В ярости рождённая (Дорога Ярости)
Шрифт:
Она отметила, считывая информацию с ВИЛСа, наличие между ней и Бульваром большого количества огневых позиций, что согласовывалось со слышимыми её не такой уж отдалённой перестрелкой и тяжёлым покашливанием миномёта или старомодной базуки ополчения.
– Мы почти на месте, – продолжила Керэмочи, убедившись что все её подчинённые приготовились слушать. – Нам предстоит преодолеть приблизительно три километраи просочиться вот здесь.
Зеленая линия возникла на ВИЛС (туже схему, как знала Алисия, увидел каждый член взвода), протянулась вдоль уже пройдённого маршрута, пересекла неширокий приток крупной водной артерии, петляющей среди парков самого северного квартала Зикатса, и упёрлась в восточную границу Столичного Бульвара.
К
– По данным штаба батальона, – продолжала Керэмочи, – Ополчение всё ещё удерживает большую часть Бульвара, хотя похоже их сильно теснят с юга и юго-востока. Тяжело сказать, чего добиваются мятежники. Тем не менее, анализ лейтенанта Берегового, а мы обработали разведданные за последний час или около того, позволяет предположить, что большинство оставшихся в живых после перестрелки в «Щите Аннапурны» руководителей ФОЯ в данный момент находятся именно здесь, а не в центре города. Всё это выглядит – и опять-таки это всего лишь наиболее вероятное предположение – как будто верхушка Фронта решила, что так как ситуация полностью вышла из-под контроля, то гори оно всё синим пламенем. Согласно лейтенанту Береговому, они похоже перестали надеяться, что смогут взять насилие под контроль и решили, что их движению больше ничего не светит на Янцзы после всего этого, независимо от того, что они будут делать. Таким образом, они возможно решили, что их единственный реальный выход – личный выход, а не для их «движения» – захватить планетарное правительство или как можно больше его членов в заложники.
Лейтенант сделала паузу, поскольку одна из иконок на дисплее мигнула.
– Вопросы, Альфа-Один? – подтвердила она получение запроса.
– Шкипер, неужели эти придурки действительно думают, что их выпустят с планеты после того как они окажутся замешенными в захвате заложников? – недоверчиво поинтересовался Хулио Джексон, сержант команды Один.
– Я сказала, что мы не знаем этого наверняка, – возразила Керэмочи. – С другой стороны, это безусловно возможно. Как вы понимаете, я не утверждаю, что они правы. Но, что тут говорить, люди. Независимо от того, кто был неправ в «Щите Аннапурны», эти плохиши виновны. После этого нет возврата, что означает, что все остальные варианты, мягко говоря… никудышны. Они могут сомневаться, что смогут договориться о свободе для себя, если захватят заложников, но, будь они прокляты, они точно знают, что у них не будет никаких шансов вообще, если не прикупят парочку козырей.
Она сделала паузу, затем продолжила.
– В любом случае мы продолжим согласно заданию. Альфа-Три.
– Альфа-Три, – отозвался сержант Метемич.
– Альфа-Три, вы – лидер. Альфа-Один, вы прикрываете. Альфа-Два, за вами фланги и прикрытие Альфы-Три. Всем Альфам, подтвердить исполнение.
– Альфа-Один, исполняю. Задача – прикрытие с тыла, – тут же отрапортовал Джексон.
– Альфа-Два, исполняю. Прикрываю фланги и обеспечиваю наблюдение, – сержант Кларисса Брукнер подтвердила задачу для Команды-Два.
– Альфа-Три, исполняю. Выдвигаюсь вперёд, – наступила очередь Метемича.
– Золото-Один, всем Альфам. Ждите команды. Ребята лейтенанта Райана подготовили маленький прощальный подарок тем, кто мешает нам пройти.
Алисия постаралась понадёжнее обосноваться в собственном укрытии и в третий раз перепроверила расположение позиций остальных стрелков команды «Браво» третьего отделения. Она была именно там, где должна была быть согласно плану построения Керэмочи: замыкала юго-восточный угол треугольника, указывающего почти точно на запад. Цезарь Бержерат находился на северо-востоке, а иконка Григория Хилтона была его вершиной. Лео Медрано и Фринкело Зигер, несущие более тяжёлое вооружение, расположились в центре этого треугольника.
– Золото-Один, всем Осам, – прозвучал голос Керэмочи несколько минут
У Алисии хватило времени только на глубокий вздох, когда короткий свист падающих с неба мин, достигнув земли, накрыл её ковром огня.
Миномёты лейтенанта Райана базировались в четырнадцати километрах позади её взвода, но их 140- миллиметровые боеприпасы с прецизионными головками наведения достигли заданного квадрата с ювелирной точностью. Для блокирующего Правительственный Комплекс на этом участке отряда боевиков ФОЯ этот обстрел стал буквально «громом с ясного неба»... к тому же они не позаботились о прикрытии верхней полусферы своих в спешке оборудованных позиций. Последнее стало самой фатальной оплошностью, поскольку мины-контейнеры более всего смахивающие на стручки, начинённые несущими смерть семенами, пролились дождём противопехотных поражающих элементов.
Миномёты, стоящие на вооружении Морской пехоты были далёкими потомками бесхитростных металлических труб докосмической Земли, но несмотря на гораздо большую функциональность по-прежнему были узнаваемы. Они стали магазинным оружием, хотя могли также – и часто в этом режиме использовались – вести огонь индивидуально загружаемыми вручную минами. Сейчас же каждая труба была заряжена полной десятизарядной карусельной обоймой. Все двадцать мин были выпущены очередью меньше чем за десять секунд и индивидуально управляемые боеприпасы, проследовав по траекториям к заранее определённым целям, беспощадно накрыли их смертельным штормом противопехотных оперённых дротиков.
– Вперёд!– рявкнула лейтенант Керэмочи, как только опал последний огненный цветок артналёта, закончившийся также внезапно, как и начавшийся, и Алисия тут же выскочила из своего укрытия.
Её пульс остался ровным и чётким и всё вдруг стало сверхъестественно ярким, чётко очерченным и резким. Казалось все её чувства обострились до степени недостижимой даже для имплантантов.
Вслед за опередившим её лишь на мгновенье Хилтоном она нырнула в облака дыма и пыли, которые заволокли позиции боевиков после миномётного обстрела. Но ещё до этого её ВИЛС переключился на отображение обстановки в инфракрасном спектре. Нашлемный компьютер преобразовал тепловые образы в словно вырезанные острейшим ножом чёткие картинки и, используя возможности предоставленные синт-связью, сбросил их непосредственно в её зрительный центр. Исключая то, что изображение было чёрно-белым, она воспринимала его также естественно, как и видимое собственными глазами, и она отчётливо видела каждое движение Хилтона. Как он, слегка развернувшись влево, выпустил прецизионно-точную трёхпатронную очередь из своего М-97 [Современные (с 1990-х годов) автоматы имеют три режима стрельбы: одиночный огонь, двухпатронная очередь и непрерывный огонь. Второй режим соответствует стрельбе почти без отдачи, что позволяет стрелку послать две пули практически в одну точку],и она услышала пронзительный прерывающийся крик.
И это был не единственный крик, который она услышала. Горстка оставшихся в живых несчастных повстанцев, переживших удар подразделения огневой поддержки лейтенанта Райана, уже начинала приходить в себя после парализующего шока абсолютно непредвиденной резни. Таковых было не слишком много и большинство из них было ранено.
Алисия никогда не слышала ничего подобного крикам боли и отчаянья раненных и умирающих вокруг неё людей. Она видела как один из них, безумно вопя, безуспешно пытался зажать свой выпотрошенный картечью живот. Другой – стрелок лаунчера, поднимающийся с места позади своего многоствольного автоматического оружия – крича, держал руки перед собой, уставившись глазами, расширенными от боли, на бьющую струями кровь из обрубков предплечий. Еще один …
Она заставила себя прекратить смотреть. Она не закрывала и не отводила глаза от этого ужаса, продолжая автоматический поиск всё ещё жизнеспособных противников, но она заставила себя внутренне отстраниться от непосредственного сопереживания расстилающемуся вокруг неё человеческому страданию. Да, она сопереживала, но не могла позволить этой жалости отвлечь себя, не сейчас, когда остальные её товарищи нуждалась в том, чтобы она делала свою работу в то время как они делали свою.