В жару

Касл Ричард

В расследовании убийства все имеет значение, и что может быть более подозрительным, чем молоденькая вдова жадная до наличных и человек распоряжающийся деньгами, замышляющие заговор лежа в постели? Никки оторвалась от этой мысли и сказала:

— Какой сюрприз.

— Кимберли опаздывает с приема у косметолога, — объяснил Пэкстон.

Я забрасывал некоторые документы ей на подпись, а она позвонила и попросила занять вас до ее возвращения.

— Приятно видеть, что она сосредоточилась

на поисках убийцы ее мужа, сказал Рук.

— Добро пожаловать в мой мир. Поверьте, Кимберли никогда не сосредотачивается.

Детектив Жара пыталась прочесть его тон. Это искреннее раздражение или прекрытие?

— Пока мы ждем, я хочу, чтоб вы взглянули на кое-какие снимки.

Жара села на тот же самый обитый стул, что и в свой прошлый визит, и вытащила конверт.

Пакстон сел напротив неё на диван, и она разложила в два ряда снимки 4 X 6 на лакированном красном кофейном столике напротив него.

— Посмотрите внимательно на каждого из этих людей. Скажите, если кто-то покажется знакомым.

Пакстон изучил каждый из 12 снимков.

Ники делала то же что и обычно при фотоопознании, изучала изучающего фото.

Он был методичен, двигался с права на лево, верхний ряд, затем нижний, никаких необычных пауз, всё очень равномерно.

Сама не желая этого, Никки заинтересовалась, был ли он таким же в постели, и еще раз подумала о своей возможной, но несостоявшейся жизни в пригороде с более приятными рутинными занятиями.

Когда Пакстон закончил, он сказал:

— Извините, но я не узнаю никого из этих людей.

Потом он задал вопрос, который все задают, оказавшись с пустыми руками.

— Один из них убийца?

А потом взглянув снова, как все они делают, желая узнать, который из них, будто они могут сказать взглядом.

— Можно я задам очевидный вопрос? — спросил Рук, пока Жара складывала фотографии в конверт.

Как обычно, он не стал ждать разрешения, чтобы начать говорить.

— Если Мэттью Старр был так разорён, почему он не продал что-то из своего имущества? Я смотрю на всю эту антикварную мебель, коллекции искусства…

Одна только люстра могла бы обеспечивать развивающуюся нацию в течении года.

Жара осмотрела итальянскую фарфоровую люстру, французские подсвечники, развешенные от пола и до кафедральных сводов картины, позолоченное зеркало в стиле Луи XV, богато украшенную мебель, и подумала — что ж, иногда Пишущая Обезьянка вытаскивает жемчужину.

— Послушайте, мне неудобно говорить об этом.

Он взглянул Никки через плечо, как будто Кимберли Старр могла войти.

— Это простой вопрос—, сказала детектив.

Она знала, что пожалеет, что поддержала Рука, но добавила, — и хороший.

Вы ведь человек при деньгах, так?

— Если

бы всё было так просто.

— Попробуйте объяснить.

— Вы ведь мне говорите, что он был полностью разорен, компания потерпела крах, личные деньги утекают, как нефть из того танкера на Аляске. И в то же время я вижу здесь все это.

Сколько, кстати, это стоит?—

— На это я могу ответить, — сказал Пэкстон.

— П.С.Э. от сорока восьми до шестидесяти миллионов.

— П.С.Э.

На ее вопрос ответил Рук.

— При сегодняшней экономике.

— Даже если распродавать в спешке, сорок восемь миллионов могут решить много проблем.

— Я показал вам все документы, я объяснил финансовую картину, я просмотрел ваши фотографии, разве этого недостаточно?

— Нет, и знаете почему? — упершись руками в колени, она подалась вперед и просверлила его взглядом.

— Потому что вы о чем-то недоговариваете. И вам придется рассказать либо здесь, либо в участке.

Она дала ему время обдумать, и через несколько секунд он сказал — Просто неудобно очернять его в его же собственном доме, когда он только что умер.

Она подождала еще, и он сдался.

— У Мэттью было чудовищное эго.

Без эго вы и не сможете добиться того, чего добился он, но у Мэттью оно просто зашкаливало.

Его нарциссизм сделал коллекцию неприкасаемой.—

— Но он ведь тонул финансово, — сказала она.

— И именно поэтому он игнорировал мой совет — к черту совет, я упорно настаивал — расстаться с коллекцией.

Я хотел, чтобы он продал ее прежде, чем кредиторы опишут имущество, но эта комната была его дворцом. Доказательством для него самого и всего мира, что он все еще король.

Теперь, когда это было сказано, Пэкстон сделался более оживленным и прошелся вдоль стен.

— Вы видели вчера наши оффисы.

Разумеется, Мэттью не мог принимать там клиентов. Так что он приводил их сюда, чтобы вести переговоры сидя на троне в своем маленьком Версале.

Коллекция Старра.

Он любил, когда важные тузы стояли возле одного из этих кресел в стиле Королевы Анны и спрашивали, можно ли в него сесть. Или разглядывали картину, зная сколько за нее заплачено.

А если те не спрашивали о цене, он сам им о ней сообщал.

Иногда я отворачивался, это было так неловко.

— И что со всем этим будет теперь?

— Теперь, конечно, я могу начать распродажу. Нужно платить по долгам, и кроме того Кимберли любит быть обеспеченной.

Думаю она будет более склонна расстаться с несколькими безделушками, чтобы сохранить свой стиль жизни.

— А после выплаты долгов, того что останется будет достаточно, чтобы покрыть отсутствие страховки у мужа?