Валиде Хюррем
Шрифт:
— Из-за меня… — начал он виновато, но Хюмашах Султан прервала его жестом руки.
— Всё позади. Со мной и ребёнком всё хорошо.
Ахмед-паша протянул руку
— Соколлу отправлен мною обратно в Трабзон. Более он тебе докучать не станет.
Хюмашах Султан сдержалась от ухмылки и промолчала, взглянув в его тёмные, глубокие глаза, наполненные любовью к ней.
Никого более в этом мире сильнее она не любила, никому так не доверяла, как ему. Ахмед-паша отвечал не менее сильной привязанностью и доверием, но его властность, бесконечное чувство собственничества и горячность душили их обоих, заставляли жить, словно на жерле вулкана, что вот-вот вспыхнет и изольётся пламенной лавой.
Дворец Хюма Шах Султан.
Восседая в молчании в детской комнате, темноволосая Шах Султан с лёгкой улыбкой созерцала своих детей.
Муса и Гази старательно
Гевхерхан, склонившись над колыбелью, играла с Хюррем.
Они должны быть объектом её мыслей, её слов и мечтаний, а не ненависть к Михримах Султан и Хюмашах.
Пора отпустить свою злобу и ненависть, возникшие из её уверенности в том, что эти женщины виновны в смерти её матери.
Чтобы стало легче, следует отпустить груз, что так сдавливает грудь. Отпустить злобу.
Её Валиде вознеслась на небеса и в приюте Всевышнего обрела покой.
И она бы не хотела, чтобы её дочь превратилась в ту, кем в последние месяцы являлась Хюма Шах.
Счастье в том, чтобы вот так лицезреть своих любимых детей, быть любящей и любимой женой, жить в достатке, ни в чем не нуждаться и ценить данную нам жизнь, не тратя драгоценное время на ссоры и ругань. Она отпустит боль и обиду на судьбу.
Конец.