В западне
Шрифт:
Ее математические подсчеты произвели сильное впечатление. А уверенность в собственных силах очаровывала.
Однако ее упрямство чертовски раздражало.
– Но…
– Броуди, - ее голос смягчился, - ты всегда старался заботиться о ближних. Наверное, потому и стал отличным врачом. Твоя забота очень ценна. Но одному тебе не справиться. А я скривлюсь.
Он смерил ее взглядом. Такая красивая в свете костра. Так старается его переубедить. Отпускать ее одну нельзя ни в коем
– Пойдем вместе, - сказал он.
Она уставилась на него.
А у него мелькнула мысль, что она может уступить. Что идея о непростом походе вдвоем изменит направление ее мыслей. Ведь им придется как-то ладить друг с другом.
– Находишь это разумным?
– спросила она.
– Черт, нет.
Ему почудилась искорка боли н ее глазах, но он не был в этом уверен. Может, просто отблески костра.
– Выходим на рассвете, - согласилась она.
– Отлично, - процедил он сквозь зубы.
Элли повернулась и молча ушла. А он стоял у костра и слушал звуки джунглей. Шелестели листья, чирикали и кричали птицы. Не требовалось особого воображения, чтобы представить, как за ними следят чьи-то глаза.
Через несколько минут он вернулся в самолет. Там ему показалось тесновато, а влажный воздух был пропитан человеческим страхом и раздражением.
Миссис Харди порылась в своей сумке и достала конверт. В нем лежала дюжина фотографий.
– Кто это?
– спросила Памела, очевидно желая загладить свою вину.
– Мои внуки. У меня их семеро. От трех лет до семнадцати.
– Миссис Харди протянула фотографии Памеле.
– Здесь все мы в последнее Рождество.
– Как мило.
– А у тебя есть дети?
Памела нахмурилась:
– У меня очень ответственная работа, тружусь шестьдесят часов в неделю. На детей времени нет.
– Да-да, конечно, - кивнула миссис Харди.
– А у вас, капитан Рамано, есть дети или внуки?
– Два сына. Оба пару лет назад женились, но внуков пока нет. Вам с мистером Харди можно только позавидовать.
Капитан показался Броуди человеком необщительным, и тем сильнее он удивился последним репликам. А сам приготовился к неизбежному вопросу миссис Харди, которая взяла бразды правления в тесном самолете. «Ни жены, ни детей» — всего четыре слова. И больше ничего. Незачем пускаться в объяснения, как Памела. И уж точно он не станет фантазировать, как изменилась бы его жизнь после женитьбы на Элли. Наверняка у них сейчас был бы полный дом детишек.
Как бы было замечательно! Сам он остался единственным ребенком в семье, и ему не хватало братишки или сестренки.
Миссис Харди повернулась к Элли:
– А ты, милочка? Есть
Элли на секунду замешкалась, а затем печально улыбнулась:
– Да Миа. Ей одиннадцать лет.
Кровь ударила в голову Броуди. У нее есть дочка? Она же говорила, что никогда не была замужем. Однако полюбила некоего мужчину и родила от него ребенка.
– А у тебя есть ее фотография?
– спросила миссис Харди.
Элли достала из рюкзака и включила телефон, а потом протянула его миссис Харли.
– О, какая симпатичная!
– воскликнула старушка.
– Спасибо, она правда очаровательна.
Миссис Харди передала телефон мужу, он тоже
одобрительно кивнул и по настоянию супруги протянул его Памеле.
А Броуди сидел словно на угольях. Ну какое ему, черт возьми, до всего этого дело? Да, у нее есть дочь. Ну и что это меняет?
Он не знал. Но что-то стало другим.
Одиннадцать лет? Да, времени она даром не теряла.
– Почти тинейджер, - заметила Памела.
– Говорят, самые трудные годы.
Элли улыбнулась, хотя в глазах у нее стояли слезы:
– Ждет не дождется, когда ей исполнится тринадцать. Только об этом все разговоры. И очень расстраивается, что сначала ей будет двенадцать.
Памела передала телефон капитану Рамано. Он посмотрел на него и протянул Элли:
– Она ходит в ту же школу, где вы преподаете?
Броуди показалось, что Элли подняла подбородок, словно вопрос ее удивил. Она кивнула:
– Да, учится в этой школе.
Терпение Броуди лопнуло. Он встал, открыл дверь самолета и вышел в темноту ночи.
Она не настолько любила отца своей дочери, чтобы выйти за него замуж? И тоже его бросила?
Любил ли этот мужчина ее? Хотел ли ребенка?
Мысли Броуди спутались, голова раскалывалась. Идиот. Он подошел к костру, в который подбрасывал дрова и собирался это делать еще несколько раз за ночь.
Дым ел его глаза.
Издалека послышался звериный рык. И ему, хотелось так же крикнуть.
Он столько лет по ней безумно тосковал, а она жила в свое удовольствие. Встречалась с мужчиной. Родила дочь.
Он словно вернулся в злополучный день 10 мая, когда стоял босиком, потерянный, у почтового ящика. И почувствовал сейчас такую же боль, как тогда.
Физическая близость - это одно, всего лишь биология. И совсем другое дело - рождение ребенка.
Может, она и не была замужем, но отдала себя другому гораздо более значимым образом. Кому-то, а не ему.
У него заныло в животе, и отнюдь не из-за не спелого кокосового ореха.
Пора ему, черт побери, взять себя в руки. Хватит терзаться из-за Элли Воллман.