Валентинка с сюрпризом

Смехова Соня

– Изольда, у тебя же ногти, подсоби! А я давить буду.

– Игнат, ты знаешь, сколько стоят эти ногти? Давай лучше ножом?

Он опасливо покосился на неё.

– Давай, лучше я ножом, а ты отойди.

Девушка сбегала на кухню и принесла оттуда небольшой нож с зазубринами по лезвию.

Но он ни в какую не хотел лезть в узкую щель между банкой и крышкой. Тогда они решили положить банку на пол: один будет держать, а второй будет поддевать ножом. Так и сделали. Но банка оказалась хитрее

и упрямее. Она то и дело норовила сбежать от Изольды с Игнатом.

– А чего вы здесь делаете? – услышали они голос Веры за спиной.

Девушка стояла около входа с коробкой в руках, идентичной первой двум, и смотрела на две попы, которые торчали из-под её кровати.

– Вы не мышь там ловите? – полюбопытствовала она.

– Банку, – ответила Изольда. – Банка убежала.

– А… – Вера осторожно прошла к кровати Любы и поставила рядом коробку. Посмотрела на первые две, – у нас сегодня склад коробок от цветочного магазина. Люба случайно не устроилась на подработку в фирму по доставке цветов?

– Что? – спросили Игнат и Изольда одновременно. Они резко повернули головы и встретились лбами. Удар был звонким. – Чёрт, – воскликнули и ударились о рамку кровати.

– Вот, поймали, – ответила Изольда, держа в руках трёхлитровую банку.

– Зачем тебе эти огурцы? – удивлённо спросила Вера. – У нас же в холодильнике открытая пол-литровая банка стоит. Ты забыла?

– Там мало, – заявила Изольда. – Помоги эту открыть.

– А ты это, не беременная случаем? – с подозрением посмотрела Вера на Изольду.

– Типун тебе на язык! Любка тогда столько пилюль набрала, что мне лет до пятидесяти хватит. Банка нужна для цветов. Игнат Любке цветы принёс. Игнат, подтверди.

– Принёс.

– А куда огурцы денем? – поинтересовалась Вера.

– Так скормим, – уверенно произнесла Изольда. – Игнат сказал, что с картошкой любит. Игнат, подтверди!

– Да мне как-то расхотелось картошечки-то, – парень снова начал искать пути для отступления.

– А ты картошку не ешь. Всё равно не сварил. Огурчиком закусишь.

Вера усмехнулась, вздохнула:

– Давай свою банку.

Девушка вышла с ней из комнаты. А Изольда как-то пристально рассматривала Игната. Настолько пристально, что тот начал себя оглядывать, всё ли у него в порядке.

– Хочешь, чтобы Любка тебе дала? – неожиданно спросила Изольда.

– Что дала? – Игнат резко покраснел.

– Конспекты списать. А ты о чём подумал?

– Да так, не о чём. А что для этого надо сделать? – после этих слов Игнат тотчас отошёл от девушки на безопасное расстояние и уставился на неё испуганными глазами.

Вся нанесённая утром косметика окончательно перемешалась на её лице. Чёрные от туши слёзы высохли разводами, отчего она напоминала Пьеро. Размазанная

помада превратила её милую улыбку в зловещую ухмылку Джокера. Тоналка пошла пятнами. Растрёпанная причёска теперь была украшена парой белых перьев, которые, вероятно, она подцепила, когда лазила под кроватью. Припухлость после слёз ещё не прошла. М-да, жутковатый образ даже для Хэллоуина.

Девушка странно, скорее зловеще улыбнулась, отчего у парня зашевелились волосы на голове. Он не трус, но Изольда сегодня не выглядела адекватной.

Игнат поглядел на неё с опаской.

Девушка же оценивающе его осматривала, словно приценивалась к экстерьеру:

– Так, не Свят, но тоже пригодишься. Ростика маловато. На палец меня выше, не больше. Чего не вырос-то? Ел, что ли, плохо в детстве?

– Было дело. Слушай, я пошёл, – он направился к выходу, но почувствовал сильное притяжение со спины. Изольда схватила за одежду и потянула назад.

– Куда? Не трепыхайся, а то ещё и тебе воротник оторву.

– А ты уже кому-то оторвала? Святу?

– Нет, охраннику в магазине. Хороший парень оказался, душевный. Надо будет отблагодарить.

Игнат подумал, что, если бы ему оторвали воротник, он бы тоже оказался душевным, только бы избавиться от сумасшедшей. А вот от благодарности точно бы отказался.

– А в каком магазине?

– В ювелирке. Прикинь, прям там застукала Свята с его новой пассией. Кольцо ей выбирал. – с жаром рассказала Изольда и показала, как девица примеряла кольца и растопыривала пальцы.

– Так ты бы лучше Святу ворот порвала, охранник за что пострадал?

– За компанию. А Свята я чаем облила с ног до головы. Картина на все сто, поверь.

Видя, что Игнат заговаривал ей зубы, а сам пытался ретироваться, дёрнула его обратно.

– Я не отпускала. Обещал помочь, а теперь в кусты?

– Я? Когда обещал? Обещанного три года ждут.

– У нас пять минут за год идёт. Стой, кому говорят. Хотя, куда ты против него? Так, замухрышка. Без слёз не взглянешь.

– Слушай, я, конечно, не Свят. И может, мне до твоего секс-символа далеко, но наговаривать на меня не надо. Я – биатлонист, к твоему сведению.

Изольда ещё раз критически оглядела Игната. Худой, но жилистый – подержаться толком не за что, волосы, не то русые, не то каштановые, забраны в маленький хвостик на затылке и… ужасные очки.

– Очки сними, – коротко приказала она.

– Чего?

– Очки… сними… – повторила она медленно.

Игнат опасливо покосился на девушку, но просьбу её всё-таки выполнил.

– Есть у тебя что-нибудь поприличнее этого поношенного спортивного костюма? – продолжала прицениваться Изольда. В её голове прямо на ходу зрел коварный план мести Святу.