В. П. Астафьев «Царь-рыба». Основное содержание. Анализ текста. Литературная критика. Сочинения.
Шрифт:
«Все кончилось однажды и разом». Стройку дороги остановили, и народ разъехался из Боганиды. Остались только «касьяшки», потому что им некуда ехать. Мать в последний раз получает зарплату (летом она работала резальщицей рыбы). Аким уже самостоятельно рыбачит. Мать прерывает восьмую беременность, рассудив, что ей и семерых детей поднять будет трудно. Здоровье ее очень быстро портится. Мать увозят в краевую больницу, где она и умирает. Касьянка поступает в ремесленное училище, Аким устраивается на пароход «Бедовый».
Поминки
Аким работает в геологическом отряде на речке Ерачимо. Он сталкивается сплошь и рядом с «охотничьими забавами» – когда приезжают «городские» и убивают зверей не ради пропитания, а для того, чтобы самоутвердиться и «выхвалиться друг перед другом». Аким отправляется на лося и берет с собой товарища по имени Петруня. В самый ответственный момент Аким вдруг слышит у себя за спиной шум и предсмертный крик Петруни. Обернувшись, Аким видит, что товарища заломал медведь. Аким укоризненно
Туруханская лилия
Автор приезжает на рыбалку на Казачинские пороги. Со своим спутником, Павлом Егоровичем, он разговаривает о варварском отношении человека к природе, о том, как перевернулся вековой уклад жизни на Енисее – в магазины привозят рыбные консервы, озера стали «ржавыми и мертвыми». Автор задает сам себе риторический вопрос: «Когда же мы научимся не только брать, брать – миллионы, тонны, кубометры, киловатты, – но и отдавать, когда мы научимся обихаживать свой дом, как добрые хозяева?» Во время рыбалки автор видит удивительной красоты цветок – саранку, яркую-яркую красную лилию. Нигде впоследствии ему не удавалось отыскать похожий цветок, только однажды на далеком юге он видит туруханскую лилию на клумбе.
Сон о белых горах
Аким с собакой Розкой отправляется в устье речки Эндэ на промысел. В тайге в зимовье он обнаруживает умирающую от голода и воспаления легких девушку. Отложив промысел, Аким день за днем выхаживает больную лечит ее не только лекарствами, но и таежными средствами, собирает травы, отпаивает девушку ягодным сиропом. Когда она приходит в себя и рассказывает, что ее зовут Эля, что оказалась она в тайге вместе с Гогой Герцевым, которого уже много дней нет, Аким решает, что тот попросту бросил надоевшую ему женщину. Аким знает историю Герцева: у него была семья, которую он бросил, исправно, впрочем, отправляя алименты за дочь, чья судьба его ничуть не волновала. Поселившись в Чуше, Герцев ведет себя высокомерно, ни с кем не сходится, пользуется «услугами» библиотекарши Люды, которая, в конце концов, вынуждена делать от него аборт. Герцев покупает у инвалида Киряги, жаждущего выпить, его медаль «За отвагу», а когда к нему является Аким и просит вернуть медаль, отказывается и заявляет, что он сам себе бог. Аким начинает драку, Герцев говорит, что «мордобой – дело недоносков», и предлагает драться на пистолетах. Зная, что Герцев прекрасный стрелок, Аким ставит условие: если их пути пересекутся в тайге, стреляться, «чтоб концов не было». Вспомнив всю эту давнюю историю, Аким находит на берегу Эндэ тело Герцева (он упал на камни и разбил голову). Аким хоронит своего врага, ничего не говорит Эле, ружье Гоги берет с собой, думая, что пуля в стволе, возможно, предназначалась ему самому. Элю Герцев, с ее слов, «подцепил» на теплоходе: москвичка, она пустилась в дальнее странствие, чтобы найти своего папу. Папа – известный эпидемиолог. Герцев утверждает, что знает, где стоит в тайге эпидемиологическая экспедиция, и берется проводить туда Элю. Дома у Герцева Эля сталкивается с Людой. Герцев утверждает, что Люда «не стоит разговора», что она сама вешалась ему на шею, навязывалась, называет бывшую подругу «вонючкой». Через две недели Эля с Герцевым выступают в тайгу, но экспедицию не обнаруживают, а Эля простужается. Так она оказывается в зимовье, где и обнаруживает ее Аким.
Приближается зима. Аким заботится об Эле, ее здоровье поправляется, и городская жительница начинает капризничать – ей не нравится таежная еда (птичий суп). Вскоре она понимает, как обязана Акиму и, устыдившись, напротив, принимается помогать ему, чем возможно. Аким часто задает себе вопрос, зачем ему нужна возня с Элей, когда он подписал договор на поставку шкурок, которых не добыл, потому, что спасал Элину жизнь. Он раздумывает, не бросить ли ему ее, пока не поздно, но сам прекрасно понимает, что никогда не сделает этого. К тому же Эля, не знающая о гибели Герцева, здраво рассудив, догадывается, что тот вполне мог бросить ее. Эля с Акимом перечитывают дневники Герцева, которые он вел ежедневно, стихи, которые он записывал для себя. Эля открывает для себя, что любимым литературным героем ее избранника, как и ее собственным, был Печорин. С каждым днем Эля все больше уважает Акима, называет его хозяином и понимает, какая разница между этим необразованным, малорослым, «дремучим», но надежным и порядочным мужчиной и не желающим ничем себя в жизни обременить, «свободным и свободно мыслящим» Герцевым. Однажды ночью, растроганная собственной глубокой благодарностью, Эля сама зовет Акима, преодолевая «горьковатый, но приятный стыд».
Аким экипирует Элю, ведет ее через тайгу, когда она выбивается из сил, тащит ее на салазках. У него обмерзает лицо. Аким приводит Элю в зимовье, где по
Нет мне ответа
Автор улетает из Красноярска, вспоминает знакомых и родню. «Переменилась моя родная Сибирь. Все течет, все изменяется – свидетельствует седая мудрость. Так было. Так есть. Так будет. Всему свой час и время всякому делу под небесами; Время родиться и время умирать… Время разрушать и время строить… Время искать и время терять… Время любить и время ненавидеть… Время войне и время миру. Так что же я ищу? Отчего мучаюсь? Почему? Зачем? Нет мне ответа».
Анализ текста
История создания повести
Виктор Петрович Астафьев вошел в литературу в конце 50-х годов прошлого века по воле случая. Как-то, оказавшись мимоходом на занятиях литкружка и прослушав «конфетный» далекий от действительности рассказ о Великой Отечественной войне, возмутился и за ночь написал без прикрас, «без лишней «лирики», без обременительных красот, без тонкого анализа «сфер жизни» рассказ о войне «Гражданский человек». «Разозлился и ночью, на дежурстве, стал писать свой первый рассказ о друге-связисте Моте Савинцеве из алтайской деревни Шумихи, – вспоминал Астафьев. – Умирал Мотя с прирожденным спокойствием крестьянина, умеющего негромко жить и без истерик отойти в мир иной».
Писатель обратил на себя внимание уже с первых литературных опытов, в которых прослеживался индивидуальный почерк уральского самородка: бескомпромиссность и реалистичность описываемых событий, колоритность художественного слова, заправленного драматическим лиризмом, иронией, житейской обстоятельностью и серьезностью. Основное содержание произведений Астафьева – военные тяготы и мирная деревенская жизнь, однако, точность, истинность и натурализм повествований были встречены в штыки властью. Если Виктор Петрович писал о войне, то главными героями выступали простые русские солдаты со всей своей окопной правдой, если рассказ о деревне, то о коллективизации и последствиях оной беседа с читателем шла начистоту, с чрезвычайной горечью писал о Сибири, «как ее, милую и могучую, измордовали, поувечили, изнахратили и изнасиловали доблестные строители коммунизма». «Настойчивым правдолюбцем, – назвал Астафьева Солженицын, – одним из первых, чутко отозвавшихся на нравственную порчу нашей жизни». Отторжение сталинизма и осуждение терпимости русского народа особенно проявилось в повести «Последний поклон»: «Нет на свете ничего подлее русского тупого терпения… Тогда, в начале тридцатых годов, сморкнись каждый русский крестьянин в сторону ретивых властей – и соплями смыло бы всю эту нечисть вместе с наседающим на народ обезьяноподобным грузином и его приспешниками… Нет, сидели, ждали, украдкой крестились и негромко, с шипом воняли в валенки. И дождались! Окрепла кремлевская клика, подкормилась пробной кровью красная шпана и начала расправу над безропотным народом размашисто, вольно, безнаказанно».
К 70-м годам Астафьев уже был сложившийся известный писатель, состоял членом редколлегии журнала «Наш современник», где и была опубликована в 1976 году повесть «Царь-рыба». Это было сложное «застойное» время не только в литературе, когда прогрессивная мысль с большим трудом пробивала себе дорогу сквозь препоны цензуры. «Хитростью, ловкостью, изворотливостью главных редакторов и их помощников можно было бы восхищаться, если б самому не подвергаться «редактуре», – сетовал Астафьев. – Не диво ли, затиснутые в угол, давимые, ловимые, ругаемые в высоких идейных кабинетах направителей морали, истязаемые журналы эти в лучшие свои времена умудрялись печатать не просто хорошую литературу, но и вещи выдающиеся». Повести Гавриила Троепольского «Белый Бим – черное ухо» и Валентина Распутина «Прощание с Матерой», роман Сергея Залыгина «Комиссия» были впервые опубликованы в «Нашем современнике» в том же году, что и «Царь-рыба», в которой рассказывается «о…нашей незадавшейся жизни», затрагивая свойственную деревенской прозе тему противопоставления городского и деревенского жителя. Повесть не удалось опубликовать полностью, главы «Дамка» и «Норильцы» пришлось вообще убрать, редактор поделился, что лет через двести, возможно, «Царь-рыбу» опубликуют без сокращений, так как её уже окрестили «антисоветской продукцией». Астафьев настолько тяжело переживал цензурные вымарки своего произведения, что даже слег в больницу. «…До того измордовали повесть, что полное у меня к ней отвращение появилось, – писал Астафьев, – и с тех пор не правил я ее, ничего не восстанавливал, не делал новых редакций, как это бывало у меня с другими повестями и рассказами. Лишь много лет спустя, вороша старые бумаги, наткнулся я на пожелтевшую главу – «Норильцы», и ощутил, что именно этого «звенушка» повести остро недостает. Сел и выправил, где и дописал текст главы, назвав ее по-новому, более точно и современно – «Не хватает сердца», да и отправил в тот же «Наш современник», где глава и была напечатана в № 8 за 1990 год, всего лишь через 25 лет, вместо обещанных двухсот».
Конец ознакомительного фрагмента.