Вагоновожатый
Шрифт:
Эрика открыла дверь, но прежде чем войти, сказала:
– Ты только моим о сегодняшнем не рассказывай. Чего их зря волновать. Они и так все время про маньяка спрашивают.
– Конечно, – согласился дядя. – Беги!
– До свидания! Ты, это, если будет время… все-таки заходи. Хоть наудачу, хоть звони. Как получится…
– Обязательно.
Войдя домой, Эрика сразу же стянула с себя одежду и просто свалилась в кровать. Засыпая, подумала о девочке-соседке и ее парне: какая странная бывает любовь. Вот родители Эрики никогда не дрались. А как ведут себя с девушками
14
В пятницу утром Эрика вошла на кухню, включила телевизор и услышала, как женщина-диктор, появившаяся на экране, вздохнула в камеру:
– К сожалению, с улиц нашего города по-прежнему приходят неутешительные сообщения. В ночь с четверга на пятницу совершено новое нападение на девушку… Увы, она погибла. Наш корреспондент побывал на месте преступления…
Эрика вздрогнула. Этой ночью. Когда уехал дядя. Когда она и ее розовая обезьянка спокойно спали.
Камера тем временем показала улицу, затем крупным планом на ней молодого человека с микрофоном. Корреспондент поведал:
– Молодая, пока еще не опознанная девушка обнаружена невдалеке от трамвайной остановки маршрута «Вокзал – Парк». Судя по рваной одежде, а также по кровоподтекам и царапинам на теле, жертва отчаянно сопротивлялась, но силы оказались неравны. Девушка погибла… К сожалению, мы не застали на месте преступления инспектора Д.Аргона, только что отъехавшего отсюда. Возможно, полицейский руководитель мог бы дать более развернутый комментарий произошедшему. А пока мы надеемся, что наши уважаемые телезрители помогут опознать несчастную девушку. Пожалуйста, всмотритесь внимательнее в ее лицо. Может быть, это ваша дочь, сестра, племянница, внучка, коллега, просто знакомая…
Камера наехала на мертвое, искаженное гримасой боли лицо. Эрика хотела было отвернуться, но все-таки заставила себя смотреть. Да, у погибшей девушки были светлые волосы. И маленький аккуратный носик…
На экране снова появилась женщина-диктор:
– Вы смотрели репортаж с места события… Итак, мы просим оказать помощь полиции в установлении личности жертвы. Мы обязательно будем держать вас в курсе событий, связанных с этим, увы, очередным серийным убийством… Переходим к следующим новостям…
«Следующие новости» прошли мимо Эрики. Она смотрела сквозь возникавших на экране людей. Не понимала, о чем они говорят. Перед ее глазами продолжало стоять лицо мертвой светловолосой девушки. А в ушах звучало: «невдалеке от трамвайной остановки… невдалеке от трамвайной остановки…»
Все было так, как описывалось в «Дневнике маньяка». Она запомнила, крепко запомнила. Преступник писал: «Окончательно решил выбирать в этом городе именно на трамвайных остановках. Это очень удобно. Остановки освещены. На них могу рассмотреть и стоящих, и выходящих из транспорта, легко понять, одна девушка или нет, пьяная или трезвая, светленькая ли. А меня, стоящего в темноте, всего лишь в нескольких шагах, с остановки совсем не видно. Люди проходят мимо, ничего не заподозрив…»
Совершенное этой ночью нападение на трамвайной остановке означало,
Совершенно очевидно, что маньяк и не арестован, и не уехал из города. Он по-прежнему думает о ней: «Живет одна. Каждый день ходит на работу. Разберусь с ней и потом уже…»
Полиции арестовать маньяка оказалось явно не под силу. Значит, он не уедет из города, пока «не разберется». Просто будет поджидать подходящий момент.
Эрика поняла, почему больше никто не дежурит у дерева под ее окном. Ее пугал вовсе не один извращенцев, о которых говорила Мария: «Ходят, в окна заглядывают, ждут, когда женщины перед сном переодеваться начнут…» Нет, это был тот самый маньяк. Когда она спугнула неизвестного, выйдя во двор с фонариком, тот не оставил ее в покое. Просто он теперь поджидает ее в другом месте. На трамвайной остановке. На той, что возле дома, или на той, что возле аптеки. Скорее, возле дома, это менее людное место. Хотя он же нападал и на трамвайной остановке возле вокзала. А там всегда есть люди.
От таких мыслей Эрике стало не по себе. Она тут же подумала о том, чтобы не идти сегодня на работу. Ведь ничего не стоит позвонить начальнику, наврать, как наврала нескольким днями раньше Павлу, что не очень хорошо себя чувствует. На работе ей поверят и начальник, и Мария. Никогда раньше Эрика не была замечена ни во лжи, ни в недобросовестном отношении к своим обязанностям. Но что дальше? Просидит она один день дома, просидит два, неделю. За это время полиция вполне может и не поймать преступника. Что мешало схватить его за более длительное время? Все равно придется выйти на улицу…
Эрика поймала себя на том, что вертит в руках коробочку, и тут же сообразила, что еще не выпила лекарство. Не мешкая, вытряхнула таблетки на ладонь. Забросила в рот одну и, запив, быстро проглотила. Потом, взяв в руки свою розовую обезьянку, села и, откинувшись на спинку стула, подождала несколько минут.
Как это обыкновенно случалось после приема лекарства, тревога понемногу отступила. Все стало казаться не таким уж и страшным. Эрика погладила обезьянку по ее розовому пузу и отложила в сторону, торопливо собралась на работу. Перед выходом из дома на всякий случай глянула в окно. Двор был пуст. И под деревом никого. Значит, до остановки опасаться нечего.
Она спокойно прошла по тропинке до трамвайных путей. На остановке стояло несколько человек. Маньяк, как описывалось в дневнике, должен был находиться где-то рядом. Он наблюдает, оставаясь незамеченным.
Эрика поправила очки, покрутила головой, но никого подозрительного не заметила. Насколько она могла видеть, никто не стоял в стороне и не прятался за углом ближайшего дома.
Подъехал трамвай, а ничего так и не произошло. Значит, произойдет не сегодня? Или не здесь? А скорее, не с ней. И лучше бы вообще ни с кем. Эрика вошла в салон.