Вадим Филоненко Сто рентген за удачу
Шрифт:
— Ох, и жадный ты, Бедуин. Ты ведь один из самых промысловых бродяг в АТРИ. За каждую ходку небось до хрена бабла поднимаешь? И тебе все мало?
Я испытал привычную уже горечь. Эх, знал бы он!.. Да мне этого «хрена бабла» едва-едва на месяц хватает, а о том, чтобы хоть немного отложить на операцию, и речи не идет. Приходится реально покупать каждый день жизни для себя и Потапа, и цена, к сожалению, немалая…
— Не тебе мои деньги считать, — отрезал я.
— Ладно, если ты полностью закроешь тему: и с «крысой» разберешься, и хабар мне вернешь, получишь сверху шестьдесят тонн лично для себя, — поставил точку в торговле
Ого! Вот теперь я действительно заинтересован. С такими деньгами смогу оплатить месячное содержание Потапа и даже еще мне на сыворотку останется.
— Ну что, Бедуин? Контракт подписан? — уточнил Будда.
— По ходу так, — кивнул я.
— Тогда… — Будда наполнил все три бокала, стоявшие на столе. Поднял свой. — Накатим по сто рентген за удачу!
Волкодав скривился. «По сто рентген за удачу» — традиционный тост изгоев.
Вернее, изначально тост придумали первопроходцы АТРИ — исследователи-смертники из числа репрессированных в сталинские времена ученых, инженеров, военных. Умные, образованные, осторожные и в то же время отчаянные, они бесстрашно лезли в самое пекло, не только подчиняясь принуждению со стороны властей, но и движимые хорошим научным любопытством.
Словно Колумб Америку, они открывали усеянные аномалиями земли, давали имена всем этим перышкам, погремушкам, «Морозкам» и «Чертовым столбам», восхищались радужным сиянием паутинки-невидимки, получали свои первые рентгены от красивых, но опасных колючих хрустов и вступали в рукопашную с целыми семьями хуги.
Эти парни лазали по АТРИ почти без оружия, без защитных костюмов, броников и анализаторов, платя жизнями за каждое новое открытие. Главной и единственной защитой для них служила удача — капризная, своенравная госпожа. Лишь она решала, доживет ли бродяга до утра, протянет ли следующий день, а затем и ночь. И они поклонялись ей, возвеличивали в тостах, принимая обязательные ежедневные сто грамм водки — единственную в те времена защиту от радиации и ядовитых испарений.
Изначально тост звучал: «По сто грамм за удачу!» Но «граммы» вскоре заменили «рентгенами», как бы показывая свою отчаянную крутизну. Дескать, чтобы нас убить, надо очень сильно постараться, потому что, как поется в песне: «Мы в воде ледяной не плачем и в огне почти не горим». И вообще, как в том анекдоте: «Нам что водка, что рентгены, лишь бы с ног валило!»
С началом «оттепели», последующей перестройки и распада СССР контингент бродяг поменялся — на смену политическим заключенным пришли уголовники, среди которых преобладали осужденные на длительный срок: матерые рецидивисты и убийцы. Теперь бродяги рыскали по опасным территориям исключительно с целью наживы. Общепринятой нормой стало использование живых «маркеров», или «бычков», — так цинично назвали предназначенных на убой лохов. Исследовательский авантюризм сменился расчетливой, жадной осторожностью. Зазвучали иные тосты. Про «Сто рентген за удачу» забыли. Вернее, тост перекочевал к изгоям. Правда, теперь он приобрел несколько иной смысл…
Как уже говорилось, сами изгои считают себя людьми, просто имеющими некоторые необычные способности. Они смертельно обижаются, если их называют мутантами или уродами. Но все остальные бродяги видят в них именно мутантов — монстров, тварей, чудовищ — почти таких же, как упырь или хуги, и относятся соответственно — с враждой и презрением. Изгоям не остается ничего другого, как платить бродягам той же монетой.
Впрочем, Будда, предлагая тост, не вкладывал в него какой-то особый смысл — произнес просто так, чисто машинально. И Волкодав среагировал машинально — поморщился от необходимости пить с мутантом. В любое другое время ему это было бы западно, но сейчас они с Буддой союзники, и потому Волкодав скривился, но выпил.
Я тоже выпил, мрачно подумав про себя: «Интересно было бы посмотреть на рожу Волкодава, узнай он, что сейчас сидит за столом не с одним, а с двумя мутантами сразу!»
Вернувшись в общий зал, я разыскал Марека и предложил:
— Не хочешь прогуляться со мной на пару в тайгу?
— Можно узнать подробности о задании? — поинтересовался молдаванин.
— Да. Только не здесь. Пойдем, Петрович мне отдельные апартаменты выделил.
«Апартаменты» оказались далеко не самой лучшей комнатой на постоялом дворе. Скудная обшарпанная мебель, металлическая сетчатая кровать и засаленный матрац. Марек скривился, а я испытал едва ли не блаженство — бесплатно поспать на кровати, пусть и такой! За последний год я почти забыл, как это делается. Мои ночевки проходили в заброшенных деревнях, полуподвальных схронах или вообще на голой земле у костра.
Я присел на скрипучий стул. Марек предпочел подоконник, закурил, выпустил струю дыма в окошко и предложил:
— Рассказывай.
Выслушав, он недоверчиво уставился на меня:
— И ты думаешь, мы потянем такое дело вдвоем? Я правильно понял: у… хм… заказчика там до хрена отрядов полегло и не пикнуло?
— Если быть точным, пять отрядов, включая следопытов Винта, — поправил я.
— Не слабо… Кстати, кто именно заказчик, не скажешь? — на всякий случай поинтересовался Марек.
— Не скажу. Ты же знаешь правила.
— Ага… Тогда так. Давай возьмем с собой моих ребят. Все-таки пятеро — не двое.
— Не уверен, что стоит тащить на маршрут зеленых салаг, — засомневался я. — Они станут скорее обузой, чем помощью.
— Они не такие уж и салаги. Все трое из войск внутреннего охранения. Друзья с детства. Проходили в АТРИ срочную службу, но что-то там не поделили с «дедами» и сорвались в бега… Да ты не сомневайся, Бедуин, пацаны нормальные, отвечаю. Андрюха Пух — бывший борец-классик. В рукопашной ему цены нет, да и с реакцией у него порядок. Русик — прирожденный проводник, всякую феноменальную хрень чует лучше всякого анализатора. Вэд — стрелок от Бога. Короче, в случае заварушки ни один в стороне отсиживаться не будет.
— Ладно, уговорил. Берем твоих парней. Только отвечать за них будешь ты. И платить им тоже ты. Я отдам тебе половину общей суммы, а уж как там дальше вы разделите, не мое дело.
— Само собой, — кивнул молдаванин.
— Слушай, Марек, а ты, часом, не бригаду ли свою решил создать? Людей набирать начал. Вон трое бойцов у тебя уже есть, — подколол я его.
Он хмыкнул и «перевел стрелки» на меня:
— А ты на маршрут так в своей ветровочке и пойдешь или все-таки хотя бы бронежилет себе прикупишь?