В угоне. Подлинная история GTA

Кушнер Дэвид

Мало-помалу тогдашнее поколение детей подрастало, уплетая картофельную запеканку и бисквиты с заварным кремом. Все мальчишки выглядели так же прилично и благочинно, как и их рацион: темные пиджачки с эмблемой школы, накрахмаленные белые рубашки, черные галстуки, брючки цвета мокрого асфальта, темные носки, черные кожаные туфли. Все как на подбор – и только у одного из-под брюк торчали ботинки «Доктор Мартинс». Это и был Сэм.

Если Сэм и мечтал сбежать от реальности, то лучшего места, чем его школа Сент-Полз на Темзе, было не найти. Начиная с шестнадцатого века, это легендарное частное учебное заведение для мальчиков взрастило многие светлые умы страны, от Мильтона до Сэмюэла Джонсона.

Теперь Сэм и Дэн, как и многие богатые дети Лондона, должны были набираться ума посреди сорока пяти покрытых зеленью акров в Хаммерсмите: играть в крокет на лужайках, изучать русскую историю и слушать выступления оркестра.

Но нетрадиционный выбор обуви Сэма доказывал: ему скучно играть по правилам. Этот дерзкий мятежник уже исповедовал принципы жизни рок-звезды: носил длинные волосы, ходил вразвалочку и частенько уезжал из школы на «роллс-ройсе». А в подростковом возрасте они с братом променяли музыку своего отца на кое-что поживее: хип-хоп.

Особенно им приглянулся «DefJam Recording», американский музыкальный лейбл, который уже завоевал известность у продвинутых деток. Компания, которую панк-рокер Рик Рубин основал в собственной комнатушке в общаге Нью-Йоркского университета, дала мощный старт зарождающейся рэп-сцене Восточного побережья. Рубин вместе со своим партнером, клубным промоутером Расселлом Симмонсом, начал выпускать синглы самых свежих музыкальных открытий пяти нью-йоркских районов. Эта парочка – белый еврейский юноша с Лонг-Айленда и черный паренек из Квинса – представляла собой многообещающую гремучую смесь. Приправив свою любовь к рэпу и року налетом мейнстрима, они вывели на сцену множество артистов, от наглого пацана по имени Эл Эл Кул Джей до трио дерзких белых рэперов Beastie Boys.

Но ребята из «DefJam» могли похвастать не только хорошим музыкальным чутьем: они породили новое течение партизанского маркетинга. Симмонс и Рубин, выходцы из городских трущоб, знали толк в «сарафанном радио»: и в панк-роке, и в рэпе вовсю использовались «DIY»-кампании [2] . Симмонс называл свою методику «запуском на рельсы»: каждого артиста пытались продвигать любыми возможными способами – лепили на всех углах и фонарных столбах наклейки с легендарным логотипом «DefJam» в виде больших букв «D» и «J», устраивали вечеринки по всему Нью-Йорку, тщательно продумывали каждое представление и создавали впечатляющие декорации вроде огромных надувных пенисов на концертах Beastie Boys.

2

«DIY» – «do it yourself» – сделай сам (англ.).

Отчаянные фанаты, каким был и Сэм, восхищались не только записями «DefJam», но и стилем жизни, который она представляла. Когда вышел сингл хеви-метал группы Slayer «Reign in Blood», сделанный Рубином, Сэм сразу же его купил – нашивку «DefJam» он носит словно медаль. Сэм до сих пор обожает разглагольствовать о своих кумирах: слова вылетают изо рта со скоростью пуль в «Missile Command» [3] , он размахивает руками и мотает головой, словно не в силах снести свое восхищение поп-культурой.

3

«Missile Command» – аркадная игра для «Atari».

– Для меня Рик Рубин просто офигенный герой, – начинается одна из пламенных тирад Сэма. – Он привносит в мир нечто новое, он создал хип-хоп и Cult. А когда он выпустил альбом «Electric»!.. Как звучат эти рокеры из Ньюкасла с жестким хип-хоповым сведением Рика Рубина! Когда я увидел, что он вдруг занялся роком, причем, самым тяжелым – Slayer, я решил, что круче уже и быть не может. Но он продолжает

удивлять… Такие люди меня безумно вдохновляют.

Плюс ко всему «DefJam» были из Нью-Йорка. Сэм глубоко восхищался этим городом, его модой, культурой, музыкой. Днем он носил выглаженную форму школы Сент-Полз, но вечером предпочитал нью-йоркский стиль: забитую пластинками и видеокассетами комнату и широкие шнурки в кроссовках, как у ньюйоркских рэперов. Дело было даже не в любви к моде: ему нравились аутсайдеры, которые устроили в культуре настоящую революцию.

На восемнадцатый день рождения Сэма отец отвез парня в Нью-Йорк. Первым делом по прибытии Сэм купил кожаную куртку и кроссовки «Эйр Джордан Мак-4», как в клипах «MTV». Он слонялся по центру города, впитывая виды и звуки: желтые такси, небоскребы, хмурые пешеходы, проститутки на Таймс-сквер. «С этого момента я навсегда влюбился в этот город», – позже вспоминал Сэм.

Как-то днем Уолтер Хаузер взял сына пообедать со своим другом Хайнцем Хенном, директором по маркетингу в «BMG», музыкальном лейбле немецкой компании «Bertelsmann». Хенн признался, что «BMG» пытается заработать на молодежной культуре. Сэм сидел, слушал и наконец не вытерпел.

– Почему в звукозаписывающем бизнесе все такие старые? – брякнул он. – Почему у вас не работает молодежь?

Хенн уставился на белого богатого паренька, одетого, как участники группы «Run DMC», а потом повернулся к отцу азартного, но слишком уж самоуверенного юнца.

– Твой сын совершенно ненормальный, – сказал Уолтеру Хайнц, – но у него есть неплохие идеи.

Сэм только что получил работу.

Глава 2

Воины

ОТКРЫТ СЛУЧАЙНЫЙ ПЕРСОНАЖ: ДЖЕК ТОМПСОН

Следуйте за значком «J» на Беверли-Хиллз. Найдите Джека Томпсона из Майами: 41 год, адвокат, гольфист, будущий отец.

– Я спилил приклад у своего дробовика. Я выключил фары. Сегодня я намерен пострелять. Я собираюсь пришить пару копов.

Шестнадцатого июля 1992 года эти строки звучали со сцены на Беверли-Хиллз, но читал их не автор, Ice-T, а Чарлтон Хестон, знаменитый актер с квадратной челюстью, наиболее известный по роли Моисея в «Десяти заповедях». Сегодня он явился в отель «Реджент Беверли Уайлшир» с благородной целью: добиться запрета песни «Убийца копов».

Там проходило ежегодное собрание акционеров компании «Time-Warner», владевшей лейблом, на котором вышла запись. С момента выпуска трека в марте «Убийца копов» стал предметом жарких споров и открыто осуждался полицией и президентом Бушем. Ice-T написал эту песню по поводу недавних беспорядков из-за Родни Кинга и говорил в ее защиту, что текст показывает честный портрет человека, уставшего от полицейской жестокости.

Но в этот день акционеры в зале ловили каждое слово Хестона, обличавшего песню. И когда он выкрикивал припев: «Умри, умри, умри, свинья, умри!», лишь один человек был в восторге от представления: Джек Томпсон. Христианин и республиканец, внешне Томпсон напоминал прилежного ученика, нарядившегося для фотосъемки в школьный альбом: костюмчик выглажен, рано поседевшие волосы зачесаны набок, синие глаза сверкают. Он сумел почувствовать важность момента. Как позже говорил Томпсон, Хестон «зажег огонь войны культур». И этот молодой воин был готов драться.

Правда, по сравнению со сторонником легализации оружия, выступающим в тот вечер на сцене, Томпсон выглядел не особенно боевым. Этот щуплый ботаник из Кливленда страдал заиканием, а зрение у него было до того плохое, что во время школьных бейсбольных матчей он гонялся за несуществующими мячами. Товарищи по команде ненавидели Томпсона. «Это было очень обидно», – позже вспоминал он. Однажды паренек сорвался. Он пошел в гараж, разлил по полу бензин, разбросал вокруг пистоны и принялся колотить по ним молотком, чтобы они взрывались.