В твою любовь. Рискуя всем

Ди Темида

– Как скажешь, мой командор.

***

Неслышно затворив за собой дверь, я вошёл в отведённую комнату. Грейс лежала спиной ко мне, на кровати, закутанная в плед. В воздухе витал аромат свежести и какого-то цветочного мыла. Похоже, успела принять душ.

Она медленно повернулась в темноте, заглядывая через плечо.

– Ты уже спала? – тихо спросил я, стараясь рассмотреть её.

– Просто дремала, – Грейс приподнялась и прислонилась спиной к изголовью.

Я заметил её оголённые, не скрытые тканью найденной в шкафу ночнушки, изящные ноги, и ощутил лёгкое возбуждение, покалывающее тело. Прошёл вглубь

комнаты, попутно снимая с себя пропахшую этим непростым днём футболку – куртка формы патрулирующего осталась где-то внизу. Глаза уже почти привыкли к сизому мраку, натыкаясь на очертания комода, столика, шкафа и кресла. В дальней стене была дверь в ванную, откуда аромат ощущался сильнее.

После стольких лет среди аскетизма Штаба отвыкаешь от такого уюта.

– Пахнет джунглями Центрального острова, – хмыкнул я, оставив грязную футболку на кресле и подходя к краю кровати.

– Единственное мыло, которые мы с Ким нашли на втором этаже, – Грейс тоже усмехнулась. – Я разделила его на несколько частей, для всех. Будем пахнуть джунглями.

Я присел у её ног, внимательно наблюдая за уже вполне заметными в полумраке реакциями Грейс. Мне не хотелось как-то спугнуть её. В памяти свежо то, как я там в гроте, выйдя из берегов, обхватил тонкую шею. Грейс казалась расслабленной, но кисти потянулись к подолу пижамы, пытаясь опустить ниже.

Не говоря ни слова, неторопливо и мягко перехватил её руки. Потом коснулся пальцами лодыжки, медленно пробираясь наверх, по изгибу натянутой мышцы на гладкой икре. Затем дошёл до её коленки, поглаживая кожу большим пальцем и слушая, как учащается дыхание напротив. Мне и самому стало трудно сдерживаться, но я постоянно напоминал себе, что и так причинил Грейс немало боли…

– Как бедро?.. – выдержав паузу, хрипло спросил я, направляя прикосновения выше, к месту, где был медленно заживающий след от вытащенной кем-то пули.

– Лучше… – прошептала Грейс, и я с удовольствием отметил, что кожа отозвалась мурашками, а она сама подвинулась чуть ближе ко мне: – В камере рану зашили и обрабатывали, хоть и не каждый раз. Это помогло не допустить осложнения…

Вновь неловкая тишина. Я видел, как она словно прощупывает почву и раздумывает над тем, как продолжить рассказ, и решил лишь молчаливо дождаться, не останавливая касания кончиками пальцев.

– Он оглушил меня. Тогда на форпосте, – отрывисто вздохнув, тихо начала Грейс, отведя глаза, но не убирая свою обнаженную ногу из-под моей руки. – И я очнулась уже в Верховном суде. Прошла через сущий ад, каждый день думая, что промазала и убила тебя.

Я затаил дыхание, слушая.

– Он не приходил. Долго не приходил. Пока за несколько часов до суда не заявился. Сначала я не могла отбиться…

Её глаза наполнились слезами, которые не пролились, и я начал жалеть, что не остановил этот разговор. С другой стороны, я хотел всё узнать… Мы должны обсудить. Это будет моим клеймом, пока не доберусь до Томаса.

– …потом я успела заметить оставленные охраной столовые приборы. Схватилась за нож, попробовала отбежать, чтобы метнуть в Тома. И он ушёл… Точнее, убежал… – Грейс всхлипнула, но улыбнулась мне: – Представляешь? Аж пятки засверкали.

Я не мог ответить ей тем же, потому что каждое сказанное слово врезалось в меня с прочерченным шлейфом огненных букв: «убить

ублюдка», «убить ублюдка»…

– Мне было очень страшно, Норд… – улыбка сползла с покрытого полутьмой лица, когда её губы еле слышно пробормотали это напоследок.

Остановив движения по её коже, я ринулся вперёд, сгребая Грейс в крепкие объятия. Она уткнулась в шею, горячо дыша, а я зарылся обеими ладонями в её, увы, уже не пахнущие, как когда-то, мятой влажные волосы. От них сейчас исходил запах цветов.

– Я такой мудак, Грейс, – лихорадочно стал говорить ей на ухо, не анализируя слова и отдавшись на волю чувствам, прорвавшимся наружу, – Я такой, блять, мудак…

– Нет-нет… Я знала, что, когда ты узнаешь о случившемся, сильно рассердишься. Я знала. Не вини себя. Я предугадывала такую реакцию.

Твою мать. Она ещё и оправдывала моё поведение.

– Надо было выслушать тебя. По-нормальному выслушать, когда мы были в пещере. Выслушать и понять. Блять, я попросту не сберёг тебя…

Я хотел прижать её к себе ещё ближе, но Грейс сама вытащила руки и обвила ими мою шею. Поймав её во всю разгорающийся взгляд и опаляющее дыхание ртом, я провёл кончиком носа по её. Теперь между нами витали заряды тока – я слишком хорошо помнил, что это означало…

Грейс осторожно приникла к моим губам, игнорируя их шершавость от сухого ветра погони. Игнорируя боль в собственных. Невинный поцелуй с лекарственным привкусом мази поднял во мне невероятных размеров волну возбуждения. А когда она, приподняв край ночнушки, перекинула одну ногу и оказалась сидящей на мне, я чуть было не зарычал в голос.

– Грейс, милая… – сквозь пелену затмевающей похоти, я еле смог сложить слова в нечто цельное. – Ты… не готова… Ты столько пережила… Стоит ли? Уверена?

– Да, – её вкрадчивый голос чуть дрожал, и я явственно слышал в нём крупицы оставшейся робости и страха. – Уверена…

– Грейс…

Я не должен настаивать, я не должен…

Язык неподвластно мне прошёлся по её губам, с нежностью раздвигая их и встречаясь с её тёплым в ответ. Грейс прижалась к моим бедрам, выгибая поясницу, и словно невзначай потёрлась о молнию на брюках. О давно недвусмысленно поднявшуюся молнию на брюках…

– Мне стоит сходить в душ для начала… Я чертовски грязный… – я предпринял последнюю попытку оттянуть момент нашей близости, чтобы дать ей возможность отказаться: не знаю, насколько сильно этот ублюдок оставил след в её душе. – И милая… В первый раз я сорвался, но не думаю, что будет правильно заниматься сексом без…

– Я бы не позволила тебе сорваться, если бы не была на инъекциях, как и все женщины в «Тиррарии», – опаляющий шепот коснулся моего подбородка, и Грейс укусила меня. – А остальное – меня не волнует…

Мои руки в противовес сказанному блуждали по ткани на изогнувшейся спине, желая сорвать её как можно быстрее. И сжали ткань в ответ.

– Плевать… – ультимативно выдохнула в мои губы Грейс, царапая ногтями шею. – На всё плевать. Ты нужен мне… Сейчас…

Её последнее слово, почти мольба, утонуло в ушах, в которых я слышал лишь стук прилившей крови. Грейс вновь заёрзала, как раз в тот момент, когда я обхватил губами кожу на её ключице и опустил ладони на охуительные округлости ягодиц.