Валерьянка для кота. Книга 1
Шрифт:
Что, черт побери, происходит? Ещё совсем недавно он был у себя в доме в комфорте и уюте, а теперь неожиданно почувствовал себя гостем. Гостем этой оранжевоволосой девицы.
Глава 16
Он так и не мог вспомнить, как оказался в постели. Все, что произошло после того, как Валерия поднялась наверх, напрочь стерлось из памяти. Опустевшая бутылка виски свидетельствовала о том, что Михаил крепко напился.
Проснувшись утром и увидев на подушке рядом оранжевую шевелюру, мужчина в ужасе вновь крепко закрыл глаза в
Только осознав, что лежит поверх одеяла и прикрыт пледом, немного успокоился. От волос девушки пахло то ли земляникой, то ли ещё чём-то ягодным, наверное, шампунем, который стоял у него на полке в ванной. Но помимо этого какой -то особый аромат, присущий только ей, дразнил, требуя прикоснуться, провести рукой по этому разомлевшему ото сна телу.
На секунду зажмурился, отгоняя безумное наваждение. Девушка пошевельнулась, перевернулась на другой бок лицом к нему. Михаил, закусив губу, разглядывал ее: правильные черты лица, слегка приоткрытый рот, ровная кожа, не требующая никакого макияжа, ресницы слегка подрагивали. Черт, ещё не хватало, чтобы, проснувшись, эта девица увидела, как он пялится на неё. Мужчина со вздохом откинул плед и спустил ноги с кровати.
Все-таки вчера он успел раздеться до боксеров. Подняв с пола джинсы, стал натягивать на себя. Почувствовал движение за спиной и услышал сонный, слегка с хрипотцой голос:
— Ты как оказался со мной в одной постели?
Он обернулся и тут же закрыл глаза. Лера сидела в кровати все в той же его рубашке, только уже изрядно помятой, три верхние пуговицы, соблазнительно-расстегнутые, приоткрывали округлости. Всклокоченные оранжевые пряди падали на лицо и вызывали желание запустить в них пальцы и растрепать ещё больше. Михаил быстро поднялся, рванул к окну, словно расстояние между ними могло уберечь его от странного безумия. За окном светило яркое солнце, вцепляясь лучами в зеленые листья деревьев и рассыпая вокруг зелено-золотистые блики. О вчерашней буре напоминали только осыпавшиеся ветки, разбросанные по дорожкам. Михаил вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он рванул рамы в сторону, распахивая окно.
— С ума сошёл? — раздалось за спиной мужчины. Лера уже выбралась из постели и теперь стояла, скрестив на груди руки и возмущённо сверля его взглядом.
— Не подходи ко мне! — он не выдержал, выставил ладонь вперёд, словно желая удержать девушку на месте.
В ответ она фыркнула.
— Надо больно, — повернулась и направилась в ванную.
Он выдохнул. Мать вашу, да что же это с ним? Нет, ему срочно нужно в город — зависнуть в баре с пацанами, снять телок, да и на приём к Рите не помешало бы. Поморщился, напомнив себе, что ещё, как и полагается джентльмену, придётся вызывать эвакуатор для машины этой своей невесты, а саму придётся везти к ее папочке, с которым ему совершенно не хотелось встречаться.
Умывшись, Михаил спустился вниз. В гостиной было так спокойно и тихо, что на миг мужчина подумал, что все его вчерашние, да и сегодняшние, приключения — сон. Но нет, наверху явно слышался шум воды в душе. Он закинул кофейную капсулу в кофе-машину, открыл холодильник. Достал завалявшееся манго, ветку зеленого винограда, пару баночек йогурта,
Михаил уже почти расслабился — сидел в кресле с чашкой кофе и просматривал мужской журнал. Через приоткрытое окно вместе с летней свежестью влетали голоса птиц. Воскресное утро — самое любимое время, когда голова не гудит от контрактов и договоров, уже нагулялся за субботу и, проснувшись утром, можно ещё долго лежать в постели, потягиваясь. Только лёгкие шаги по лестнице напомнили Михаилу о том, что сегодня он не сможет насладиться выходным.
Он поднял глаза на девушку, нахмурился — на Лере была его рубашка, только уже свежая, другая. Ишь, рылась в его шкафу! Хотя, надо признать, голубой цвет ей к лицу.
— С добрым утром, — процедил сквозь зубы.
— Угу, — она прошла к столу, наполнила чашку кофе. — И тебя с таким же.
— Могла бы спросить разрешение, — Михаил кивнул на ее наряд.
— Может, прикажешь ходить голой? — Лера скривила губы, а он неожиданно представил ее без одежды и поперхнулся кофе. — Куда ты дел мое платье?
О, черт, и правда забыл. Все ее мокрые тряпки так и остались валяться под дверью в ванной.
— Я высушу, — сухо сказал мужчина, вставая.
— Да уж, неплохо бы. Мне хотелось бы вернуться домой в нормальном виде.
— Может, мне поехать и поискать в трясине твои туфельки?
— Да, Миш, было бы неплохо.
Лера видела, как заходили желваки на скулах Котенкова. Ей доставляло безумное удовольствие бесить этого мужчину. Погоди, то ли ещё будет!
Он действительно сдержал своё слово — бросил ее платье в сушильную машину, а сам, сев в машину, куда-то уехал.
Пока его не было, Лера воспользовалась моментом, чтобы вволю побродить по дому. На самом деле он был добротным, и внутренний интерьер продуман до мелочей. Только одна комната — спальня наверху - выбивалась из общего стиля. Наверное, поэтому вчера она сразу направилась в ту, другую, где чувствовалось единение с природой. Стены из дерева, тёплые насыщенные тона, окно и лоджия выходящие на сосновый бор. Лера и заснула почти сразу из-за свежего хвойного воздуха.
Девушка усмехнулась своим мыслям. Как странно проснуться в одной постели с мужчиной. Да ещё женихом, с которым она только -только познакомилась.
Лера стояла чуть сбоку от окна, не желая, чтобы Котенков видел, что она наблюдает за ним. Припарковав свой «Cruiser» чуть поодаль, он торопливо шёл к дому. Нахмуренный и, казалось, уставший. Девушка на секунду залюбовалась им — красавчик, но тут же отдёрнула себя. Урод! Сволочь! Отошла от окна, села в кресло, схватила журнал.
Михаил вошёл, огляделся и, остановив взгляд на девушке, усмехнулся:
— Интересный журнал?
Лера вспыхнула. Черт, сидела и, как дура, держала журнал верх ногами.
— Держи, — он протянул ей туфли, насквозь промокшие, но чистые.
— Премного благодарна, — вскочила с кресла, подошла к окну. — Неплохо бы их просушить, — вопросительно посмотрела на него. — На солнце.
Котенков пожал плечами.
— Да суши.
Недовольно поджав губы, девушка выхватила у него из рук туфли и бросилась к выходу.
— Сучка... — сквозь зубы пробормотал Михаил.