Вахтовик
Шрифт:
Тело Даниила немного встревожились. Раньше слуги с ним не заигрывали. Девушки считали его слишком странным. А он, в свою очередь, их боялся и замыкался в себе, погружаясь в компьютер.
Тут, на тебе, томный взгляд с явным намеком «на сладкое». Интересно, к чему это все приведет?
Остаток дня и ночь прошли без замечаний и происшествий. Сделал мысленную записку в вахтовом журнале и встретил новый день, как ни в чем не бывало.
Привычным маршрутом пришел в столовку. Там хорошо поел и погнал гулять в сад.
А во-вторых, надо приучать тело Даньки к мужицкому труду. Растет парнишка задротом компьютерным. С таким наследничком и враги не нужны.
Я немного прошелся по саду, в сторону хозяйственных построек. Там должны быть какие-то инструменты. Возьму их и пойду поработаю. Чего бы и нет? Мою дворянскую честь это все не уронит, а польза будет уж точно.
Вчерашняя хрень слегка подзабылась. Я был в хорошем настроении. И совершил бы задуманное, если б не громкий смех в стороне.
Казалось, что тут такого? Кто не имеет права поржать аки конь? У нас свободное демокра... точнее империалистическое общество.
Но в этом было кое-что странное. Я рефлекторно повернул голову и увидел, что смеются рабочие, которые собрались в круг возле клумбы с цветами.
Пацаны ее как бы «пропалывают». При этом больше болтают, а количество сорняков между цветами явно не отбавляется.
«Вот оно че, мужики! Прям мои вчерашние мысли оправдываете! Теперь ясно, почему здесь такой срач», — подумал, видя, как жирный молодчик размахивает руками, будто изображает чертову мельницу. А другие ржут над его супер байкой.
Честно сказать, никогда не был в начальстве. Даже старшим смены не становился. Чистые погоны, как говорится, чистая совесть. Понукать работяг не хотелось. Сам такой же как они был недавно. Но это уже перебор. Походу, им было плевать. Забивали детородный орган не первый раз и планировали забить его снова.
Забыв о недавних планах, быстро пошел к работягам. Хлопцы продолжали базарить, не обращая внимания. Видно, ущербный наследник для них был вроде шута, которого слушаться явно не стоит.
Кстати, да, я заметил. Слуги называли меня Господином с ухмылкой. С такой чуть заметной игрой в голосе. Мол, ты конечно наследник и все такое. Но нам-то ясно, что просто черт.
Ничего, деловая этика прививается лишением премии. Это я на себе испытал, когда был молодым да горячим.
Короче, я подошел к тем парням. Они продолжали болтать, а тело Данилки вдруг испугалось. Еще бы, они были старше на несколько лет. Все рослые, крепкие, сильные. Не посмотрят, что он их начальник. Надают трындюлей, как пить дать. А потом бегай, доказывай, жалуйся.
Ничего, страх мы быстро подавим. Еще я перед ржущими малолетками тут не трясся.
— Короче, и она такая раком к-а-а-к станет! Вот такая жопа,
— Вась, так ты в прошлом годе женился! У тебя ж жена уже есть! — хлопнул его по плечу полноватый пацан.
— О, и че дальше? Ради такой жопы можно и развестись!
— Ха, будет тебе развод, дуралей! Твоя Милка такую жопу устроит, что больше никаких жоп не захочешь!
— Аха-ха-ха! Ахахахаха!!!
Они меня тупо не замечали! Может, я умер и стал привидением? Вряд ли...
— Кхе-кхе, мужики. Как работка? — спросил, вдоволь наслушавшись «интеллектуальных диалогов» об отношениях.
Парни как по команде заткнулись и наконец-то глянули на меня.
— О, прыщ приперся, — промямлил кто-то.
— Дохлый Данилка, в натуре, — прошептал второй работяга.
То чувство, когда ты на дне, а снизу вдруг постучали. Но слезы лить я не буду. Не в моих правилах.
— Доброе утречко, господин. Вот, нормально все. Клумбу с цветами того, — выпалил худой паренек, который «любитель жоп».
Его слова вызвали легкий смех. Мне стало как-то неловко. Тело Даниила хотело просто свалить. Пришлось держать его изо всех сил.
— Чего того?! — строго спросил я.
— Засаживаем, — хихикнул широкоплечий пацан.
Все остальные дружно заржали, глядя на меня, как на кусок собачьего дерьма.
— А, значит так? — спросил, когда все затихли.
— Так, еще как, — язвительно отозвался широкий, разглядывая тяпку, которая за сегодня явно не касалась земли.
— Ты, я вижу, знаешь, когда засаживают. Имеешь печальный опыт? — отчеканил я стальным тоном.
Если сказать, что пацаны офигели, это не сказать ничего. Их лица прям «поквадратнели», глаза превратились в стеклянные блюдца. Такой реакции работяги явно не ожидали.
— Чего-о-о-о ты несешь? — в тишине прошипел широкий.
— Не ты, а Вы, хлопец гарный. Значит, опыт твой не печальный, а позитивный? Я правильно понимаю?
— Ахахаха-хахаха-ха-ха! — взорвались хохотом все, а пацан покраснел, словно рак.
— Тихо! Заткнитесь! — крикнул как можно громче. — Почему работа не выполняется? Вы сюда пахать пришли или Ваньку валять?
— О, а я тут при чем? — спросил конопатый рабочий. Его, видно, звали Иваном.
— Ну, допустим, мы и так здесь работаем, — вдруг сказал самый крупный из них. — Стоим вот... трудимся потихоньку. И что?
— Что? Это по-вашему, труд? Вон, трава хреначит из-под цветов. Вон, клумба заросшая, вон грядка капец! А вы впятером на квадратный сантиметр навалились. Никак сладить не можете! Так, тяпки в сторону. На карачки стали, и все продергали, живо! Потом уже землю взрыхлите! Вопросы есть? Нет вопросов. Вперед и с песней, считаю до трех, — проорал я, тыкая пальцами, как заправский «босс-членосос».