В злом

Чаласлав

Рита цокнула:

– Да, это не то! У Хабировой конкретные заказы на формирование повестки. Вот открой фотки. Дальше. Нет, верни. Блин. Короче, найдёшь там. Мы заставляем ребят на крыше собираться, типа требования к родителям «прекратить над ними издеваться», и тут же в независимой, казалось бы, газете выходит статья про то, что либералы доводят детей до суицида. И куча таких материалов! Хабирова работает именно с детьми и студентками. Это особый навык надо иметь. И жёсткий иммунитет к правосудию. Ты бы видел: у неё всегда есть какие-то профессионально отредактированные тексты, связи во всех сферах общества, её всегда крышуют и защищают менты,

телевизионщики на подпевках, у неё полно реквизита дорогостоящего. Вот, сегодня, например, она согнала к задрипанному магазинчику толпу тёток с транспарантами и оператора с федерального канала. И пока они снимали, как толпа негодует по поводу сатанинского контента внутри магазина, мы тем временем этот самый контент делали. Кто-то ей уже всё померил, купил, привёз, помещение предоставил, – нам нужно было только сделать полочки, точно, как в магазине, расставить на них фигурки демонов, оккультную всякую атрибутику, чтобы она это пофоткала и прифотошопила к операторской съёмке. И по новостям покажут, что какое-нибудь «ЧВК Рёдан» – это, на самом деле, не прикол анимешников, а самое настоящее сатанинское отродье. Такие вещи кому ни попадя не поручают!

Дэн не купился:

– Тебе ж поручили.

– У меня свои методы втираться в доверие.

Дэн побарабанил пальцами по столу.

– Пу-пу-пу. Ну, и что, ты думаешь: убийца – это сам Громовский?

– Громовский – это рупор. Исполнитель.

– Да что у тебя все исполнители! Заказчик-то кто?

Рита хлопнула ладошкой по столу.

– Ты чё, вообще, тупой?! Правительство, кто ещё! Система! Заказала обвинить кого-то в сатанизме, Хабирова организовала, но что–то не по плану пошло. Тактическое отступление, перегруппировка, и сегодня опять начали акции против сатанизма устраивать, но уже по-новому. Этот почерк легко читается: задание, потом статья в газете, потом статья в законе. Так всё устроено! Столько лет, сколько служба внешней разведки у власти! Вот, на кого я вышла! Мне этого достаточно. Я закругляюсь.

Дэн посидел, почёсывая бороду.

– Правительство?.. Я не наблюдаю связи что-то…

– Связь есть, только она не на поверхности. Вот, с «группами смерти» увидел бы связь? А ведь именно с их помощью начали ограничивать в правах пользователей Интернета, навязывать провайдерам отслеживающее оборудование, воплощая Чеземовскую мечту…

– Чью?

– Ты серьёзно? Чеземов, Тороков – главные люди в стране. Тороков – нефть, Чеземов – росвооружение.

– Развооружение?

– Оборонка.

– Откуда в тебе столько конспирологии?

– Эмм… Папа рассказывал.

– И мечта главы развооружения – это…

– Информационный купол над всей страной. Ты, не забывай, там все из разведки. А у чекистов своя логика.

– Господи, дитя, завязывай с политическими ток-шоу.

– Чтобы что? Дефилировать?

– Эу, полегче с выражениями…

– Меня с шести лет папины любовницы нянчат – спасибо, насмотрелась на их жизнь. Так же, как они, я не хочу.

– Извини, я шучу.

– А мне не до шуток. Яна погибла, чтобы красные старпёры, ностальгирующие по «совку» могли навязать «иблису» социальный рейтинг, как в братском Китае. Четыре, мать их, ангела.

– По-моему, ты торопишься с выводами. Есть такой термин – «юношеский максимализм».

– Как знаешь. Я пошла.

Рита с шумом откатила стул, вставая.

– Подожди, – попросил Дэн. – А можешь написать мне номер этой тёти Аси?

Рита подумала, потом полезла в телефон.

– Сюда, – Дэн

подвинул к ней записную книжку.

– Валяй, – сказала Рита пренебрежительно, вдавливая шарик ручки в бумагу, – звони. Можешь передать привет.

– А сказать, что ты пойдёшь свидетелем в суд, можно?

Рита изогнула бровь.

– Шантаж? Это по-нашему. Оставь тогда флэшку себе. Только лучше брось это дело. А то, глядишь, и участь Яны покажется не такой уж пугающей.

Она развернулась к двери.

– Рит, – позвал Дэн.

– Да?

– Сможешь на людях мне не «тыкать»? Хотя бы в колледже?

Рита приложила пальцы ко лбу и козырнула по-американски.

– Есть, сэр.

Дверь за ней закрылась. Дэн придвинул к себе блокнот и рядом со словом «хабирова», оставленным рукой Риты, написал: «анастасия». Подумал и перенёс данные в телефон. «Рита – девчонка, конечно, умная, – размышлял он, – но полагаться на её подростковую импульсивность, как на истину в последней инстанции, не следовало». Однако истину узнать Дэну всё же хотелось. Настолько, чтобы взять телефон и угрозами заставить Хабирову сдать заказчика? В принципе, (Дэн стал исследовать данные с Ритиной флэшки) материала здесь, действительно, много. Если Хабирова, и правда, ручная собачонка серьёзных лиц из администрации президента, то ходить налево ей, скорее всего, нельзя. А Яна погибла явно в какой-то левой шабашке, в которой Хабирова даже разбираться не стала. Передала работницам инструкции и забрала гонорар. А то, что работницы ещё вчера пешком под стол ходили, не учла. А, вот, интересно, если Хабирова расколется, собранного Ритой компромата хватит, чтобы шантажировать ещё и заказчика?

Дэн погрузился в чтение данных, решив, как следует, подготовиться перед тем, как выслать «тёте Асе» копию компромата.

Досье четвёртое

Аппетит умерьте,

Я ж уже привит.

Не везёт мне в смерти,

Повезёт в любви.

Хабирова не поздоровалась:

– Вы – Денис?

Она появилась внезапно, когда Дэн, карауля её, потихонечку потягивал остывший чай.

– Каюсь, я, – поперхнувшись, ответил Дэн и поставил чашку на блюдце.

Она подвинула стул от столика в проход, чтобы видеть Дэна целиком, и села. Прямая, руки на сумочке, сумочка на коленях. Брови к переносице, губы в слегка брезгливой недоусмешке:

– Я получила ваше… хмм… послание. Что вы хотите?

Дэн изобразил восторг:

– Профессионально снято, да? Вот, технику делают: все голоса слышны, все лица в «четыре-Ка».

– Профессионально? Это не тот случай. Но я готова признать настырность и хватку этой девушки весьма впечатляющей. Я её не подозревала, впрочем, наверное, я расслабилась – от детей, знаете ли, перестаёшь ожидать подвоха.

Дэн доверительно прижал руку к груди:

– Честно говоря, никакого подвоха и нет. Я не собираюсь тут ломать драму или комедию, угрожать или ещё что-то. Я понимаю, что за вами большие люди, да и вы сами – человек далеко не простой, поэтому наглеть я не буду. Мне просто нужно имя.

– Клиента?

– Я всё понимаю, конфиденциальность, тайна личности, все дела, но, думаю, этот клиент попался вам случайно, так что выдать мне его вам будет не жалко.

Хабирова слегка приподняла брови: