В живых не должен остаться никто!
Шрифт:
Тут к Олегу подошёл капитан Петренко, засунул ему в рот бутылку с водкой и, довольно посмеиваясь, прохрипел:
– На выпей, дружок, на посошок… Видишь, какой я добрый…
Вся компания дружно засмеялась.
Чтобы не захлебнуться, Олег принялся судорожно глотать огненную жидкость. Когда бутылка опустела, капитан Петренко рывком открыл дверь вертолёта и, указывая на неё рукой, картинно добавил:
– Ну, милости просим…
Снова послышался дружный смех.
Собрав последние силы, Олег тяжело прохрипел:
– Рано радуетесь! Я ещё вернусь! Я с того света
– Ну что ж, будем ждать, – смеясь, проговорил Молот и, схватив за руку, поволок Олега к открытой двери. Петренко следом потащил труп его жены, а Марина – сына.
От открытых дверей вертолёта резко дохнуло холодом. Но Олег этого даже не почувствовал – он давно замёрз, да и к тому же, его сейчас волновало совсем другое. В его душе – последнее, что ещё жило в его умирающем теле – кипела ярость. И когда Олег увидел, как в открытые двери полетели трупы его жены и сына, он, собрав последние силы, яростно выкрикнул прямо в лицо Молоту:
– Не забывай меня, Молот! Жди! Я вернусь за тобой! Я вернусь за всеми вами!..
Договорить Олег не успел: мощный удар в лицо – и он, широко раскинув руки, полетел вниз, в чёрную пугающую бездну, навстречу своей смерти.
Олег падал спиной вниз и, сквозь раскрытые двери вертолёта, продолжал видеть улыбающиеся лица Молота, капитана Петренко и Марины. Они смеялись над ним, над его жизнью, над его смертью…
Олег в ярости замотал головой и из его глотки успел вырваться на волю последний, отчаянный крик его души:
– Господи, спаси меня! Не дай мне умереть! Я не могу уйти не отомстив! Не откажи в последней милости! Не отвернись от меня в скорбный час! Не откажи в милосердии!..
Однако его отчаянная молитва осталась без ответа – Бог молчал, а Олег продолжал падать в бездну и, по-прежнему, видеть ненавистные лица своих врагов. Они продолжали смеяться над ним. Но, к счастью, вскоре их лица поглотила чёрная мгла, а перед внутренним взором Олега, как при замедленной киносъёмки, потянулись кадры из его прежней жизни…
ГЛАВА 2
Январь 1998 года.
– Да что с тобой, Олег? На тебе лица нет. Заболел? – участливо спросил у Олега Петровича Вдовина его непосредственный начальник и, по совместительству, глава фирмы «Маршал» Вадим Станиславович Рокоссовский.
Олег сквозь силу улыбнулся.
– Да есть немного. Голова побаливает…
– Это ты простыл, наверное. Две недели холода стояли – столбик термометра никак выше минус тридцати не хотел подниматься… Вот что, Олег, иди-ка ты лучше домой, я отпускаю. Сейчас без пяти минут четыре, к тому же сегодня пятница – завтра выходные, отдохнёшь, подлечишься и со свежими силами в понедельник возьмёшься за работу. Иди домой, хворые работники мне не нужны… Шучу, конечно. Иди, давай отдыхай…
– Спасибо, Вадим Станиславович. А документы я возьму с собой, поработаю дома…
– Э, нет, никаких документов. Отдыхай и лечись. А то превратишься к сорока шести в такого же дряхлого старика как я…
Олег невольно улыбнулся и посмотрел на своего
Олег немного скосил взгляд вправо и посмотрел на своё отражение в большом зеркале, что висело на стене. Слава богу, до сорока шести ему ещё далеко. Ему только двадцать семь. Хотя 13 марта будет уже двадцать восемь. И выглядит он довольно-таки неплохо. Высок, строен. Спортом он хоть никогда и не занимался, но каждодневная утренняя зарядка всё же позволяла держать себя в форме. Выпирающегося животика, как у большинства своих сверстников, он пока не наблюдал…
– Всё, всё. Собирайся. Хватит тут раздумывать. Иди, Олег, домой. Считай это приказом. А приказы, как известно не обсуждаются. Тем более Рокоссовского…
Олег опять улыбнулся. Своей фамилией Вадим Станиславович очень гордился. И хоть ни в каком родстве с великим полководцем не состоял, тем не менее, повесил портрет маршала Константина Константиновича Рокоссовского в полном парадном облачении у себя в кабинете. Этот портрет неизменно привлекал к себе внимание посетителей и они невольно проникались уважением к хозяину кабинета, тем более что определённое сходство между этими двумя однофамильцами всё-таки было… Отсюда понятным было и само название фирмы – «Маршал». Правда, ничего общего с войной и военным производством у фирмы не было, она занималась сугубо мирными делами – производством и продажей различных строительных и отделочных материалов.
Через минуту Олег собрался и, тепло попрощавшись с Вадимом Станиславовичем, а заодно и с Константином Константиновичем, отправился домой. Оба Рокоссовских проводили его долгими взглядами. Только вот на сей раз взгляд великого полководца показался Олегу каким-то непривычно суровым и, что самое странное – каким-то скорбным, словно маршал, глядя на него с портрета, невольно прощался с ним. Но Олег не обратил на это ни какого внимания. Он был счастлив. А впереди его ждал свежий морозный воздух, выходные и, что самое главное, встреча с любимой женой и сыном.
Неспеша идя по улице Ленина – одной из трёх главных улиц Саровска – Олег с любопытством смотрел по сторонам. Он разглядывал всё подряд: дома, витрины магазинов, рекламные щиты, людей. Город Саровск по-прежнему был незнаком ему. Что и неудивительно, ведь он переехал сюда всего лишь полтора месяца назад.
Сам Олег родился и вырос в маленьком сибирском городке со странным названием Топки. «Это в Кузбассе, недалеко от Кемерово», – любил повторять он. Окончив с отличием Кемеровский Государственный Университет, он долго не мог найти себе нормальную, хорошо оплачиваемую работу – годы были смутные, везде всё рушилось и разваливалось. К счастью, он неплохо разбирался в компьютерах и, по ходатайству одного из друзей детства, его пригласили работать в одну фирму, расположенную в Новосибирске.