Вацетис - Главком Республики
Шрифт:
Создалось чрезвычайно опасное положение. В Бресте советская делегация с большим трудом вела переговоры с Германией и ее союзниками, а тут, совсем рядом, в Белоруссии, мятеж целого корпуса. К тому же, заняв Рогачев и Бобруйск, основные силы корпуса двинулись на Жлобин и Могилев, угрожая захватить Ставку русской армии. Польские части, захватив железнодорожные узлы и станции, не пропускали эшелоны с продовольствием с Украины для северных областей, для Петрограда и Прибалтики, для армий Западного и Северного фронтов. Положение осложнилось еще и тем, что значительная часть Красной гвардии была занята подавлением очагов контрреволюции на Дону и борьбой с войсками украинской Центральной
Требовались срочные меры по ликвидации мятежа польского корпуса. Важную роль в сопротивлении мятежникам сыграли отряды Красной гвардии, находившиеся вблизи района действий частей корпуса. Их ряды быстро росли за счет массового вступления трудящихся Белоруссии, заинтересованных в защите власти Советов. Значительные силы Красной гвардии были переброшены в Белоруссию с Украины, в частности 1-й Минский революционный отряд численностью 2500 чел. На осиповичском направлении, прикрывавшем Минск, было сосредоточено 4 тысячи красногвардейцев.
Но одними красногвардейскими силами подавить мятеж польских легионеров, разумеется, было невозможно. Поэтому на разгром частей и соединений Довбор-Мусницкого, кроме красногвардейских отрядов, были двинуты наиболее устойчивые части старой армии, вызванные с позиций фронта. В их число входили и латышские стрелки. Уже 9 января 1918 г. из Цесиса в Белоруссию направился сводный отряд латышских стрелков в составе 1-го батальона 4-го полка, двух рот и пулеметной команды 1-го полка (несколько позже к ним присоединилась и основная часть 1-го полка). 10 января этот отряд прибыл в Могилев. Здесь было окончательно оформлено создание специальной группы советских войск в количестве 3800–4300 штыков, в которую и вошли прибывшие латышские части. Эта группа была названа «Головным отрядом латышских стрелков». Командовать им было доверено командиру 1-го батальона 4-го полка Яну Лацису, а комиссаром туда был назначен Карл Дозитис, участник войны, из унтер-офицеров. Общее оперативное командование войсками, действовавшими против Довбор-Мусницкого, возлагалось на командира Латышского корпуса И.И. Вацетиса.
22 января в Могилеве состоялся парад «Головного отряда латышских стрелков», который принимал Верховный главнокомандующий Н.В. Крыленко. В своем выступлении перед стрелками он разъяснил контрреволюционные планы мятежников, цель и значение предстоящих боев с ними. Подчеркнув роль латышского пролетариата в освободительном движении, Крыленко приветствовал стрелков как авангард революции. Стрелки обещали Главковерху своими делами доказать свою преданность революции.
К этому времени 1-я польская дивизия занимала Рогачев, 2-я — находилась на железной дороге Жлобин — Бобруйск, 3-я — на пути из Рославля в Рогачев. Штаб Довбор-Мусницкого и кавалерийская бригада располагались в Бобруйске. Поляки вели наступление вдоль железной дороги от Рогачева на Могилев и от Бобруйска на Жлобин.
22 января Н.В. Крыленко отдал приказ о беспощадной борьбе с мятежниками. В приказе говорилось: «…Вскормленные и пригретые попустительством правительства Керенского, образованные польской буржуазией со специальной целью защиты польских помещиков против крестьян, так называемые польские легионеры и польский корпус в лице командира корпуса Довбор-Мусницкого объявили войну советским войскам. Наймиты буржуазии, поддерживаемые французскими деньгами, в тайном союзе с Украинской радой…польский комитет и другие руководящие круги польской буржуазии недаром так противились демократизации армии, они знали, чем пахнет для них выборное начало в войсках, и когда оттягивать демократизацию больше не могли, они пошли на все. Обманутые офицерами польские войска заняли ст. Рогачев и Бобруйск, а отдельные войска осмелились
В согласии с этим предписываю: прекратить отпуск довольствия приставшим к контрреволюционному командному составу и поднявшимся на защиту польских помещиков войскам. Предлагаю товарищам польским солдатам немедленно оставить расположения польского корпуса и явиться с изъявлением готовности бороться вместе с русскими солдатами, арестовать командный состав и офицеров. Командира корпуса Довбор-Мусницкого объявляю врагом революции и вне закона. Всех офицеров, взятых с оружием в руках, приказываю немедленно на месте предавать революционному суду и действовать по отношению к ним без пощады, а в случае сопротивления расстреливать без суда. Крестьянам Могилевской губернии предлагаю расправляться с насильниками по своему усмотрению»{58}.
Помимо латышских стрелков, против поляков действовал 19-й Сибирский полк, а также 1, 2 и 3-й Петроградские батальоны Красной гвардии численностью около 1500 человек, Жлобинский — около 1000 штыков, Минский — 3500–4000 штыков, Ельнинский и Смоленский отряды — 500 штыков. В составе революционных сил также действовали три бронепоезда и один бронеавтомобильный отряд. По численности советские войска были почти в три раза меньше поляков, но они имели над противником превосходство в артиллерии.
Для подрыва морально-политического состояния польских легионеров в район боевых действий была направлена группа поляков-коммунистов, опытных пропагандистов во главе с Иосифом Уншлихтом. В распоряжении этой группы имелась походная типография, печатавшая листовки на польском языке. Эти листовки разбрасывались с самолетов в районах расположения польских частей. Помимо этого, в тыл мятежников было послано более 40 агитаторов с задачей распространения соответствующей литературы. Работая среди легионеров, они распространили свыше 15 тысяч экземпляров воззваний и обращений. Например, 21 января Верховный главнокомандующий Н.В. Крыленко обратился к солдатам 1-го польского корпуса с призывом переходить на сторону революции.
Труднее всего И.И. Вацетису пришлось с командирами красногвардейских отрядов, особенно в плане координации их действий, обучения искусству военного дела. Например, Вацетис приказал захватить утром 18 января станцию Тощица. Командиры отрядов Красной гвардии, не мудрствуя лукаво, повели своих людей в лобовую атаку, за что и были наказа ны большими потерями. Пришлось делать необходимые выводы по тактике боя. К этому времени на подмогу пришел 1-й латышский полк. 21 января по приказу И.И. Вацетиса полк вместе с двумя артиллерийскими батареями, совершив обходной маневр от Нового Быхова к Рогачеву, прорвал фронт противника и заставил его оставить свои позиции.
Характерно, что местное население повсюду тепло встречало советские войска, приветствуя их как своих освободителей от произвола польских легионеров. В районе Старого Быхова крестьяне привезли стрелкам 1-го полка подводы с продуктами. При этом местные жители просили выдать им оружие и патроны для борьбы с солдатами Довбор-Мусницкого. Вечером того же дня крестьяне привели в штаб полка несколько пленных польских солдат и одного офицера. В своем донесении в Исколастрел 29 января комиссар «Головного отряда латышских стрелков» Карл Дозитис отмечал: «В деревнях встречаем гостеприимство. Крестьяне как подарки доставляют хлеб и прочие продукты»{59}.