Валерий Чкалов
Шрифт:
По-другому расценил этот полет командир экскадрильи: летчик Чкалов нарушил приказ.
Валерий относился к командиру с искренним уважением. Ему стало стыдно. Он понял, что поступил неправильно, поддавшись увлечению, не думая о последствиях, и со свойственной ему прямотой заявил:
– Товарищ командир, я знаю, что не выполнил вашего распоряжения и должен понести наказание. – Но тут же добавил: – Не мог выдержать! Подумайте, не был в воздухе более месяца.
Чкалов в первый раз нарушил дисциплину, и командир ограничился тем, что посадил непослушного летчика на пять суток
Валерий чувствовал себя счастливым. Теперь у него был самолет сравнительно устойчивый и крепкий. Ему хотелось летать возможно чаще, отделывать рисунки воздушных фигур, изучать возможности своей машины. Но ему не повезло, – командир звена и сам мало летал и еще реже пускал в полет своего младшего летчика.
Валерии решил обратиться прямо к командиру эскадрильи – просить о переводе в третий отряд. Несмотря на недавно полученное взыскание, Валерий был уверен, что найдет поддержку у строгого, но справедливого Антошина.
В выходной день Валерий пришел со своей просьбой на дом к командиру эскадрильи. Тот согласился охотно. Командир третьего отряда Павлушев и командир звена Леонтьев были лучшими летчиками эскадрильи; у них юный пилот мог многому научиться.
Чувствуя благожелательное отношение к себе командира эскадрильи, Валерий разоткровенничался – признался, что ему хотелось бы полетать на «Фоккер-д-7» вверх колесами.
– Во Франции уже были такие полеты, – добавил он.
Антошин мысленно отметил и то, что молодой летчик читает авиационные журналы, и то, что он не желает уступать иностранным пилотам в мастерстве самолетовождения. Однако, как командир, Антошин обязан был беречь людей и материальную часть. «Фоккер-д-7» хотя и считался крепкой машиной, но не обладал значительным запасом мощности. И командир эскадрильи не разрешил проделать опасный, по его мнению, летный эксперимент.
Между тем Валерий уже изучил детально «Фоккер-д-7» и был уверен, что машина выдержит полет вверх колесами. С каждым новым тренировочным полетом ему все сильнее и сильнее хотелось проверить и себя и самолет. Он начал уговаривать своего непосредственного начальника Павлушева и был так красноречив, так удачно сослался на Нестерова, что командир отряда, сам увлекавшийся поисками нового, рискнул пойти навстречу молодому летчику – дал ему неофициальное согласие на смелый полет.
Воздушный эксперимент был проведен в отсутствие И. П. Антошина и окончился удачно. Павлушев похвалил Валерия. Но командир эскадрильи узнал о происшедшем и вызвал Чкалова. На требование объяснить, почему нарушен приказ, Валерий ответил, что полет вверх колесами был вынужденным: самолет завис на верхней точке мертвой петли и, вместо того чтобы свалиться на крыло, стал планировать на спине.
Антошин сам не раз зависал в петле, но всегда в таком случае самолет немедленно сваливался на крыло.
– Вечером полечу, посмотрю, как это получается, – спокойно сказал он Валерию.
Весь день Чкалов мучился в поисках выхода. Он стыдился обмана. А тут еще командир будет безуспешно пытаться повторить такой полет, какого никогда и не было!
Продумав
– Ругайте меня, наказывайте, но я признаюсь, что летал вверх колесами намеренно. По всем расчетам, мой самолет должен летать и вверх колесами. Он действительно летает неплохо, но все же сваливается на крыло.
О разрешении, полученном от командира отряда Павлушева, летчик не упомянул.
За нарушение дисциплины Чкалов был на два дня отстранен от полетов. Для него это было очень тяжелым наказанием, – он дорожил каждой минутой, проведенной в воздухе.
Летчики Ленинградской истребительной эскадрильи были прекрасными стрелками. Валерий Чкалов считался в Серпухове лучшим бойцом школы воздушной стрельбы и бомбометания, но здесь, в эскадрилье, он сильно отставал от старших товарищей.
Воздушной стрельбой летчики занимались во время пребывания в лагерях. Они стреляли по летающим мишеням – по выкрашенным в черный цвет шарам-пилотам. Шар запускался на высоту 700—800 метров, а летчик должен был отыскать в воздухе черную точку и расстрелять ее из пулемета.
Чкалов сбил только один шар, и то после четвертой атаки, в то время как Павлушев сбил три шара с первых же атак.
Валерий, прямой и решительный, снова пошел к командиру эскадрильи.
– Не удается мне стрельба по шарам, – сказал он.
Командир внимательно расспросил летчика, как он подходит к мишени, как прицеливается, с какой дистанции открывает огонь и какими очередями. Чкалов с увлечением, подробно отвечал на все вопросы.
Стало ясно, что основным виновником чкаловских неудач является оптический прицел «Альдис». У этого оптического прицела малое поле видимости. Шар – мишень небольшая; если ее и удается поймать, она опять быстро теряется. Для меткой стрельбы с прицелом «Альдис» необходима практика, а у Валерия она была совсем незначительной.
Командир посоветовал летчику сначала потренироваться в стрельбе по неподвижным мишеням, причем непременно заменить «Альдис» обыкновенным кольцевым прицелом с большим полем обзора.
На другой день командир эскадрильи сам проверил правильность пристрелки с кольцевым прибором на машине Чкалова и дал ему задание вылететь для стрельбы по наземным целям. Веселый, довольный вернулся Валерий из полета. Все шло хорошо. Антошин похвалил его.
Самолюбивое упорство молодого пилота нравилось командиру эскадрильи, и он предложил Чкалову провести в день отдыха внеочередную стрельбу на полигоне по летающим мишеням, причем вызвался сам выпускать шары.
Гордый вниманием командира, Чкалов старался изо всех сил. Первый шар-пилот он сбил со второй атаки, второй – с первой атаки.
Когда был выпущен последний, третий шар и летчик бросился атаковать его, неожиданно отказал пулемет. Чкалов продолжал атаку из другого пулемета, но момент был упущен, шар уходил все выше и выше. Увидав, что в работающем пулемете кончились патроны, а шар ушел на высоту примерно 1500 метров, Валерий догнал его и таранил пропеллером.
Командир, наблюдавший за боем с полигона, спросил летчика, зачем он разбил шар винтом.