат в сторону строения напротив, прицеливаясь. Отсмеявшись, я вытерла проступившие слёзы и, встав, подошла ближе. Мне, конечно, хотелось разузнать побольше о судьбе наших общих знакомых, но все вопросы решила отложить на потом, когда мы хоть немного переведём дух. Интересно, мою пропажу уже обнаружили?..
– Виски выбриты тоже для маскировки?
Норд выстрелил. На многих современных автоматах «Тиррарии» был специальный, отдельный разъём. Отдельное дуло для крепчайших тросов, по которым можно было взбираться куда угодно. Пригождалось на скалах в джунглях Островов. Стоило лишь перевести затвор в иное положение, как огнестрел превращался в безобидный на первый взгляд арбалет. Именно так мы собирались тогда с Ким во время задания поимки чужих подняться ночью на смотровую площадку, но Норд посоветовал в тот раз этого не делать.
Острый металлический наконечник раскрылся в полёте звёздочкой и с лёгким звоном воткнулся туда, куда нужно.
– Какая ты догадливая. Иди-ка сюда, – с ироничной усмешкой проговорил Норд и отточенным движением привлёк меня к себе.
– Когда будешь спасать меня в следующий раз, накрась ещё, пожалуйста, ресницы, – знакомый аромат лимона, по которому я так соскучилась, ударил в ноздри. Заставил мгновенно расслабиться.
Я мягко улыбнулась вновь, насколько позволяли трещины на губах, ощущая себя в сильных ладонях.
– Когда всё закончится, напомни, пожалуйста, отшлёпать тебя, – в той же интонации отпарировал мой командор и перевёл взгляд на натянутый чёрный канат между зданиями. – Запрыгивай на меня.
Он достал жёсткую ткань, которую часто можно было увидеть на наплечниках боевых рюкзаков, и специальные напульсники из кармана, а я поспешила выполнить его просьбу, обхватив поясницу Норда ногами.
Тело мгновенно отреагировало на этот простой жест, но было ещё что-то в моих реакциях, что сбивало с толку. Рана слегка заныла, я же старательно игнорировала неприятные ощущения.