Ваклин и его верный конь
Шрифт:
Подошел к мельнику, нахмурился и говорит:
— Слушай, не смелешь мою пшеницу этой ночью — несдобровать тебе! Если завтра утром мука не будет готова, я сделаю то, что мой отец в молодые годы делал!
Мельник перепугался. «Ишь, какой парень хмурый, кто знает, что у него на уме! Заставь его ждать, так он того и гляди подожжет мельницу…»
Так или иначе — к утру смолол он парню пшеницу. Тот взвалил мешок на плетеную арбу, заплатил за помол, попрощался с мельником, поблагодарил
— Скажи, парень, что бы ты сделал, если бы я не смолол твое зерно к утру? — спросил мельник на прощанье.
— Да я же тебе сказал, — ответил парень и в первый раз усмехнулся. — То же, что мой отец делал, когда на мельнице бывало народу много, а мельник вроде тебя бессовестный, дружкам да богачам поблажку дает, а таких, как мы, обижает…
— А все-таки…
— Повернул бы коня и поехал на другую мельницу — к мельнику почестнее!
НАСТОЯЩИЙ ДОЛЖНИК
Однажды к справедливому судье пришли торговец и чабан. Каждый бил себя в грудь и кричал, что другой должен ему ни много, ни мало — сто золотых.
— Я ему взаймы дал, сена на зиму купить! — настаивал торговец. — Летом была засуха, сена было мало!
— Он мне сто золотых должен за шерсть, что я ему прошлой весной отвез! — стоял на своем чабан.
Судья не знал, что и делать. Как узнать, на чьей стороне правда, кто из них не врет? Думал, думал и придумал, как узнать, кто из них настоящий должник.
Сначала судья подозвал к себе торговца и шепнул ему:
— Слушай, добрый человек, дашь половину денег, если заставлю чабана заплатить тебе сто золотых?
«Дареному ослу в зубы не смотрят!» — подумал тот и ответил:
— Согласен, господин судья. Дам, да еще в шелковом кошельке поднесу, посмотришь на него — меня вспомнишь. Только суди в мою пользу!..
Потом судья подозвал чабана, нагнулся к его уху и предложил то же самое.
— Ничего я тебе не дам, — сердито отвечал чабан. — Правда на моей стороне. Я свое рано или поздно и без взятки возьму!
Тут судья понял, кто настоящий должник. Заставил нечестного торговца вернуть деньги чабану. Да вдобавок присудил мошеннику пятьдесят палок, чтобы в другой раз не зарился на чужое добро и не обманывал суд. А честного чабана проводил с почестями и богато наградил.
ОТЧЕГО БОГАЧ УТОНУЛ
Возвращались домой два соседа: бедняк и богатей. Подошли к реке. Река была мелкая, можно вброд перейти, но накануне прошел проливной дождь, река вздулась. Ревет, бушует, громадные валуны ворочает. Мутная вода так и кипит, так ходуном и ходит. Посмотришь — голова кругом пойдет!
— Хаджи Йордаки, дай руку, пойдем вместе через мост. Не то чего доброго — оба в воду угодим, — предлагает бедняк богачу.
Тот как услышал «дай руку», толстую шею вбок воротит, обогнал своего спутника и пошел один через мост. До середины дошел благополучно. Но тут мосток закачался, доски раздвинулись, оступился богатей и упал в мутную воду. Понесла его река, как мешок соломы…
Страшно бедняку в воду кидаться, да ведь человек тонет! Прыгнул он в реку, подплыл к богатею и кричит:
— Руку давай! Давай руку!
А богатей, хоть уже и воды наглотался, не желает руку подавать. Так и утонул ни за грош…
Вечером бедняк пришел к жене богача, снял шапку, рассказывает, как пропал ее хозяин.
— А спасти его я мог, — вздохнул он, — только бы он мне руку подал…
Тут жена как закричит на него:
— Ты моего мужа погубил, злодей!.. Если ты и впрямь хотел его спасти, надо было кричать: «Хаджи Йордаки, на, бери мою руку!» Где это видано, чтобы богатый человек давал? Он всю жизнь только и делает, что берет…
КТО КОГО УКРАЛ
Привели в суд конокрада.
Оглядел его судья с головы до ног и спрашивает с укором:
— Говори, зачем украл коня? Посмотри на себя — парень, как тополь, руки по работе плачут, а ты — воровать!
— Господин судья, не я коня украл, а он меня!
— Как это так? Что ты городишь? Где это видано, чтобы лошади людей крали! — рассердился судья.
— А вот как…
Откашлялся конокрад и стал рассказывать:
— Отправился я на базар, да на свое несчастье пошел глухой, узкой улочкой… Смотрю — поперек улочки конь стоит, тот самый, про которого говорят, будто я его украл. Стоит — ни проехать, ни пройти. Я ему киваю, пропусти, мол, — а он зубы скалит. Хотел я его отодвинуть, а конь давай брыкаться. Что тут делать? Думал я, думал и решил перескочить через него. Разбежался да как прыгну! Да вот беда — не перепрыгнул, а прямо на спину ему угодил. Проклятый конь будто того и ждал — шею вытянул да как поскачет, куда глаза глядят. Бегал, бегал по городу, бесновался, словно дракон какой, а потом возьми и прискачи на базар со мной на спине. Ну, думаю, никак этот разбойник решил меня в рабство продать. Нет, говорю, шалишь! Лучше я сам его продам первому попавшемуся цыгану — пусть знает, как красть честных людей! А тут его хозяин стражников привел. Ясно, не знают люди, как дело было, и потащили меня в суд. Вот и рассуди, ваша милость, кто кого украл.