Вацетис - Главком Республики
Шрифт:
Дальнейший ход действий и ликвидация восстания. Вслед за этим 1-й латышский полк двинулся вперед, захватил помещение ВЧК и освободил сидевших в погребе тт. Дзержинского, Лациса и Смидовича.
Оказалось, что левые эсеры бежали с такой поспешностью, что забыли снять своих часовых. По другой версии, они хотели найти новое помещение для штаба и «правительства», но появление латышей заставило их поспешно удалиться.
Ровно в 12 час. комбриг Дудин донес мне по телефону, что левые эсеры бегут, о чем мною было сообщено по телефону же тов. Ленину.
Комбригу
Около 14 час. весь район, занятый левыми эсерами, был в наших руках. Все войска, бывшие под нашей командой, собрались около здания ВЧК. Туда же приехал и тов. Ленин.
Около 15 час. я получил доклад от комбрига Дудина, что преследование организовать ему не удалось, так как войска заявляют, что они очень устали. Кто-то предложил двинуть для преследования 9-й латышский стрелковый полк, который все время оставался в Кремле.
Мы с тов. Подвойским отправились пешком в Кремль. Лично я не был уверен, что наша миссия увенчается успехом, так как мне было хорошо известно внутреннее состояние этого полка. Командира полка разыскали не скоро. Но от него никаких распоряжений мы не добились. Он ссылался на то, что полком ведает председатель полкового комитета. Пошли за председателем полкового комитета, которого удалось разыскать при содействии коменданта Кремля.
Я изложил цель нашего посещения и просил нарядить в наше распоряжение один батальон. Председатель полкового комитета ответил, что соберет полковой комитет и предложит решение вопроса на его усмотрение. Товарищ Подвойский покачал головой и, по-видимому, начинал терять терпение. Несмотря на свое высокое положение в военном ведомстве (тов. Подвойский состоял членом Большой военной коллегии и являлся одним из военных комиссаров по военным делам), тов. Подвойский в данном случае оказывался слабее полкового комитета.
Мы стояли во дворе и ожидали решения. Наконец появился председатель полкового комитета и сообщил, что полковой комитет решил не давать стрелков для преследования, так как 9-й полк составляет гарнизон Кремля и не имеет права ослаблять его оборону. Товарищ Подвойский вышел из терпения и категорически указал председателю полкового комитета: «Товарищ, полковые комитеты давно упразднены, пришлите командира полка».
Командир полка получил от Подвойского приказ немедленно выделить не менее одной роты и прислать к нему. Через полчаса командир полка привел один дозор в составе около двадцати человек, который и был направлен к Сокольникам.
Для преследования был отправлен инженерный батальон на грузовиках.
После разгрома в Трехсвятительском переулке левоэсеровские войска покинули Москву и направились в сторону Ярославля.
После ликвидации восстания народным комиссаром по военным и морским делам был издан следующий приказ о расследовании поведения войск Московского гарнизона:
«Наряду с частями, безукоризненно исполнявшими свой революционный долг во время мятежа левых эсеров, в составе Московского гарнизона оказались недостойные группы, которые либо примыкали к мятежникам, либо ослаблялись внутренними раздорами.
Для расследования поведения всех частей московского гарнизона, для установления порочных элементов в его среде с целью примерного их наказания
Выступление левых эсеров в Москве 6 июля было сигналом для штурма против Советской власти. По этому сигналу поднялись восстания в… Ярославле, Ленинграде, на Волге, на Урале.
По этому сигналу поднял мятеж главнокомандующий Восточным фронтом Муравьев и повернул против Москвы фронт всей заволжской контрреволюции.
Но пролетарская революция обладала достаточными силами. Она разгромила мятежников и уничтожила контрреволюцию»{79}.
Впервые эти воспоминания И.И. Вацетиса были опубликованы в 1927 г., в год десятилетия Октябрьской революции. К вопросу о мятеже левых эсеров Вацетис обращался и в последующие годы, когда партий, противостоявших ВКП(б), давно уже не было и в помине, а «врага народа» Троцкого клеймили на всех углах и перекрестках. Ему приписывали все мыслимые и немыслимые прегрешения против Советской власти, против вождя партии В.И. Ленина, на него «вешали всех собак», в том числе и «нечестную» игру при мятеже левых эсеров.
Исследователи деятельности Л.Д. Троцкого В. Краснов и В. Дайнес в своем труде «Неизвестный Троцкий» утверждают, что у Вацетиса еще в 1919 г. возникли подозрения в отношении роли Троцкого в организации убийства германского посла графа Мирбаха и мятеже левых эсеров. Эти «подозрения основывались на том, что Троцкий и левые коммунисты» были, как и левые эсеры, противниками заключения мира с Германией, а потому могли пойти на любые меры, чтобы нарушить уже подписанный договор.
В этом труде приводятся суждения И.И. Вацетиса на эту и другие темы, суждения далеко не бесспорные. «В марте 1935 года Вацетис беседовал со своим давним знакомым А.И. Тарасовым-Родионовым, который еще в годы Гражданской войны часто критиковал военную деятельность Троцкого. Между старыми знакомыми состоялся следующий диалог, касающийся рукописи Вацетиса под названием «1918 год».
— Иоаким Иоакимович, я внимательно изучил вашу рукопись, — сказал Тарасов-Родионов, — считаю, что в ней правдиво рассказывается о подавлении левоэсеровского мятежа в июле восемнадцатого года.
— Да, вы правы. Мятеж является завуалированной попыткой Троцкого и его единомышленников спасти Ленина от мести левых эсеров, которые были против заключения Брест-Литовского мира. Они были объявлены застрельщиками мятежа. И против них Троцкий и его приспешники двинули вооруженную силу.
— Кто же, по вашему мнению, еще принимал участие в этом спектакле? — спросил Тарасов-Родионов.
— Я убежден, что кроме Троцкого в этом заговоре были замешаны Склянский, Муралов и отчасти Подвойский. После ликвидации мятежа и так называемых застрельщиков мятежа, следствие было поручено тому же Муралову, который и спрятал все троцкистские концы в воду. В последующем Троцкий, опираясь на своих единомышленников Лашевича, Смилгу, Гусева, генерала Бонч-Бруевича и других, не раз затевал попытки государственного переворота. Но все эти попытки не удались, так как я своевременно принимал контрмеры при содействии верных партийцев»{80}.